ЧАСТЬ 3
«ЗАВЕЩАНИЕ» ЛЕНИНА И БОРЬБА ЗА ВЫБОР ПОЛИТИЧЕСКОГО КУРСА СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

ГЛАВА 1. ВВЕДЕНИЕ ТЕКСТОВ «ЗАВЕЩАНИЯ» В ПОЛИТИЧЕСКУЮ ЖИЗНЬ

§ 1. НАЧАЛО НОВОЙ ФАЗЫ ВНУТРИПАРТИЙНОЙ БОРЬБЫ (ЗАПИСКИ В.И. ЛЕНИНА О ГОСПЛАНЕ - ОРУЖИЕ В БОРЬБЕ ПРОТИВ ТРОЦКОГО)

Во второй половине декабря 1922 г. обострение болезни В.И. Ленина ознаменовало начало последнего этапа политической деятельности его и отразилось на течении внутрипартийной борьбы. Уходила в прошлое прежняя группировка политических сил и складывалась новая. Для сторонников Ленина в ЦК партии (Сталин, Каменев, Зиновьев, Молотов и др.) пришло время рассчитывать на собственные силы и возможности. Теперь Ленин мог помочь им только своим авторитетом. Положение в руководстве партии еще более осложнилось начавшейся борьбой за лидерство в партии. Инициативу атаки взял на себя Троцкий. Главного своего соперника он видел в Сталине.

Позднее Троцкий попытался завуалировать начало своего выступления и представить его в искаженном свете. Его рассказы принимаются на веру и имеют широкое хождение в исторической литературе. В письме членам ЦК и ЦКК РКП(б) от 23 октября 1923 г. Троцкий изложил свою версию: «На заседании Политбюро, разрабатывавшем порядок дня предстоящего XII съезда, тов. Сталин при поддержке т. Каменева, т. Калинина и, если не ошибаюсь, т. Томского (т. Зиновьев отсутствовал) предложил мне взять на себя политический доклад ЦК. Обсуждение по этому вопросу велось в Политбюро в самых деловых и спокойных тонах. Я ответил, что выступление чье-либо с политическим докладом могло бы только усугубить угнетенное настроение партии, вызванное болезнью Владимира Ильича. Лучше ограничиться поэтому политическим отчетом, который т. Сталин мог бы соединить с организационным отчетом. Основные же вопросы разбирались бы в соответствующих пунктах повестки дня... Вопрос на этом заседании не был решен, а затем делу был, как известно, придан совершенно иной оборот»¹.

В автобиографической книге «Моя жизнь» Троцкий, излагая этот эпизод, акцентировал внимание на том, что все его хвалили и просили взять на себя этот доклад. «Возникал вопрос, кому читать основной политический доклад. Сталин сказал на заседании Политбюро: "Конечно, Троцкому". Его сейчас же поддержал Калинин, Рыков и, явно против своей воли, Каменев. Я возражал». Аргументируя отказ, якобы заявил: «У нас  с вами разногласия по хозяйственным вопросам. — Какие там разногласия? Ответил Сталин. Калинин прибавил: "Почти по всем вопросам в Политбюро проходят всегда ваши решения"». Сталин «повторил, что политический доклад должен был сделан наиболее после Ленина влиятельным и популярным членом ЦК, т.е. Троцким, что партия ничего другого не ждет и не поймет». Возвратившийся из отпуска Зиновьев «требовал для себя политического доклада», и вместе с Каменевым (его позиция теперь диаметрально противоположна той, какую предназначил ему Троцкий в письме 1923 г.) они интриговали против того, чтобы Троцкому был поручен политический отчет ЦК. Наконец, «тройкой» решено было, что политический доклад сделает Зиновьев². Троцкий, по его словам, сам «взял на себя доклад о промышленности».

Рассказ Троцкого далек от реальности. Интересную информацию о расстановке политических сил внутри Политбюро и ленинской группы (Сталин, Каменев, Зиновьев, Молотов и др.) содержат материалы по истории принятия повестки дня XII съезда и распределении докладов на нем. В утвержденной Политбюро (Сталин, Троцкий, Каменев и Бухарин) 11 января 1923 г. повестке дня съезда партии докладчиком по «политическому отчету ЦК» был назначен Ленин*, а по организационному отчету ЦК — Сталин. Ему же поручался доклад «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве». Зиновьеву предназначался «Отчет российского представительства в Исполкоме Коминтерна»³. Каменев и Троцкий вообще не попали в число докладчиков. Как видно, в списке докладчиков доминировали Ленин и Сталин**. После третьего инсульта у Ленина, когда стало очевидным, что он не сможет присутствовать на XII съезде партии, Политбюро 31 марта 1923 г. вернулось к вопросу о докладчиках на съезде и приняло решение: «Поручить доклад ЦК тт. Сталину и Зиновьеву, предложив им распределить между собой темы докладов», «не ставить отдельным пунктом порядка дня съезда организационных вопросов, сделав его выводами из докладов ЦК...», а также «освободить тов. Зиновьева от доклада на съезде по Коминтерну». Доклад о промышленности поручался Троцкому, о национальном вопросе — Сталину***, Каменеву поручался доклад о налоговой политике, поскольку намеченный докладчик (Г.Я. Сокольников) был болен⁴. Вскоре решился и вопрос о докладе по коминтерновским вопросам: по предложению Сталина Политбюро (опросом) 3 апреля 1923 г. назначило докладчиком Бухарина⁵. Теперь становится понятным, как и почему политическая часть отчета ЦК оказалась у Зиновьева: Сталин и Зиновьев сами решали, как его разделить между собой. Вопрос о Троцком в связи с отчетным докладом ЦК РКП(б) вообще не стоял ни на какой стадии обсуждения повестки дня съезда.

История формирования повестки дня XII съезда РКП(б) свидетельствует, что в лице Сталина партия и ее ЦК фактически обретали нового лидера. Он стал той политической фигурой, вокруг которой в отсутствие Ленина стали сплачиваться члены Политбюро. Естественно, что именно он стал главным объектом атак со стороны Троцкого, который развертывал борьбу за лидерство в партии.

В период подготовки XII съезда партии Троцкий повел политическую атаку против Сталина и ленинского ядра Политбюро по нескольким направлениям. Эти события для нас интересны и важны тем, что прямо связаны с появлением первых текстов ленинского «Завещания».

Борьба началась в конце декабря 1922 г. с возобновленной Троцким дискуссии о Госплане, в ходе которой появились известные записки Ленина «О предоставлении законодательных функций Госплану». Декабрьский (1922) Пленум ЦК РКП(б) обсудил вопрос о положении в промышленности и отклонил предложение Троцкого о налаживании планового хозяйства⁶. По свидетельству Троцкого, причина отказа состояла в том, что члены ЦК считали: в условиях «крайней неустойчивости нашей валюты» невозможно создать систему балансов, которые являются базой любого реального плана. Аргументированных объяснений, как планировать при скачущем курсе рубля, он не давал. Другая причина, возможно, была заключена в противоречиях представлений Троцкого о плане, считавшего, что, с одной стороны, это такой документ, который висит в Госплане на стене, заглядывая в который, можно все предвидеть и в порядке предвидения управлять. А с другой, утверждавшего, что план — это всего лишь эффективный способ, позволяющий приспособиться к стихии рынка и минимизировать отрицательные последствия его колебаний.

Ленин, видимо, знал о выступлении Троцкого на Пленуме. 23 декабря в письме Сталину («К съезду») он писал: «Я думаю предложить вниманию съезда придать законодательный характер на известных условиях решениям Госплана, идя в этом отношении навстречу тов. Троцкому, до известной степени и на известных условиях»⁷. Не определяя ни степени уступок, ни условий, Ленин дал ясно понять, что они не должны затрагивать принципы организации системы управления, на которых она строилась в последние два года. Есть информация о том, что Троцкий в тот же день узнал от Сталина о содержании ленинского письма⁸. Соответствует ли это действительности, неизвестно.

На следующий день, 24 декабря, Троцкий направил членам ЦК РКП(б) письмо с аргументацией своих предложений (см. Приложение № 4), а вслед за ним — 26 декабря — письмо-дополнение, в котором развил некоторые позиции первого письма (см. Приложение № 5). Так Ленин и Троцкий фактически открыли предсъездовскую дискуссию по давно разводившим их вопросам — о НЭПе, рыночных и плановых механизмах регулирования народного хозяйства, о роли и месте Госплана в системе управления экономикой.

Настаивая на расширении прав Госплана, Троцкий при этом заявил, что следует добиваться превращения его в «учреждение, которое держало бы в своих руках, изо дня в день, все хозяйственные нити, которое на основании своей практически руководящей работы создавало бы общий хозяйственный план... фактически руководило бы проведением этого плана, вносило бы в него необходимые поправки в процессе проведения». Существующую систему управления он критиковал за неспособность решить эти задачи. Сюда же Троцкий «вписал» критику Ленина как руководителя и попытался самый факт его болезни использовать как главный аргумент в пользу принятия своих предложений: для того чтобы «общее хозяйственное руководство» сохранить в руках ЦК и Ленина, «необходима правильная система изо дня в день действующих учреждений, руководящих хозяйством». Троцкий предлагал в основу хозяйственного плана положить интересы развития «объединенной государственной промышленности, как основы всего нашего социалистического строительства», а председательствование в Госплане поручить «лицу, на которое возложено руководство нашей промышленностью». «При этом, — писал он, — я не настаивал бы вовсе на том, чтобы Госплану сразу же дать какие-либо широкие права. Единственное и неотъемлемое право Госплана состоит в том, что ни один центральный хозяйственный вопрос не проходит мимо него». Вот, очевидно, то требование расширения прав Госплана (сформулированное Троцким и в выступлении на декабрьском (1922) Пленуме ЦК), которому Ленин выразил готовность пойти навстречу в письме Сталину от 23 декабря 1922 г.

В этом письме Троцкий возобновил свои притязания на положение «экономического диктатора». Конечно, он не формулировал это требование открыто, но из логики его рассуждений оно следовало с неизбежностью. «Председательствование в Госплане, — писал Троцкий, — должно принадлежать лицу, на которое возложено руководство нашей промышленностью. В этом смысле я и заметил в своей речи (очевидно, на декабрьском 1922 г. Пленуме ЦК РКП(б). — B.C.), что, если вообще можно говорить о "диктатуре" по отношению к хозяйству, то не о диктатуре финансов, а о диктатуре промышленности... Как достигнуть этого: назначить ли нынешнего председателя ВСНХ также и председателем Госплана, или нынешнего председателя Госплана назначить также и председателем ВСНХ, или же одного из замов назначить и председателем ВСНХ и председателем Госплана — это уже вопрос принципиальный и в обсуждение его я сейчас не вхожу» (выделено нами. — B.C.)⁹. Представляется естественным, что члены Политбюро ЦК партии подобные предложения расценивали как заявку Троцкого — автора идеи и разработчика принципиальной схемы — на то, чтобы именно он был назначен на эти должности¹⁰.

27—29 декабря Ленин продиктовал три текста, посвященных проблемам организации работы Госплана, характера этого учреждения и его места в системе органов управления народным хозяйством. Считается, что эти тексты Ленина (известные под названием «О придании законодательных функций Госплану») были продиктованы в качестве составной части «Письма к съезду» и создавались как единый текст. Однако это не факт. Несомненно лишь то, что все части его объединены одной проблемой. Письма Троцкого поступили в ленинский секретариат, и не исключено, что Ленин мог быть ознакомлен с ними или информирован о них. Поэтому можно предположить, что продиктованные Лениным тексты могут быть ответом на новые предложения Троцкого. В этих диктовках Ленин развил идею, высказанную в письме к Сталину от 23 декабря 1922 г. Ленин начинает с признания, что прежде он «выступил противником» предложения Троцкого о «придании законодательных функций Госплану», поскольку считал, что это расстроит работу системы законодательных учреждений («будет основная невязка в системе наших законодательных учреждений»). «Но по внимательном рассмотрении дела я нахожу, что, в сущности, тут есть здоровая мысль, именно: Госплан стоит несколько . в стороне от наших законодательных учреждений, несмотря на то, что он, как совокупность сведущих людей, экспертов, представителей науки и техники, обладает, в сущности, наибольшими данными для правильного суждения о делах».

И далее высказывает мысль о том, что «в этом отношении... можно и должно пойти навстречу тов. Троцкому»¹¹.

С этой «уступкой» Ленина Троцкому связана загадка. Нам неизвестны подобные предложения Троцкого, относящиеся ко времени до 23 декабря 1923 г. В письме от 24 декабря 1922 г. Троцкий прямо заявлял о том, что он не требует этих прав. Таким образом, сама постановка вопроса у Ленина выглядит не такой ясной, как представлял ее позднее Троцкий, а вслед за ним и вся историография. Первый документ, в котором Троцкий определенно говорил о необходимости придания Госплану законодательных функций, это его тезисы о госпромышленности, датированные 6 марта 1923 г.¹², в которых он (вольно, а скорее всего невольно) воспроизвел это ленинское положение, в пользу которого выступало подавляющее большинство членов Политбюро и ЦК РКП(б). Истинная цена ленинской «уступки» несуществующим требованиям Троцкого будет яснее, если мы учтем, что ни в одном требовании, которые Троцкий действительно выдвигал, Ленин навстречу ему не пошел. Напротив, всячески подчеркивал свою неуступчивость, развивая свою аргументацию против предложений Троцкого, или просто обходил их молчанием.

Ленин, прекрасно понимая политическую подоплеку этих организационных предложений, выступил против них. Предложив пойти на «уступку» Троцкому в вопросе придания законодательных функций Госплану, он тут же добавил: «но не в отношении председательства в Госплане либо особого лица из наших политических вождей, либо председателя Высшего совета народного хозяйства и т.п.»¹³ Против личных домогательств Троцкого фактически направлена та поддержка, которую Ленин оказал действовавшему в то время руководству Госплана (председатель — Кржижановский и заместитель председателя — Пятаков). Троцкий свои домогательства аргументировал особой важностью умелого администрирования в работе Госплана и отсутствием такового. Ленин не только взял руководство Госплана под свою защиту от критики Троцкого, но и настойчиво развивал мысль о важности соединения в руководстве Госплана специальных знаний и административного навыка, отводя последнему вспомогательную роль. Не указывая персонально на Троцкого, Ленин заявлял: «Соединение этих двух качеств в одном лице вряд ли будет встречаться и вряд ли будет необходимо»¹⁴. Следовательно, он не считал Троцкого способным единолично руководить Госпланом. На должность председателя Госплана Троцкий не подходит, так как не обладает специальными знаниями, а на должность заместителя он сам бы не пошел. Вот и получается, что в статье «О придании законодательных функций Госплану» Ленин развивает систему аргументов, позволяющих блокировать попытки Троцкого превратиться в «экономического диктатора». Более того, поскольку тезис о подчиненном значении качеств администратора настойчиво акцентируется Лениным и в первой части диктовки, и во второй и третьей частях ее¹⁵, то мы можем сделать вывод, что мысль о том, что Троцкий не подходит для руководства Госпланом проходит красной нитью через весь ленинский текст.

После диктовок 27—29 декабря Ленин оставляет эту тему. Однако к ее разработке подключается Сталин, который прежде в эту борьбу с Троцким не вступал. Случайно ли это? Думается, что нет. Позиция Ленина Сталину была хорошо известна, она еще раз была подтверждена Лениным в письме ему от 23 декабря. Более того, в ленинском секретариате 27 декабря зарегистрировано отправление Сталину запечатанного конверта¹⁶ (так поступали, если содержимое документа хотели скрыть даже от секретарей). Что было в нем, нам неизвестно, ответ на вопрос о его содержании находится в документах секретариата Сталина, которые пока что исследователям недоступны. Возможно, что эта корреспонденция была связана с информированием Сталина относительно мнения Ленина по вопросам, поднятым Троцким в письмах 24 и 26 декабря, или в нем находилась первая из трех диктовок о Госплане, продиктованная как раз 27 декабря. В пользу этого предположения свидетельствует заявление Зиновьева, сделанное на XIV съезде ВКП(б). Он утверждал, что в период подготовки XII съезда партии (т.е. в январе — первой половине апреля 1923 г.) «тройке» (Зиновьев, Сталин, Каменев) было известно мнение Ленина относительно придания Госплану законодательных функций и оно было учтено при подготовке проектов решений¹⁷. Общая постановка вопроса о придании законодательных функций Госплану имеется в письме Ленина Сталину от 23 декабря, но в нем нет решительного возражения против перспективы назначения Троцкого на посты председателя Госплана или ВСНХ. Оно имеется только в диктовках о Госплане. Поскольку намерения Троцкого воспринимались членами Политбюро именно как попытка стать «экономическим диктатором», то это дает нам основание предположить, что Зиновьев имел в виду именно диктовки о Госплане.

Если это так, то, следовательно, Ленин принял посильное участие в полемике с Троцким на начальной фазе ее, а к продолжению ее подключил Сталина. В этом случае становится более понятным, почему именно Сталин, а не Каменев, например, и именно в это время вступил в полемику с Троцким. Так или иначе, но в переписке, которая завязалась между Сталиным и Троцким по вопросам реформирования системы управления народным хозяйством, Сталин взял на себя защиту тех принципов строительства системы управления, которые Ленин отстаивал в длительной борьбе с Троцким. В ходе начавшейся переписки Сталин и Троцкий противопоставили две схемы системы реорганизации управления народным хозяйством.

Эту фазу дискуссии, очевидно, фиксирует второй вариант повестки дня XII съезда, составленный Сталиным (в конце декабря или начале января, не позднее 11-го) в котором предусматривались: (1) выборы центральных учреждений партии, (2) «о центральных регулирующих органах по народному хозяйству», (3) «о работе в деревне» и (4) «тезисы по текущему моменту (нэп)»¹⁸. Появление пункта «о центральных регулирующих органах по народному хозяйству», которого не было в первом варианте повестки дня¹⁹, возможно, связано с письмами Троцкого от 24 и 26 декабря 1922 г., письмами Ленина о Госплане и начавшейся перепиской Сталина с Троцким по этому вопросу. 11 января Политбюро утвердило повестку дня XII съезда партии, в ней вопроса «о центральных регулирующих органах по народному хозяйству» уже не было, его место занял вопрос «организация государственной промышленности». Докладчика по нему решили «пока не назначать», а создать комиссию в составе Троцкого (председатель), Каменева, Рыкова, Сокольникова и Пятакова, которой поручалось выработать тезисы по данному вопросу и в трехнедельный срок представить их в Политбюро²⁰. Поэтому переписку Сталина и Троцкого надо рассматривать в контексте подготовки вопроса к съезду как органическую часть той дискуссии, которую прежде вел с Троцким Ленин.

Сталин (письма от 6, 17, 24 января 1923 г., см. Приложения № 6, 8, 10) четко определил разницу между реализуемой ленинской концепцией и предложениями Троцкого: «Кто должен быть руководителем государственных хозяйственных органов, СТО или Госплан, в этом, стало быть, суть вопроса, а не в предоставлении Госплану тех или иных административных прав»²¹. Предложенный Троцким вариант Сталин считал неприемлемым потому, что либо Госплан превратится в «подсобное орудие ВСНХ» и будет ликвидирован в качестве органа, работающего в интересах всего народного хозяйства, либо, если Госплан превратится в действительно руководящий орган, работающий в интересах народного хозяйства, это разрушит всю существующую систему управления, сделав ненужными СТО и СНК. Опасность в этом случае будет состоять в том, что реальное управление экономикой перейдет из рук партии в руки буржуазных специалистов, сосредоточенных в Госплане.

В отличие от Ленина, ставившего вопрос о Госплане вне связи с серьезной реорганизацией системы управления и пытавшегося отладить его работу за счет более оптимального разделения труда между заместителями председателя СТО, Сталин считал назревшим вопрос о реорганизации «некоторых наших центральных регулирующих органов». Суть его предложения сводилась к тому, чтобы «сосредоточить дело увязывания и руководства деятельностью наших хозорганов не в Госплане, а в СТО и превратить СТО из междуведомственной согласительной комиссии в подведомственную руководящую комиссию» (курсив наш. — B.C.). Совет Труда и Обороны, состоящий из заместителей председателя СТО, Наркомфина, председателей ВСНХ и Госплана, получал возможность преодолеть ведомственность, улучшить координацию и руководство работой отдельных ведомств с общегосударственной точки зрения, которая предполагала обязательный учет хозяйственных интересов не только промышленности, но и сельского хозяйства, не только пролетариата, но и крестьянства.

Предложенная Сталиным реорганизация находилась в общем русле ленинской концепции и развивала ее с учетом накопленного опыта хозяйствования применительно к новым условиям. Новизна сталинского предложения заключалась в расширении права и возможности Совета Труда и Обороны для осуществления оперативного руководства.

Троцкий (письма от 15, 20, 25 января 1923 г., см. Приложения № 7, 9, 11) развивал критику существующей системы и настаивал на своем предложении, аргументировал необходимость установления режима «диктатуры промышленности» вместо «диктатуры финансов». Иначе говоря, Троцкий возражал против того, чтобы интересы промышленности были подчинены интересам сохранения политического союза рабочих и крестьян как социально-политической базы диктатуры пролетариата и условия осуществления НЭПа. Он заявил, что предложенная Сталиным «реорганизация СТО совершенно не решает поднятого мною вопроса о практическом объединении хозяйства изо дня в день», что «только реорганизация Госплана из учреждения, выполняющего отдельные задания, в хозяйственный штаб способна создать нормальные предпосылки для работы СТО, Совнаркома, Финкомитета и проч.»

В полном соответствии с мыслями Ленина, изложенными в диктовках о Госплане, Сталин предложил назначить Троцкого заместителем председателя Совнаркома, «отдав ему под специальную его заботу ВСНХ». Одновременно он предложил поставить во главе ВСНХ Пятакова, который в качестве заместителя председателя Госплана, а теперь еще и председателя ВСНХ мог стать серьезным препятствием стремлению Троцкого взять в свои руки управление планированием и промышленностью. Предложение Сталина было выдержано вполне в духе предыдущего ленинского предположения и так же, как оно, гарантировало отказ Троцкого. Вместе с тем Сталин формально сделал все что мог для смягчения конфликтной ситуации и выбивал из рук Троцкого такой «козырь», как упрек в том, что его не привлекают к управлению народным хозяйством.

Троцкий, предлагавший «председателя ВСНХ сделать председателем Госплана», у которого, следовательно, должны были сосредоточиться все рычаги управления экономикой, отказался от предложения Сталина, которое не давало ему ни грана власти, но загружало черновой текущей работой. Аргументируя отказ, он писал, что «работа зама в нынешней ее постановке противоречит целиком всем моим навыкам и представлениям о целесообразно организованной работе».

Троцкий избегал открыто предлагать себя в «экономические диктаторы», но в заключительной, речи на октябрьском (1923) Пленуме выразился достаточно ясно: «Если бы меня сняли со всякой другой работы и посадили в Госплан, я б не возражал». Речь шла о реорганизованном на основе его предложений Госплане, поэтому он сразу же оговорился: «Что я буду делать в СНК, если не будет реорганизован Госплан?»²²**** Отказ Троцкого раскрывал его истинные устремления: он не желал работать в экономической сфере на тех же условиях, что и другие члены Политбюро (Каменев, Рыков). Иначе бы он принял это предложение. Этот отказ говорит о его стремлении занять положение в экономике более высокое, чем занимал любой другой член Политбюро. Стать над ними. Заставить Политбюро принять свои условия.

Отказ Троцкого снял с повестки дня вопрос о его руководящей работе в экономике. Цель, поставленная Лениным, была, наконец, достигнута. Троцкий не смог объяснить своего отказа так, чтобы не раскрыть своих подлинных намерений, на поддержку которых в партии он не мог рассчитывать.

Через неделю после окончания переписки Сталина и Троцкого, 2 февраля 1923 г., состоялось заседание Политбюро, на котором был рассмотрен вопрос об органах управления народным хозяйством. Вопрос был отложен «до следующего заседания»²³. Однако и на следующих заседаниях Политбюро он не рассматривался. К нему Политбюро ЦК РКП(б) вернулось только летом 1923 г., когда 4 июля Пленум ЦК РКП(б) по отчетам Политбюро и СНК принял решение о реорганизации органов управления народным хозяйством на основе сталинских предложений: «Провести эту реорганизацию в направлении слияния СТО и Финкомитета и образования из СТО единого направляющего органа в составе Замов и представителей необходимых ведомств или же персонально»²⁴. Вслед за этим (5, 12 июля, 2 августа 1923 г.) Политбюро приняло решения о реорганизации и персональном составе СНК, СТО и «заглавной тройки» Госплана СССР, а также СНК и Госплана РСФСР²⁵. На домогательствах Троцкого переделать на свой лад систему управления народным хозяйством был поставлен крест.

Предложения Троцкого о реорганизации механизма управления народным хозяйством находились в органической связи с его критикой работы Политбюро и ЦК РКП(б), за которой стояли глубокие разногласия относительно роли компартии в системе диктатуры пролетариата. Эта критика служила целям обоснования его предложения о реорганизации системы управления. И наоборот, необходимость изменения системы управления хозяйством служила обоснованием тезиса о необходимости радикального изменения работы Политбюро и функций компартии. Не случайно в предложенной Троцким системе управления народным хозяйством не нашлось места ни для ЦК партии, ни Политбюро. Крайнее раздражение и недовольство Троцкого участием Политбюро в решении хозяйственных вопросов выплеснулось в двух его письмах (18 и 19 апреля 1922 г.), направленных в Политбюро ЦК по поводу ленинских предложений об организации работы замов председателя СТО²⁶, а также в письмах в ЦК РКП(б) от 24 декабря 1922 г., 15 и 25 января 1923 г.(см. Приложения № 4, 7, 11)

Он считал неправильным, что все вопросы управления «сплошь да рядом переходят в ЦК (Секретариат, Оргбюро, Политбюро)», что в ЦК и в СТО, а не в Госплане они получали принципиальное или окончательное разрешение, причем часто это решение оказывается неудовлетворительным²⁷.

Говоря о необходимости улучшения работы Политбюро, Троцкий акцентировал загруженность его хозяйственными вопросами и необходимостью освободить Политбюро от них, чтобы сделать его работу более планомерной, позволить ему больше уделять внимания вопросам идеологическим и партийного строительства. Последнее утверждение дает искаженное представление о действительном положении дел. Между XI и XII съездами партии из 1322 вопросов, которые были рассмотрены Политбюро, лишь 21,4% были вопросы хозяйственные, в том числе 118 директивных и 92 текущих²⁸.

Конечно, работа Политбюро в случае освобождения его от экономических вопросов стала бы легче и планомерней, а вопросы .идеологии и партийной жизни в ней заняли бы большее место. Но вместе с экономическими вопросами из Политбюро ушла бы значительная часть реальной власти в стране, переместившись в тот орган, который сосредоточил бы в своих руках управление экономикой. В проектах Троцкого таким органом должен был стать объединенный ВСНХ—Госплан, состоящий из «старых» (буржуазных, в подавляющем большинстве настроенных антисоветски) специалистов. Руководство компартии народным хозяйством страны, ее социально-экономическим развитием превращалось бы в фикцию, а сами руководители ее — в марионеток в руках новой экономической власти. Вот здесь коммунистической партии и грозил тот самый термидор, которым Троцкий пугал ее. Никакой вождь партии, формально возглавляющий этот орган, а на деле находящийся в руках своих советников-специалистов, не мог бы предотвратить такого исхода, не уничтожив свою зависимость от них вместе с этой системой. Превратившись в «экономического диктатора» и оттеснив правящую партию от реальных рычагов управления, он только бы расчистил путь для контрреволюции.

В политическом плане вопрос сводился к тому, кто будет определять политический курс и экономическую политику социалистической революции — Ленин и его единомышленники-большевики, опирающиеся на революционную партию в деле строительства социализма и верящие в ее победу, или небольшевик Троцкий со своими сторонниками, отрицающими способность российской революции к успешному развитию без помощи со стороны победившей международной пролетарской революции, а пока опирающимися на старых специалистов и социальные силы, стоящие за ними, способными обеспечить лишь капитуляцию социалистической революции.

Не случайно дискуссия по вопросу о роли и месте РКП(б) в управлении народным хозяйством развернулась в ходе обсуждения тезисов доклада XII съезду партии о промышленности, подготовка которых была поручена Троцкому. Ввиду принципиальных разногласий между Троцким, а также другими членами комиссии и Политбюро работа над тезисами и докладом приобрела затяжной характер²⁹. Лишь 28 марта Политбюро приняло поправки к тезисам Троцкого и представила их Пленуму ЦК РКП(б), который 30 марта рассмотрел тезисы, утвердил поправки Политбюро к ним³⁰. К поправке по § 12 Троцкий внес дополнение: «Правильность и систематичность планового руководства партии должны и будут вести ко все большему уменьшению случаев непосредственного административного вмешательства партийных органов по отдельным и частным вопросам. С другой стороны, руководство партии будет обеспечено тем полнее, чем правильнее будет идти административная и хозяйственная работа государственных органов по выполнению плановых задач, выдвигаемых партией и под ее постоянным контролем»³¹. Эта поправка имела принципиальное значение не только для дальнейшего строительства хозяйственного механизма, но и для системы диктатуры пролетариата ( в целом, так как она вела к изъятию из рук РКП(б) функций ( управления страной, передавая их исключительно в руки хозяйственных органов государства. Это предложение говорило о том, что представление Троцкого о политической системе диктатуры пролетариата, о взаимодействии партии и государства в это время, как и прежде, радикально отличались от тех, которые развивал Ленин, в том числе и в последних уже опубликованных статьях — «Как нам реорганизовать Рабкрин» и «Лучше меньше, да  лучше».

Пленум ЦК партии отклонил поправку Троцкого и создал комиссию для окончательного редактирования тезисов (Сталин —  председатель, Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин, Рыков)³².

На следующий день Каменев представил Пленуму ЦК свой доклад. Пленум ЦК утвердил предложение о поправке к поправке Троцкого (вставка между первым и вторым абзацами): «Наряду с необходимыми и неизбежными в данных условиях директивами хозорганам со стороны парторганизаций по конкретным вопросам, необходимо неуклонно стремиться придать руководству хозорганами со стороны парторганизаций широкий и всесторонний плановый характер, что должно вести к уменьшению случаев необходимости непосредственного административного вмешательства по отдельным и частным вопросам текущей практики.

Руководство партии будет обеспечено тем полнее, чем правильнее будет идти административная и хозяйственная работа самих государственных органов по выполнению плановых задач, выдвигаемых партией»³³. Троцкий эту поправку поддержал, что говорит, конечно, не об изменении им своей позиции и признании правильности ленинского курса, а о политическом маневрировании.

Текст этой вставки представляет интерес для нашей темы. Если Троцкий в своей поправке правильность партийного руководства ставит в прямую зависимость от правильности работы госорганов, выдвигая, таким образом, деятельность последних как условие самоустранения партии от решения экономических проблем, то поправка редакционной комиссии, принятая Пленумом, говорит о диаметрально противоположном подходе: партия не отодвигается от хозяйственного руководства, а осваивает его и своей работой выводит госорганы на необходимый уровень и качество хозяйственного руководства. Участие парторганизаций на данном этапе социалистического строительства в решении хозяйственных вопросов прямо провозглашалось как необходимое условие развития социалистической экономики. Более того, эта   работа партии должна была развиться, подняться на более высокий уровень, стать шире и планомернее. Курсу Троцкого на уменьшение роли партии в хозяйственном строительстве был противопоставлен курс на повышение ее роли. Противопоставлен и закреплен в борьбе с ним. Не вытеснение партии из сферы решения хозяйственных вопросов, а совершенствование ее работы должно было стать предпосылкой сокращения административного вмешательства по отдельным мелким вопросам. Последний (второй) абзац этого дополнения к поправке воспроизводит соответствующую часть поправки Троцкого с одним, но очень важным исправлением — именно, снят тезис о работе госорганов под «контролем» партии. Троцкий допускал контроль, но не управление. Редакционная комиссия высказались за управление и поэтому, естественно, было снято упоминание о контроле.

Ясно, что перед нами две совершенно разные, противостоящие политики: Ленина (и ЦК РКП(б)) и Троцкого. Пленум поручил Троцкому «перередактировать тезисы на основе принятых Пленумом поправок» и внести их на утверждение Политбюро, а также принял предложение Зиновьева о включении в «Тезисы о реорганизации и улучшении центральных учреждений партии» пункта, прямо направленного против Троцкого: «Съезд должен поручить новому ЦК принять ряд необходимых мер для улучшения работы Политбюро в области руководства со стороны Политбюро государственными и, в частности, хозяйственными органами Республики». Только после завершения всех этих доработок доклада о промышленности 31 марта Политбюро приняло решение поручить его Троцкому³⁴.

Завершение обсуждения тезисов было намечено на 5 апреля, но пришлось его отложить «до получения ответа т. Троцкого на шифротелеграмму т. Сталина»³⁵. И только 6 апреля Политбюро опросом по телефону приняло решение: «Принять редакцию первой главы тезисов по промышленности, предложенную тт. Бухариным и Сталиным», тезисы в целом утвердить и опубликовать как одобренные ЦК РКП(б)³⁶. Как разительно история подготовки вопроса о промышленности для XII съезда отличается от того, что рассказывал Троцкий!

XII съезд поддержал предложенный ЦК партии курс. В политическом отчете ЦК XII съезду, с которым выступил Зиновьев, принципиальный подход к проблеме взаимодействия партии и государства был сформулирован так: «Разделение труда — да, разделение власти — нет. Вот наша формулировка»³⁷. В этом виде она направлена против Троцкого и его сторонников и выражала мнение не только лично Зиновьева, но и большинства Политбюро и ЦК партии. Позиция, которую Ленин отстаивал в борьбе против Троцкого, получила закрепление в решениях съезда партии.

Такова судьба первого из вопросов, поднятых в ленинском «Завещании», ясно обозначившего антитроцкистскую направленность записок о Госплане, выявленную в процессе анализа содержания этого документа. Ее подтверждает и история обсуждения предложений В.И. Ленина, содержащихся в статье «Как нам реорганизовать Рабкрин», о которой речь пойдет в следующем параграфе.

* Поскольку вопрос о «страховке» Ленина как докладчика не ставился (как, например, в сентябре 1922 г. при распределении докладов на IV конгрессе Коминтерна), то можно предположить, что у членов Политбюро в это время еще были надежды на выздоровление Ленина и его участие (пусть даже ограниченное) в работе партийного съезда. С одной стороны, до съезда еще далеко, а с другой — опыт возвращения Ленина к работе в октябре—ноябре, активная работа в конце декабря — начале января, возможно, давали к этому основание. Между прочим, это обстоятельство говорит против тех, кто считает, что к этому времени лидеры партии пришли к выводу, что политическая деятельность Ленина окончена

** В историографии имеют место разные оценки политической силы отдельных членов Политбюро в это время. Чаще всего на первое место выдвигаются Троцкий и Зиновьев. Затем следуют Каменев и Бухарин. Сталин, как правило, замыкает этот список. Антонов-Овсеенко, например, считает, что ко времени XII съезда «Сталин глядит на мир из-под ладоней Зиновьева и Каменева и не покушался на их авторитет», но далее, нимало не смущаясь, утверждает, что на XII съезде Каменев в очередной раз «услужливо подставил свою мягкую спину под Сталинский сапог» (Антонов-Овсеенко А.В. Сталин и его время // Вопросы истории. 1989. № 1. С. 99). В документах подобные суждения не получают опоры. Редко, но встречаются более точные оценки. Например, Радзинский выстраивает такую последовательность: Сталин, Зиновьев, Каменев, Троцкий, Бухарин. (Радзинский Э. Сталин. М., 1997. С. 217).

*** Этот вопрос был поставлен, видимо, в связи со второй просьбой Сталина об освобождении его от этого доклада

**** Пусть читателя не введет в заблуждение „желание Троцкого уйти с других постов. Тремя неделями раньше на сентябрьском (1923) Пленуме ЦК РКП(б) он предельно остро реагировал даже на ограничение его власти как председателя РВСР — ушел с Пленума и не вернулся, несмотря на предложение вернуться, с которым по поручению Пленума к нему обратилась «специальная делегация» (Известия ЦК КПСС. 1991. № 3. С. 216).

§ 2. ЛЕНИНСКАЯ СТАТЬЯ «КАК НАМ РЕОРГАНИЗОВАТЬ РАБКРИН» В ЦЕНТРЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЫ БОЛЬШЕВИКОВ-ЛЕНИНЦЕВ И ТРОЦКОГО

Второй проблемой, поднятой В.И. Лениным в «Завещании» и оказавшейся в центре политической борьбы, стал предложенный им в статье «Как нам реорганизовать Рабкрин» план реорганизации ЦКК—РКИ. В ходе дискуссии возник тот же фронт противостояния, что и в связи с обсуждением вопроса о реорганизации системы управления народным хозяйством: Ленин и его сторонники против Троцкого и его сторонников. В отличие от дискуссии по Госплану эта статья сыграла, как представляется, особую роль в появлении тех текстов «Завещания», ленинское авторство которых доказать не удается.

К концу 1922 г. назрела необходимость реорганизации высшего эшелона партийного и государственного руководства в целях повышения эффективности его работы. Работа над новым Уставом началась еще накануне XI съезда, вопросы приема в партию обсуждались на самом съезде. В августе 1922 г. XII партийная конференция специально рассмотрела вопросы организационно-партийного строительства. Ленин и Троцкий предложили XII съезду две совершенно разные концепции реорганизации центральных органов партии.

В.И. Ленин сформулировал и обосновал свои предложения в двух последних статьях — «Как нам реорганизовать Рабкрин (Предложение XII съезду партии)» и «Лучше меньше, да лучше». Их содержание было раскрыто выше, поэтому мы отметим лишь то, что в них предусматривалось сохранить ЦК без структурных изменений, без изменения функций и соотношения органов ЦК. Укрепление положения и авторитета ЦК партии должно было быть обеспечено благодаря глубокой реорганизации ЦКК. Ленин предложил расширить состав ЦКК за счет включения в него рабочих от станка и крестьян от сохи, установить практику присутствия их на заседаниях ЦК и Политбюро, разрешить знакомиться со всеми документами и участвовать в подготовке вопросов к заседаниям Политбюро, чтобы дать им навык решения важных партийных и государственных дел, повысить эффективность обсуждения и решения их. Это должно было, по мысли Ленина, уменьшить трения в Политбюро и опасность раскола ЦК³⁸. Вся эта работа должна была быть организована Секретариатом ЦК и вестись под его контролем. Полученные знания члены ЦКК должны были использовать в ходе инспекций госаппарата, проводимых совместно с работниками НК РКИ. Наращивание политической силы ЦКК достигалось не за счет умаления роли и властных полномочий ЦК партии, наоборот, реорганизованная ЦКК должна была обеспечить усиление способности ЦК решать проблемы, стоявшие перед партией и государством. Этим и достигался желаемый эффект — укрепление системы центральных органов партии.

Впервые с этими предложениями Ленина Политбюро было ознакомлено в конце января 1923 г., когда Ленин передал для публикации статью «Как нам реорганизовать Рабкрин». Эта была первая из работ В.И. Ленина, входящих в комплекс его «Политического завещания», которая оказалась в центре политической борьбы Троцкого против Ленина и его сторонников. Со временем история обсуждения в Политбюро вопроса о публикации этой статьи обросла мифами и легендами, которые мы проанализируем несколько позднее, а здесь восстановим эту историю по документам.

Члены и кандидаты в члены Политбюро ЦК РКП (б) — участники этих событий — в письме в ЦК РКП (б) от 31 декабря 1923 г. писали*, что статья Ленина «была по ошибке или по рассеянности адресована Президиуму съезда Советов, заседавшего как раз в это время в Москве. Такой адрес и вызывал недоумение у членов Политбюро»³⁹. Ознакомление со статьей вызвало не только живое обсуждение, но и определенное недоумение по поводу отдельных положений статьи. Куйбышев писал, что «до заседания Политбюро, когда еще не все члены Политбюро собрались и заседание еще не открылось, в кабинет т. Сталина входили постепенно один за другим члены ПБ и бегло знакомились со статьей Ленина, при знакомстве с ней по отдельным отрывкам, на которые обращал внимание то тот, то другой товарищ, у меня лично вначале сложилось впечатление, что усилившаяся к тому времени болезнь Влад[имира] Ильича отразилась на статье. Это впечатление усиливалось нервным настаиванием т. Ленина и нажимом на т. Бухарина, чтобы статья во что бы то ни стало была помещена в завтрашнем номере и ему показана. Между тем обращалось внимание на некоторые отдельные места статьи, которые, будучи взяты обособленно, были непонятны и казались странными: раскол партии, лучший наркомат НКИД, детальное определение количества служащих РКИ и т.д.**, наконец, обращалось внимание на неверный адрес статьи. Особенно поражали места о расколе, поскольку они не соответствовали тогдашним конкретным взаимоотношениям внутри ЦК и Политбюро. Оттиск статьи Ильича ходил из рук в руки, раздавались отдельные реплики (я помню, например, реплику т. Троцкого — «почему НКИД лучший наркомат?»). Высказывались летучие отзывы и предложения. В этой нервной обстановке, создавшейся благодаря опасениям за здоровье Ильича, у меня, повторяю, не ознакомившегося по-настоящему со статьей в целом, мелькнула мысль: "Если Ильич болен и в статье эта болезнь отразилась, и если Ильичу необходимо показать эту статью напечатанной, то не набрать ли специальный номер «Правды»?" Эту мысль я высказал. Но это были летучие мысли вслух. Я сразу же от этой мысли отказался. Больше ее не повторил, на обсуждении ее не настаивал». «Не все еще было ясно (а для кого статья Ильича была сразу ясна?), многое сразу не укладывалось в сознании»⁴⁰. По прочтении статьи на заседании Политбюро, писал Куйбышев, «не раздалось ни одного голоса против напечатания ни со стороны членов Политбюро, ни со стороны других присутствующих. Вопрос обсуждался лишь о том, когда напечатать и в какой форме: передовой статьей или обычной статьей, сопровождать ли статью Ленина пояснением о том, как нужно толковать фразу о возможном расколе в партии; если помещать такую статью, то можно ли успеть к завтрашнему номеру, не отложить ли в связи с этим печатание статьи т. Ленина; как оповестить местные организации, чтобы не было ложного истолкования фразы Ильича о расколе — вот приблизительно те вопросы, вокруг которых вертелось обсуждение». Было решено статью отпечатать немедленно, а местные организации оповестить специальным письмом за подписью всех членов Политбюро о том, что в Политбюро царит единодушие по всем крупным вопросам и что практика работы ПБ не дает никаких оснований для тревоги за единство партии»⁴¹.

Сталин, рассказывая 26 октября 1923 г. на заседании объединенного Пленума ЦК и ЦКК РКП (б) об обсуждении вопроса о ленинской статье, признавал, что члены Политбюро «колебались, печатать ли статью Ленина о Рабкрине», потому что в ней «в 3-х местах было упоминание об опасности раскола. Боялись, чтобы партия не была дезорганизована». Относительно вопроса, публиковать статью или нет, то здесь «и тени разногласий в ПБ не было. Нашли  выход: разослать в губкомы одновременно со статьей извещение от всех членов ПБ, что и тени раскола нет»⁴². То же, но в более развернутом виде Сталин повторил в своем ответе на запрос партийной конференции Хамовнического района, подчеркнув, что «Политбюро единогласно постановило без промедления опубликовать статью о Рабкрине», подробнее остановившись на объяснении причин тревоги по поводу «целости ЦК» и о поиске мер, способных предотвратить «в партии тревогу»⁴³.

Такое удивление можно понять. Опасность раскола — не рядовая опасность. Она говорит о глубоком кризисе партии. Но указания на такой кризис или угрозу его нарастания в статье не было. Наоборот, в ней была выражена уверенность в успешном решении всех стоящих перед страной проблем. Троцкий также был поражен тезисом об угрозе раскола, иначе он не согласился бы подписать письмо, дезавуирующее данное положение статьи, тем более принять на себя ответственность за подготовку проекта письма Политбюро ЦК РКП(б) «Губкомам и обкомам партии», в котором, в частности, говорилось: «Некоторые товарищи обратили внимание Политбюро на то, что эта статья тов. Ленина может быть истолкована товарищами на местах в том смысле, будто внутренняя жизнь ЦЕКА за последнее время обнаружила какой- либо уклон в сторону раскола и именно этим побудила тов. Ленина выдвинуть изложенные в его статье организационные предложения... тов. Ленин не принимает участия в заседаниях Политбюро и ему даже не посылаются — опять-таки в строгом соответствии с предписаниями врачей — протоколы Политбюро и Оргбюро»***. «Уже эти внешние условия написания статьи "Как нам реорганизовать Рабкрин" свидетельствуют о том, что предложения, заключающиеся в этой статье, внушены не какими-либо осложнениями внутри ЦЕКА, а общими соображениями тов. Ленина о трудностях, которые еще предстоят партии в предстоящую эпоху... во внутренней работе ЦЕКА совершенно нет таких обстоятельств, которые давали бы какие бы то ни было основания для опасения раскола »⁴⁴.

Троцкий отрицательно отнесся к принципиальным предложениям Ленина, он считал, что «партия чересчур сливается с государством», «контрольные] ком[иссии] перенимают партийно-политические функции»⁴⁵. Как видно, его возражения были направлены против того главнейшего общеполитического положения — о целесообразности определенного соединения, слияния учреждений партийных с государственными, которое было исходным для Ленина.

Тогда же встал вопрос о совершенствовании работы самого ЦК партии. 25 января 1923 г. на заседании Политбюро Троцкий предложил упорядочить работу ЦК и его органов. Возможно, его предложения были связаны с обсуждением ленинских предложений, содержащихся в статье «Как нам реорганизовать Рабкрин». Политбюро решило: «Поручить Секретариату ЦК собрать и систематизировать все уже существующие постановления, касающиеся точного распределения функций Пленума ЦК, Политбюро, Оргбюро и Секретариата, а также внести в Политбюро свои предложения о более правильном их распределении»⁴⁶.

29 января 1923 г. Секретариат ЦК РКП(б) дал свои предложения о распределении функций между Пленумом ЦК, Политбюро, Оргбюро и Секретариатом ЦК РКП(б). Предлагалось увеличить состав ЦК до 50 человек за счет «выдвинувшихся на практической партийной и хозяйственной работе товарищей, главным образом рабочих (директоров, руководителей областных организаций, наиболее авторитетных членов национальных компартий и пр.)» «для обеспечения прочной связи с местами», для «формирования новых кадров политических руководителей из числа пока еще малоопытных, но достаточно выдвинувшихся товарищей»⁴⁷. Эти предложения означали, что ленинская идея расширения ЦК с целью усиления его связи с массами и повышения способности вести эффективное руководство социальноэкономическим строительством была принята.

2 февраля 1923 г. Политбюро рассмотрело вопрос «О регулирующих органах» и, поскольку ожидались отклики на статью Ленина о Рабкрине, решило этот вопрос «отложить для следующего заседания»⁴⁸. В процессе обсуждения было достигнуто соглашение «не выступать по этому острому вопросу с какими-либо сепаратными предложениями, а попытаться сговориться путем обмена мнений на каждом заседании». Но Зиновьев, нарушив эту договоренность, в обход Политбюро внес свои тезисы о партстроительстве для февральского (1923) Пленума ЦК. Троцкий выступил с формальным протестом и направил свои предложения по реорганизации ЦК, во всех пунктах противостоявшие как предложениям Ленина, известным по статье «Как нам реорганизовать Рабкрин», так и Секретариата ЦК.

Троцкий предлагал: «ЦеКа должен сохранить свою строгую оформленность и способность к быстрым решениям. Поэтому дальнейшее расширение его не имеет смысла. Оно ввело бы в ЦеКа лишь некоторое дополнительное количество центровиков (преимущественно "генерал-губернаторов"), очень мало увеличивая, таким образом, связь с массами. Между тем, расширение состава ЦК и установление новых, более сложных отношений между Политбюро и пленумом грозит нанести чрезвычайный ущерб точности и правильности работ ЦК». Исходя из этих общих соображений, Троцкий предлагал сократить, а не расширять ЦК партии и организовать его следующим образом: «Цека создается в составе Политбюро, Оргбюро и Секретариата с небольшим, может быть, дополнительным количеством членов или кандидатов. Таким образом, Цека как таковой, несколько сокращается, по сравнению с нынешним, и, во всяком случае, не расширяется»⁴⁹.

По варианту Троцкого ЦК партии не выбирает из своего состава свои руководящие органы, а «составляется» из них. Троцкий не пояснял, как он мыслил процесс формирования ЦК, но по смыслу фразы органы ЦК должны были формироваться не Пленумом ЦК, а съездом партии. По Уставу партии ЦК РКП(б) избирался съездом и затем сам формировал необходимые для его работы органы, в частности, формирование секретариата и назначение генерального секретаря также являлись прерогативой Пленума ЦК.

В существовавшей системе возможности Троцкого прибрать к рукам ЦК партии были сильно ограничены, поскольку в отличие от делегатов съезда члены ЦК лучше знают не только видимую, но и подспудную часть борьбы. На съезде же можно было воспользоваться недостаточной осведомленностью большинства его делегатов, попытаться повлиять на их мнение****. Предложения Троцкого были ориентированы на завоевание ЦК без создания оформленной фракции, обходя, таким образом, решение X съезда партии о запрете фракций и групп: изменить внутреннюю структуру и состав ЦК, увеличить в нем число своих сторонников, провести их на ключевые должности в руководящих органах ЦК. Политический интерес Троцкого просматривается без труда, если оценивать его предложения в контексте той борьбы, которую он вел в 1921—1927 гг.

Мы вышли на важное для нашей темы положение: только в том случае, если отдельные органы ЦК, в том числе и его Секретариат, формируются съездом партии, получало смысл обращение к съезду партии с предложением решить персональный вопрос о генеральном секретаре. То есть одно из центральных мест «Письма к съезду», не получая опоры в ленинском политическом наследии, оказывается прямо связанным с предложениями Троцкого о реорганизации ЦК! Для Ленина, завершившего 23 января 1923 г. статью «Как нам реорганизовать Рабкрин», проблема предупреждения съезда партии о недопустимости избрания Сталина генеральным секретарем или о «перемещении» его с этой должности съездом, просто не существовала. Это требование противоречит тем мыслям, которые он развивал в последних своих работах, зато оно органично вписано в схему, которую предложил Троцкий XII съезду. Ленин стремился к упрочению положения ЦК в партии, повышения его роли. Троцкий выступил с прямо противоположным предложением — о создании наряду с ЦК РКП(б) Совета партии. Он должен был избираться съездом партии из членов и кандидатов в члены ЦК РКП (б) и членов ЦКК партии, а также двух-трех десятков представителей обкомов и местных партийных организаций. Совет партии должен был давать директивы ЦК партии и контролировать его деятельность⁵⁰. Это предложение было оценено как попытка ввести «двоецентрие» в партии и с неизбежностью вело к умалению роли и значения ЦК партии и его органов (Политбюро, Оргбюро, Секретариат)⁵¹.

Политически заинтересованность Троцкого в такой реорганизации (явно противостоящей ленинскому плану) легко объясняется. Двоецентрие позволяло Троцкому и его сторонникам создать вне ЦК точку опоры для продолжения борьбы против ЦК в том случае, если бы не удалось провести свою схему реорганизации ЦК и завоевать большинство в нем. В предложении Троцкого также проявилась попытка возродить те организационные формы, от которых большевистская партия давно отказалась как от несоответствующих характеру и духу революционной марксистской партии. Неудивительно, что в это время о Троцком говорили как о полуменьшевике, небольшевике*****.

Политический смысл предложения Троцкого состоял в том, чтобы не допустить укрепления связи ЦК с партийными, государственными и хозяйственными органами. Ленин же желал именно укрепления этих связей. Очевидна разница не только позиций, но и подходов к проблеме строительства политической системы диктатуры пролетариата в ее важнейшей части.

Впрочем, Троцкий шел уже проторенным путем, не был в этом вопросе первопроходцем. Еще на XI съезде партии противники Ленина Д. Б. Рязанов и В.Е. Цифринович высказывали мысль о предоставлении ЦКК функций контроля над ЦК от имени съезда партии. Тогда тоже речь фактически шла о создании двоецентрия в партии. Этим предложениям, откровенно отдававшим меньшевизмом и направленным на ослабление ЦК, Ленин противопоставил линию на укрепление ЦК, что достигалось прежде всего усилением его Секретариата, введением должности генерального секретаря и проведением на нее Сталина.

Теперь Ленин предлагал сделать в этом направлении еще один шаг — с помощью повышения эффективности работы ЦК и реорганизации ЦКК, а также определенного соединения, слияния ЦКК с РКИ.

Февральский (1923) Пленум ЦК, по свидетельству К.Е. Ворошилова⁵², прошел под знаком острой борьбы большинства ЦК РКП(б) и Троцкого. Об остроте борьбы говорят итоги голосования. «За» предложение Зиновьева: «проект реорганизации и улучшения работы центральных учреждений партии принять за основу» проголосовали 20 человек и 5 — «против». «За» расширение состава ЦК — 17, «против» — 7, «воздержался» — 1. За установление численности ЦК в 35 человек проголосовало незначительное большинство — 13 человек. За сохранение и расширение Центральной Контрольной Комиссии проголосовало 20, против было 5. Вопрос о числе членов ЦКК и все остальные поправки были переданы в комиссию, в которую вошли Зиновьев, Сталин, Троцкий, Томский, Фрунзе, Рудзутак, Сольц и Молотов. Ей также поручалась окончательная разработка тезисов и доклад Пленуму ЦК. Было решено: «Тезисы не публиковать до предварительного сообщения их тов. Ленину. В случае требования последнего о пересмотре вопроса, созвать экстренный Пленум»⁵³*****. Этот документ поступил в ленинский секретариат, но Ленин ввиду плохого состояния здоровья не был с ним ознакомлен.

Встретив отпор, Троцкий дезавуировал свое предложение, заявив, что его не так поняли, и попытался представить его как соответствующее ленинским идеям о повышении роли ЦКК и развивающее его. Это была бесперспективная затея, поскольку в ленинских предложениях о реорганизации ЦКК не было никакого намека на ограничение задач и функций ЦК. Коль скоро Троцкий отступил, то члены ЦК приняли разъяснение Троцкого, и «недоразумение» было исчерпано. Позднее Троцкий не раз ссылался на это, пытаясь обосновать несостоятельность упрека в стремлении к установлению двоецентрия в партии. Это неправда, и Троцкий хорошо знал, что со стороны ЦК это заявление было лишь тактическим ходом, что свою оценку предложения Троцкого как попытку установления двоецентрия в партии члены Политбюро подтвердили в письме в ЦК от 31 декабря 1923 г., оценив ее как антиленинскую по своей сути⁵⁴.

Февральский (1923) Пленум ЦК решил организационный вопрос вынести самостоятельным пунктом повестки дня XII съезда партии и утвердил с некоторыми поправками подготовленные ЦК тезисы об улучшении работы центральных органов партии, не только учитывавшие предложения Ленина, но и шедшие дальше их.

После третьего инсульта Ленина, положившего конец его политической деятельности, перед Троцким не только открылись новые перспективы в борьбе за лидерство в партии, но и появилась возможность использовать для ее ведения авторитет Ленина. 22 марта Политбюро рассмотрело вопрос о реорганизации и улучшении центральных учреждений партии»⁵⁵, а на следующий день Троцкий направил в Политбюро письмо, в котором поднял (среди прочих) вопрос о недостатках партийной работы: «Острые вопросы внутрипартийной жизни (принципиальные и организационные конфликты внутри организации) оставались совершенно вне поля зрения Политбюро как учреждения. Вообще, внутренние вопросы партийной жизни отчасти вернулись в Политбюро после годового отсутствия в результате известной статьи т. Ленина о Рабкрине»⁵⁶.

Такое утверждение не соответствует действительности: между Политбюро и Оргбюро и Секретариатом как органами ЦК существовало разделение труда: основная масса вопросов партийного строительства и партийной жизни шла через Оргбюро и Секретариат. Все вопросы внутрипартийной жизни, если они не получали разрешения в Секретариате или Оргбюро, переходили в Политбюро. Принципиальные же вопросы политики партии решались в Политбюро. Всего в Политбюро за период между XI и XII съездами было рассмотрено 1322 вопроса, в том числе касающихся личных назначений в партии — 20 (1,5%) и внутрипартийных — 113 (8,5%), а всего — 133, что составит 10%. Если учесть еще вопросы, указанные как «организационные» (54, т.е. 4,1%), «агитационно-пропагандистские» (92, т.е. 6,9%), которые если не полностью, то в значительной своей части касались партийного строительства и деятельности партии, то общее количество внутрипартийных вопросов достигнет 259 (21 %)⁵⁷. Троцкий не мог не знать этого. Он нарочно сгущал краски.

Новая атака на партию и ее руководство ничего не дала Троцкому. Его предложения не были приняты, за основу взяты ленинские предложения об увеличении численности ЦК и реорганизации ЦКК. 5 апреля Политбюро приняло тезисы «О реорганизации и улучшении центральных учреждений партии», подготовленные Зиновьевым по поручению Политбюро от 30 марта 1923 г. Окончательная формулировка этих тезисов была поручена Сталину, Молотову и Зиновьеву, после чего «в случае отсутствия разногласий» было решено опубликовать их «как одобренные ЦК»⁵⁸.

XII съезд рассмотрел предложение о реорганизации центральных органов власти, подготовленное ЦК партии. Троцкий свои предложения о сокращении ЦК партии на обсуждение съезда уже не выносил. В основе принятых XII съездом РКП(б) решений лежали предложения Ленина, серьезно скорректированные, однако, в ряде важных вопросов. Состав ЦК увеличивался до 40 членов и 15—20 кандидатов (по предложению Сталина⁵⁹) за счет главным образом «местных работников, в особенности рабочих, наиболее связанных с пролетарскими массами», с привлечением «практиков-администраторов и студентов высших учебных заведений». ЦКК создавалась из 50 членов — «преимущественно из рабочих и крестьян, с серьезнейшим партийным стажем и пригодных для партийно-контрольной и советско-контрольной работы». Основная задача ее определялась как «работа по обеспечению во всех отношениях партийной линии в деятельности всех советских органов». Ее Президиум составлялся из тех членов, которые отвечали требованиям, предъявляемым к членам ЦК. Именно они получали право участвовать в работе ЦК. Допускалось присутствие на Пленумах ЦК членов Президиума ЦКК, а на заседаниях Политбюро и Оргбюро трех постоянных представителей из Президиума ЦКК. Они могли знакомиться с поступающими в них материалами, но не получали никаких прав в деле подготовки их заседаний. Наоборот, все свои предложения ЦКК вносила в ЦК для их обсуждения, а решения Всероссийской конференции Контрольных комиссий подлежали утверждению ЦК партии. Разрешалось совмещение членства в ЦКК и статуса кандидата в члены ЦК⁶⁰. На первом Пленуме нового ЦК РКП(б) был рассмотрен также вопрос о «представительстве ЦК в ЦКК». Это существенно меняло баланс отношений между ЦК и ЦКК по сравнению со схемой, изложенной в ленинских статьях о реорганизации ЦКК— РКИ, но не противоречило главной идее — повышению роли и авторитета ЦК и ЦКК, и соответствовало принципиальной схеме строительства центральных органов партии, принятой съездом. Пленум постановил «утвердить представителями ЦК в ЦКК тт. Сталина, Зиновьева, Дзержинского, Зеленского и Молотова»⁶¹. Достаточно сравнить представительство ЦКК в ЦК и представительство ЦК в ЦКК, чтобы понять, что политическое усиление ЦКК никак не умаляло возможностей ЦК партии и его положение в системе центральных органов партии оставалось доминирующим. Это соответствовало духу ленинских предложений.

Аналогичные решения, идущие, с одной стороны, в русле предложений Ленина, сделанных им в последних письмах и статьях, а с другой, идущие вразрез с предложениями Троцкого, были приняты и в отношении реорганизации ЦКК—РКИ⁶². Следовательно, съезд поддержал предложение Ленина о соединении, слиянии партийного и государственного аппаратов.

Предсъездовская дискуссия и решения XII съезда партии свидетельствуют, что политические позиции Ленина и его сторонников в Политбюро и ЦК партии, с одной стороны, и Троцкого — с другой, расходились в это время все больше. Примечательно, что в ходе этой дискуссии Троцкий использовал ленинскую статью «Как нам реорганизовать Рабкрин» в качестве орудия борьбы со сторонниками Ленина в Политбюро. Как знать, может быть, именно обстоятельства обсуждения статьи «Как нам реорганизовать Рабкрин» и дискуссия вокруг нее породили мысль использовать в этой борьбе тексты, авторство которых можно приписать Ленину.

* Это письмо подписано Бухариным, Зиновьевым, Калининым, Каменевым, Молотовым, Рудзутаком, Рыковым, Сталиным, Томским (Известия ЦК КПСС. 1991. № 3. С. 218).

** В предложенной Лениным схеме предполагается, что рабочий или крестьянин — член ЦКК сможет реально контролировать решения, принимаемые ЦК. Иначе говоря, он должен разбираться в сложнейших практических и теоретических проблемах, в вопросах экономики, политики, финансов, судить о разногласиях людей, гораздо более его знающих и опытных в этих делах, более информированных. Правомерность такого допущения не очевидна. Неясно, почему они могут сделать то, чего не удалось обеспечить членам ЦК — «добиться... строжайшей правильности дела», почему они гарантированы от включения во внутрипартийную борьбу на стороне одной из сторон или как самостоятельная сила.

*** Точнее, они направлялись ему в секретариат, но не передавались лично.

**** Именно этим Троцкий и занимался накануне XII съезда партии, поднимая вопрос о ленинской статье по национальному вопросу, и перед XIII съездом — вопрос о генеральном секретаре и об опасностях, исходящих от старого состава ЦК, старых большевиков, старого поколения партии и пр.

***** Некоторые историки предложения Троцкого трактуют как направленные на поддержку ленинских предложений и полностью соответствующие им. Например, В.И. Старцев, имея в виду такие вопросы, как расширение численности ЦК, вопрос о генсеке, о реорганизации ЦКК—РКИ, писал: «Нельзя не видеть, что в эти месяцы, февраль и март 1923 г., Троцкий пытался помочь Ленину в отстаивании его точки зрения на ряд вопросов внутрипартийной политики» (Старцев В.И. Политические руководители Советского государства в 1922 - начале 1923 года // История СССР. 1988. № 5. С. 121).

****** Это положение, а также аналогичная постановка вопроса в отношении тезисов по нацвопросу («Тезисы не публиковать, сообщив их тов. .Ленину (с разрешения врачей). Если тов. Ленин потребует пересмотра тезисов, созвать экстренный Пленум») говорит, во-первых, против «блокады Ленина» и пр. и, во-вторых, о сохранении им авторитета, которым он пользовался прежде.

Примечания:

¹ Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С. 180.

² Троцкий Л. Моя жизнь. Опыт автобиографии. Т. 2. С. 227—228.

³ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 329. Л. 2-3.

⁴ Там же. Оп. 2. Д. 96. Л. 1.

⁵ Там же. Оп.3. Д. 346.Л.5.

⁶ Там же. Ф. 5. Оп. 2. Д. 305. Л. 1.

⁷ Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 343.

⁸ Известия ЦК КПСС. 1990. № 1. С. 157.

⁹ РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 305. Л. 3-4.

¹⁰ Известия ЦК КПСС. 1990. № 7. С. 179.

¹¹ Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 349, 350.

¹² Архив Троцкого. Т. 1. С. 39.

¹³ Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 35^.

¹⁴ Там же. С. 351.

¹⁵ Там же. С. 349-352.

¹⁶ РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 4. Д. 98. Л. 1455.

¹⁷ XIV съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 18—31 декабря 1925 г. Стенограф, отчет. М.; Л., 1926. С. 453—454.

¹⁸ РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 33а4. Л. 2.

¹⁹ Там же. Л. 1.

²⁰ Там же. Ф. 17. Оп. 3. Д. 329. Л. 2-3.

²¹ Там же. Ф. 5. Оп. 2. Д. 274. Л. 1.

²² Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С. 184; см. также: Вопросы истории КПСС. № 5. С. 27.

²³ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 222. Л. 1.

²⁴ Там же. Оп.2.Д. 100. Л. 2.

²⁵ Там же. Ф. 17. Оп. 2. Д. 262. Л. 2; Д. 264. Л. 5; Д. 269. Л. 5.

²⁶ Там же. Ф. 225. Оп. 1. Д. 407. Л. 44-48.

²⁷ Там же. Ф. 5. Оп. 2. Д. 205. Л. 2-4; Архив Троцкого. Т. 1. С. 9, 18-19.

²⁸ Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенограф, отчет. С. 42.

²⁹ Архив Троцкого. Т. 1. С. 25-48; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 229. Л. 4.

³⁰ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 95. Л. 2; Оп. 2. Д. 244. Л. 1.

³¹ Там же. Оп. 2. Д. 95. Л. 2.

³² Там же. Л. 1.

³³ Там же. Д. 96. Л. 2.

³⁴ Там же. Д. 94. Л. 1;Д.96.Л. 1.

³⁵ Там же. Оп. 3. Д. 246. Л. 2.

³⁶ Там же Д. 247. Л. 2.

³⁷ Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенограф, отчет. С. 41—42.

³⁸ Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 282-288.

³⁹ Известия ЦК КПСС. 1991. № 2. С. 215.

⁴⁰ Известия ЦК КПСС. 1989. № 11. С. 189.

⁴¹ Там же. С. 188-189.

⁴² Там же. 1990. №10. С. 185.

⁴³ Там же. 1989. № 11. С. 190, 192.

⁴⁴ Там же. С. 179-180.

⁴⁵ Архив Троцкого. Т. 1. С. 20.

⁴⁶ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 221. Л. 2.

⁴⁷ Архив Троцкого. Т. 1. С. 19—20.

⁴⁸ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 222. Л. 1.

⁴⁹ Архив Троцкого. Т. 1. С. 20, 21.

⁵⁰ См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 600.

⁵¹ Известия ЦК КПСС. 1991. № 2. С. 215; см. также: Известия ЦК КПСС. 1989. № 11. С. 182.

⁵² РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 109. Л. 4.

⁵³ Там же. Д. 88. Л. 2.

⁵⁴ Известия ЦК КПСС. 1991. № 2. С. 215; см. также: Известия ЦК КПСС. 1989. № 11. С. 182.

⁵⁵ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 94. Л. 1.

⁵⁶ Там же. Ф. 225. Оп. 1. Д. 412. Л. 111.

⁵⁷ Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенограф, отчет. С. 42—44.

⁵⁸ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 246. Л. 2.

⁵⁹ Сталин ИВ. Соч. Т. 5. С. 218-219, 234-235.

⁶⁰ КПСС в резолюциях... Изд. 9-е. Т. 2. М., 1984. С. 91, 94-96.

⁶¹ РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д 98. Л. 2.

⁶² КПСС в резолюциях... Т. 2. С. 89—92.