СТАЛИН СЛЕДИТ ЗА НАШЕЙ РАБОТОЙ
Н. ЦИЦИН
Бывают такие необыкновенные моменты, одно воспоминание окоторых впоследствии волнует гораздо больше, чем остальное когда-либо пережитое, чем вся жизнь. Был такой момент и в моей личной жизни. Никогда не забуду освоей первой встрече с товарищем Сталиным, освоей первой беседе с ним, о том огромном воздействии, какое оказала эта встреча на всю дальнейшую мою работу.
Надо сказать, что в те годы (1928 — 1935) предпринятые мною опыты по скрещиванию культурных растений с дикорастущими, и в частности пшеницы с пыреем, отнюдь не пользовались поддержкой со стороны признанных «столпов» агробиологической науки. Однинаучные работники заявляли, что подобного рода скрещивания могут привести лишь к ухудшению культуры. Другие поставленную нами проблему получения многолетних пшениц окрестили «невежеством в селекции». Третьи предсказывали, что у нас ничего из этой работы не выйдет. Было время, когда нам просто мешали работать.
В 1935 г. мы впервые получили гибридные константные (устойчивые) формы многолетних пшениц. Дело было затеяно большое, решались кардинальные проблемы чисто теоретического (на первых порах) порядка, хотя и с глубочайшими последствиями для будущей практики. И вот, будучи послан в декабре 1935 г. в Москву на Всесоюзное совещание передовиков урожайности, я решил, что надо рассказать о нашей работе хотя бы в самых общих чертах.
На утреннем заседании 29 декабря 1935 г. мне было предоставлено слово. Впервые в жизни поднимался я на трибуну, откуда меня слушали Москва и вся страна, члены правительства и вождь трудящихся всего мира товарищ Сталин.
Когда кончил речь, я подошел к товарищу Сталину. Мне показалось, что и говорю-то я как-то не так, и смотрю не так. Как во сне, отвечал на первые вопросы Иосифа Виссарионовича. Должно быть, он тут же понял мои переживания, потому что сперва расспрашивал о самом обыденном: как живу, как работаю...
Отвечая, я удивлялся, откуда у товарища Сталина такая осведомленность, что он знает и о некоторых подробностях моей работы и даже о ее условиях.
— Не мешают ли вам в вашей работе? — спросил товарищ Сталин. — В чем особенно требуется вам помощь?
В его расспрашиваниях было столько отеческого участия и заботы, что, ответив с наивозможной краткостью, я решил показать ему первые образцы прообраза многолетней пшеницы, которые привез с собой из Омска. В щепотке семян, фигурально выражаясь, был заключен пятилетний труд целого коллектива. Для меня лично каждое зерно было дороже самого дорогого бриллианта, ибо содержало в себе оно будущие сорта пшениц. И вот почему я сразу высыпал эти семена на сталинскую ладонь, — я знал, что не может быть более надежной «житницы», чем эта рука!..
Рассматривая семена, товарищ Сталин подробно расспрашивал о свойствах и качествах многолетней пшеницы, не забыл спросить и о сроках производственного испытания.
Прощаясь, Иосиф Виссарионович положил мне руку на плечо и сказал:
— Смелее экспериментируйте, мы вас поддержим.
И для меня, и для всех остальных исследователей нашей страны эти сталинские слова стали программой работы.
Никогда так хорошо не работалось, как после той встречи. Одна мысль, что сам Сталин следит за нашей работой, интересуется ею и готов в случае необходимости поддержать ее, окрыляла и меня, и весь наш коллектив, удваивая и утраивая наши силы. Смело экспериментируя, мы не ставили пустых опытов, а подчиняли их конкретной цели, конкретной задаче.
Живо вспомнилась и другая встреча с товарищем Сталиным.
Произошло это опять в Кремле в августе 1938 года, на Второй Сессии Верховного Совета СССР. Обсуждался вопрос о Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Я уже заканчивал свое выступление по данному вопросу, как вдруг Иосиф Виссарионович обратился ко мне:
— Как у вас идет работа по созданию новой культуры многолетней пшеницы?
Мое выступление на Сессии до некоторой степени послужило поводом к назначению меня директором выставки.
1 августа 1939 года выставка была открыта, а через два дня после того на ее территорию прибыл товарищ Сталин. Перед открытием выставки у всех ее работников было немало хлопот, и, должно быть, Иосиф Виссарионович нашел на моем лице следы усталости, потому что озабоченно и как-то особенно чутко сказал мне:
— Ну, чего вы приехали? Надо отдыхать, время позднее.
Познакомившись с выставкой, товарищ Сталин сделал целый ряд ценных указаний, а на прощанье еще раз сказал:
— Извините, что побеспокоили вас. Отдыхайте хорошенько!..
В юбилейные дни хочется сказать любимому вождю и другу:
— Дорогой Иосиф Виссарионович! Наш отдых — это то счастье, которое каждый обретает в творчестве, в созидательном труде на благо социализма! Нет в нашей прекрасной стране такого уголка, где бы имя Сталина не делало чудеса! Как каждый честный труженик, преданный своей родине, партии Ленина — Сталина, желаю Вам, Иосиф Виссарионович, еще многие-многие годы жить и здравствовать на страх врагам, на славу и счастье трудящихся всего мира!