Я ВИДЕЛА СТАЛИНА...
ДОЛОРЕС ИБАРРУРИ
Впервые я приехала в Советский Союз в 1933 году в качестве делегата компартии Испании на ХIII пленум ИККИ.
Приезд в страну социализма означал для меня осуществление самой заветной мечты, которая владела мною с 1917 года.
Луч революции в России прорвался в наш дальний баскский уголок, в страну мятежных горняков, словно молнией озарив перед нами очертания нового мира, мира социализма, за который боролись лучшие представители всего человечества...
Эхо пролетарской революции прокатилось по всему миру, повергая буржуазию в страх и поднимая на революционную борьбу миллионные массы рабов капитализма.
Среди пролетарских масс Испании, отделенных от России многими тысячами километров, вызвали глубокий отклик пламенные лозунги большевистской партии, звавшей угнетенных в «последний решительный бой...»
Рабочие и крестьяне Испании хотели сбросить иго феодализма, жестокий гнет буржуазии, охваченной безумной жаждой наживы. Испанские рабочие хотели пойти по революционному пути, по пути своего освобождения. Но во главе испанского пролетариата стояли насквозь прогнившие оппортунисты.
Господа Бестейро, Ларго Кабальеро, Прието, которые уже тогда стремились впрячь рабочий класс в колесницу «либеральной» и «республиканской» буржуазии, не могли возглавить революционную борьбу рабочих.
Коммунистической партии не было. Борьба рабочего класса, если бы она была правильно организована, могла бы привести к глубокому изменению политического и экономического лица страны, но эта борьба была подавлена в зародыше, ибо социалистические вожди, не отважившись даже выпустить манифест, который дал бы рабочим необходимую ориентацию, позорнейшим образом капитулировали, бросив рабочих на произвол судьбы.
Бискайя и Астурия занимали в борьбе испанского пролетариата почетные места. Особенно Астурия, где движение приняло характер вооруженного восстания. В течение многих дней рабочие вели кровавые бои против войск, присланных правительством для подавления восстания.
Эти ожесточенные бои, явившиеся выражением революционной воли испанских трудящихся, стремившихся встать на тот же путь, которым пошла революционная страна на востоке Европы, были проиграны по вине социалистических и анархистских лидеров.
Но среди угнетенных масс с каждым днем росло чувство солидарности и любви к большевистской партии и к людям, руководившим грандиозной борьбой на шестой части зем-ного шара, борьбой, разрушившей до основания крепость самого реакционного в Европе капитализма.
Испанские рабочие и крестьяне знали, как трудна борьба с буржуазией и помещиками. Поэтому их любовь к людям, сумевшим привести гигантскую страну к победе над господствующими классами, переплеталась с чувством уважения, восхищения, благоговения.
Понятно, что желание увидеть свободную землю, страну социализма, увидеть людей, руководивших победоносной Великой социалистической революцией, жило в душе каждого испанского рабочего и каждого испанского крестьянина. Видеть Сталина, слышать Сталина было всегда горячим желанием и мечтою всех.
И с этим чувством я приехала в Советский Союз. Я была уже одним из руководителей КП Испании; у меня был уже боевой опыт; я должна была бы понимать, что очень важно увидеть Сталина, но что гораздо важнее уметь учиться у Сталина.
Тем не менее, откровенно признаюсь, я прибыла сюда с этим самым желанием — увидеть Сталина, желанием, которое владело и владеет миллионами мужчин и женщин во всех странах, — желанием, целиком захватившим мои чувства и мысли.
И — я увидела Сталина.
Я его увидела на XVII съезде большевистской партии... Я видела на трибуне съезда вождя мирового пролетариата, человека, которого боится и ненавидит буржуазия, но которого любят миллионы людей, вождя большевистской партии, который, собрав своей стальной волей энергию рабочих и крестьян, сумел двинуть их, как мощный поток, сметающий все препятствия, по неровному и трудному пути.
Я видела в Сталине революционного вождя, который, словно орел, поднимаясь на высоты марксистской науки, всегда находил правильный выход из самых трудных и сложных ситуаций.
И, видя Сталина, видя его твердость, видя то спокойствие, с каким он, опытный рулевой, встречает все бури, которые стихии капитализма обрушивают на советскую землю, я чувствовала, как во мне еще больше, чем когда-либо, крепнет вера в коммунистическую партию, вера в способности и революционную силу масс, вера в окончательную победу коммунизма над капиталистическим строем.
Когда видишь Сталина, чувствуешь желание подойти к нему, поговорить с ним с открытой душой, рассказать ему о своих мыслях, о своих чувствах, ибо ты уверен, что Сталин поймет, так как человечность Сталина не уступает его величию и его гению революционного вождя.
Но лучше всех писателей, лучше всех биографов умеет сам народ выразить то, что представляет собою Сталин, когда устами своих самых рядовых представителей он говорит: «Сталин для нас больше, чем родной отец!».
Я видела Сталина... И когда я уезжала из Советского Союза, чтобы снова вернуться к борьбе в полуфеодальной Испании, я испытывала гордость от того, что я видела Сталина, эта гордость заглушала во мне все остальные чув-ства радости, надежды, удовлетворения, которые пребывание в стране Советов вызывает у каждого революционера и каждой революционерки, приезжающих из капиталисти-ческих стран в Советский Союз.
Учиться у Сталина, быть верным учеником Сталина, быть достойным великого вождя большевистской партии и мирового пролетариата стало моей твердой целью.
И когда пришли для нас дни горячих и жестоких боев, когда мрачные и черные тучи низвергли на наш народ стремительные и грозные потоки, пример Сталина поднимал наш дух, и в нем мы искали необходимую силу, чтобы преодолеть все трудности, все наши недостатки.
И на фронтах, и в тылу, всюду и всегда, когда надо было поднять дух бойцов или пробудить у рабочих чувство долга и самопожертвования, имя Сталина служило для каждого из нас неиссякаемым источником силы, вдохновлявшей нас в самые трудные минуты.