Протоколы допросов Ягоды - Протокол допроса 2

 

Протокол допроса № 2

Ягоды Генриха Григорьевича от 2 апреля 1937 года

Ягода Г. Г., 1891 г. р., в ВКП(б) с 1907 г. До сентября 1936 г. -народный комиссар внутренних дел СССР. В момент ареста — Нарком связи.

Вопрос. Вы обвиняетесь в антигосударственных, политических и уголовных преступлениях. Приступая к следствию по вашему делу, нас прежде всего интересует характер ваших взаимоотноше­ний с рядом лиц: Лурье, Волович и др. Сначала о Лурье. Вы его давно знаете?

Ответ. Знаю Лурье с 1918 года. До работы в ОГПУ работал в Высшей военной инспекции. В 1919 году я был направлен на работу в 00 ВЧК и был назначен Управделами. Через некоторое время мною был принят на работу в Особый отдел, помощником управляющего делами Лурье.

Вопрос. Значит, впервые в органы ВЧК—ОГПУ Лурье вы по­тянули?

Ответ. Да, Лурье был принят в ВЧК—ОГПУ мною.

Вопрос. Известно ли вам было, что Лурье выходец из социаль­но чуждой среды?

Ответ. Да, мне это было известно.

Вопрос. Почему вы не приняли мер к увольнению Лурье из органов ОГПУ, когда в 1921 году он был снят с работы в Осо­бом отделе, с объявлением выговора по партийной линии за мо­шеннические проделки?

Ответ. Он, насколько я помню, был снят не за мошеннические проделки, иначе он был бы арестован. Поэтому я не принял мер по его увольнению.

Вопрос. За что же он был снят с работы?

Ответ. Не помню.

Вопрос. Документами было установлено, что Лурье был снят с работы в Особом отделе и ему был объявлен выговор по партийной линии за самоснабжение. Почему вы не только не уволили его из органов, но рекомендовали его на закордонную работу?

Ответ. Посоветовавшись с товарищами, мы, должно быть, не сочли его преступление достаточным для его увольнения и поэто­му направили его на закордонную работу.

Вопрос. Вам известно, что Лурье в 1922 году за границей был исключен из партии?

Ответ. Да, мне это известно.

Вопрос. Вам были известны и мотивы, по которым он был исключен?

Ответ. Да, были известны и мотивы.

Вопрос. А именно?

Ответ. Лурье был исключен из партии как социально чуждый человек.

Вопрос. Почему же вы после исключения Лурье из партии, после того, как он в связи с этим должен был уйти от закордон­ной работы, почему вы Лурье оставляете на работе в органах ОГПУ?

Ответ. Он был назначен мною коммерческим директором ко­оператива ОГПУ. Я считал, что на этой работе он, как беспар­тийный, может быть использован при партийном правлении.

Вопрос. Не вышло у вас с использованием Лурье на оператив­ной работе, так вы сунули его (после исключения из партии) на хозяйственную работу?

Ответ. Я считал его способным человеком и поэтому назначил его коммерческим директором.

Вопрос. Вы имели достаточно данных для того, чтобы убедить­ся не только в том, что Лурье политически неблагонадежен, но и в том, что он вообще авантюрист.

1.  Вы знали, что он выходец из социально чуждой семьи.

2.  Вы знали, что в 1921 году он был снят с работы в Особом от­деле с выговором по партийной линии за мошеннические проделки.

3.  Вы знали, что в 1922 году он был исключен из партии как социально чуждый. Все это было вам известно, и все же вы его держали около себя в аппарате ОГПУ. Что же вас связывало с Лурье?

Ответ. Если бы я знал, что он авантюрист, он был бы аресто­ван и судим. Я знал его как способного коммерсанта, которого можно было использовать на этой работе. Меня связывали с ним только деловые отношения.

Вопрос. Откуда вам известны были его коммерческие способ­ности до его назначения в кооператив?

Ответ. Будучи помощником по Управлению делами 00, я убе­дился в его хозяйственных способностях.

Вопрос. Арестованный Лурье сознался, что он не только аван­тюрист, совершивший ряд уголовных преступлений, но и является агентом иностранной разведки. Вы это знали и покрывали.

Ответ. Я этого не знал и поэтому и не покрывал. Если бы я знал, что Лурье шпион, он был бы арестован и расстрелян.

Вопрос. Факты и материалы говорят о том, что вам все это было известно.

Ответ. Мне это не было известно.

Вопрос. Перейдем к фактам. Вы направляли Лурье за границу, когда он работал в «Динамо».

Ответ. Лурье за границу я действительно отправлял.

Вопрос. Зачем вы Лурье направляли за границу?

Ответ. Он поехал за границу (через Наркомвнешторг) закупать оружие для «Динамо» у фирмы «Борзиг» и «Лепаж».

Вопрос. Почему именно Лурье был направлен для закупки оружия?

Ответ. Потому что он был тогда коммерческим директором «Динамо».

Вопрос. Направляя Лурье за границу, вы давали задание уста­новить за ним там наблюдение?

Ответ. В эту поездку не помню, в последующие его выезды за границу я такие задания давал.

Вопрос. Вам известно, что свои операции за границей Лурье осуществлял через директора фирмы «Борзиг» Ульриха?

Ответ. Через фирму «Борзиг» — да. Было ли это через Ульри­ха — не знаю.

Вопрос. Вам отделами ОГПУ—НКВД докладывалось, что как при первой, так и при последующих поездках за границу Лурье связывался с Ульрихом, который являлся не только представите­лем фирмы «Борзиг», но и шпионом. В Особом отделе имелась даже агентурная разработка, по которой Ульрих разрабатывался как германский шпион.

Ответ. Что Ульрих шпион — это можно было предполагать, тем более, что он был представителем фирмы «Борзиг» в Союзе. Докла­дывались ли мне материалы об Ульрихе — я сейчас не припомню.

Вопрос. Выше вы показали, что об Ульрихе вам ничего не было известно. А сейчас вы показываете, что Ульрих был представите­лем фирмы «Борзиг». Откуда вы это знаете?

Ответ. Очевидно, по агентурным материалам.

Вопрос. Значит, агентурные материалы об Ульрихе вам все же докладывались?

Ответ. Мне докладывались агентурные материалы о каждой поездке Лурье за границу.

Вопрос. В материалах иностранного отдела о поездках Лурье за границу, которые вам докладывались, указывалось, что Лурье все свои сделки проводит через Ульриха и что Лурье с Ульрихом по­дозрительно близок.

Ответ. Сейчас я не помню этих материалов, если они были, я давал, должно быть, указания о необходимости продолжать на­блюдение.

Вопрос. Вам было известно, что Лурье в одну из своих поез­док в Германию был там арестован берлинской полицией и вско­ре был освобожден?

Ответ. Да, это было мне известно.

Вопрос. Как он был освобожден?

Ответ. Я дал указания Артузову вмешаться в это дело, но он был освобожден, как мне докладывали из ИНО, за взятку.

Вопрос. Вы интересовались, за что Лурье был арестован бер­линской полицией?

Ответ. По данным ИНО — за торговлю бриллиантами.

Вопрос. Лурье докладывал вам, о чем его допрашивали в по­лиции?

Ответ. Нет, не говорил, а я сам не спрашивал.

Вопрос. Как же вы не заинтересовались, при каких обстоятель­ствах был арестован сотрудник ОГПУ и был освобожден. Вы даже не спрашивали, о чем его берлинская полиция допрашивала?

Ответ. Очевидно, потому, что все это я знал через ИНО ОГПУ с исчерпывающей ясностью.

Вопрос. А что вам было известно из материалов ИНО?

Ответ. Что Лурье был арестован, что ценностей при нем не нашли и что он был освобожден за взятку.

Вопрос. Вы показываете, что Лурье удалось выручить из поли­ции взяткой. Значит, по существу, он в Германии уже был про­вален. Почему же вы его опять после этого направляете за гра­ницу?

Ответ. Лурье считался на германском рынке спекулянтом, и про­вал его не считался причиной для опасения вторичного ареста.

Вопрос. По какому паспорту Лурье ездил за границу? Под ка­кой фамилией?

Ответ. Он ездил под фамилией Александров, как представитель коммерческой фирмы «Динамо».

Вопрос. А что, берлинской полиции не известно было, что общество «Динамо» является предприятием ОГПУ?

Ответ. Надо полагать, что, несомненно, известно было.

Вопрос. Как же германское правительство давало въездные визы, заранее зная, что он сотрудник ОГПУ?

Ответ. После первого ареста с визами для Лурье в Германию чинились препятствия. Приходилось обращаться за помощью в НКИД.

Вопрос. Вам было известно, что въездные визы для Лурье до­ставались им при содействии шпиона Ульриха?

Ответ. Нет, это мне не было известно.

Вопрос. Вы это знали из материалов ИНО?

Ответ. Я не помню таких материалов ИНО.

Вопрос. Не вызывало ли у вас подозрения, что однажды про­валенный за границей Лурье неоднократно туда ездит под той же фамилией и не арестовывается?

Ответ. Не думал об этом, но указания ИНО о наблюдении за Лурье за границей давал.

Вопрос. Что же вам ИНО докладывало о своих наблюдениях за Лурье?

Ответ. Ничего такого подозрительного мне не докладывалось, или ИНО не давало мне весь материал.

Вопрос. Допустим, что материалы ИНО ничего подозрительно­го в поведении Лурье за границей не фиксировали, хотя докумен­ты говорят, что именно материалы ИНО указывали на подозри­тельную связь Лурье с Ульрихом. Но вам было известно о том, что Ульрих приезжал в Советский Союз и при чрезвычайно кон­спиративных обстоятельствах встречался с Лурье?

Ответ. Нет, мне это не было известно.

Вопрос. Вам докладывалась спецсводка Особого отдела от 24 ок­тября 1930 года, в которой сообщалось, что «шпион Ульрих 19 ок­тября 1930 года посетил в Милютинском переулке квартиру Лурье и открывал калитку своим ключом». В этой же сводке говорилось и о том, что Ульрих 22 октября 1930 года вновь посетил квартиру Лурье и находился там пять часов. Какие меры вы приняли?

Ответ. Эту сводку я не знаю. Она мне не докладывалась.

Вопрос. Более того, в той же спецсводке сообщалось, что дру­гой шпион, Шитц в разговоре с Ульрихом жаловался, что ГПУ его часто беспокоит и в конце концов он будет арестован. На это Ульрих заявил, что он имеет настолько влиятельные связи в ОГПУ, что Шитц может не беспокоиться за свою свободу. Что вы сделали в связи с этим сообщением?

Ответ. Я утверждаю, что это сообщение мне не было известно.

Вопрос. Как это могло случиться, что в отделах ОГПУ—НКВД имелись такие материалы, а вам, как вы говорите, о них не до­кладывалось. Может ли это быть?

Ответ. Я утверждаю, что эти данные все же мне не доклады­вались, очевидно, это могло быть, раз я это дело не знаю.

Вопрос. Аналогичные агентурные донесения о неоднократных конспиративных встречах Лурье с Ульрихом вам докладывались по линии Оперода в продолжение ряда лет?

Ответ. По линии Оперода мне были однажды даны одна или две агентурки из гостиницы «Националь» о встрече Лурье с ино­странцами: Берензон, Оппенгеймер и Френкель.

Вопрос. О чем сообщалось в этих сводках?

Ответ. Об обеде Лурье с иностранцами.

Вопрос. И только?

Ответ. Мне сообщалось также и об омерзительном поведении с проститутками всех указанных иностранцев и Лурье. Мною было указано Буланову, чтобы он вызвал Лурье и предупредил его, что, если это повторится, он будет арестован.

Вопрос. Лурье в это время какую должность занимал?

Ответ. Он был директором «Динамо».

Вопрос. Как же так получается, вам докладывают агентурные донесения о крайне подозрительных встречах Лурье с иностран­цами, о его, как вы говорите, омерзительном поведении. А вы, вместо того, чтобы вскрыть характер связей Лурье с иностранца­ми, ограничиваетесь, с позволения сказать, такой мерой, как пре­дупреждение самого Лурье через Буланова о том, «чтобы это больше не повторялось».

Ответ. На этот обед или ужин Лурье пошел с разрешения Бу­ланова и с моего ведома. Обед этот был дан Лурье купцом — скупщиком бриллиантов.

Вопрос. Что это за купцы? Давайте по порядку. Кто такой Френкель?

Ответ. Со слов Лурье я знаю, что Френкель является макле­ром фирмы Берензона по бриллиантам, с которым у Лурье были деловые взаимоотношения.

Вопрос. Френкель приезжал в СССР?

Ответ. Раз в год обязательно.

Вопрос. А с какого года он стал приезжать в СССР?

Ответ. Приблизительно с 1930 года, как мне известно.

Вопрос. Документально установлено, что Френкелю с 1925 по 1926 год двадцать восемь раз были даны въездные визы в СССР. Оперативные отделы ОГПУ—НКВД неоднократно закрывали въезд Френкеля в СССР. Однако каждый раз, по настоянию Лурье, вашим личным распоряжением въезд Френкеля в СССР допускался.

Ответ. Въезд Френкеля в СССР был запрещен Наркомвнеш-торгом. Но в связи с продажей бриллиантов мною были разре­шены въезды Френкелю в СССР.

Вопрос. Вас спрашивают, почему вы разрешили Френкелю двадцать восемь раз приезжать в СССР, несмотря на категориче­ские возражения оперативных отделов?

Ответ. Мотивы, по которым оперативные отделы (ИНО) за­прещали въезд Френкелю в СССР, были связаны с запретом Нар-комвнешторга, но тогда, когда Френкелю требовалось приехать в СССР по делам, связанным с его операциями с Лурье, я ему въезд разрешал.

Вопрос. Вам было известно, что Френкель является польским шпионом и что именно по этим мотивам оперативные отделы настаивали на запрещении ему въезда в Союз?

Ответ. О том, что Френкель польский шпион, твердо мне не докладывалось. Но подозрения о том, что он польский шпион, всегда были.

Вопрос. Допустим, что твердых данных не было, что вы толь­ко предполагали, что Френкель является польским шпионом. Почему же разрешали Лурье производить операции с ценностя­ми через человека, который подозревается в шпионаже?

Ответ. Потому что не было точных данных, а были только подозрения Френкеля в шпионаже, насколько я помню.

Вопрос. А разве через лиц, заподозренных в шпионаже, мож­но было допустить производство таких операций?

Ответ. Операции производились потому, что пребывание ино­странца, только подозреваемого в шпионаже, на нашей террито­рии, находящегося под наблюдением, не являлось опасным для государства. А быстрота и выгода реализации бриллиантов это оправдывали.

Вопрос. Операции по бриллиантам были секретными?

Ответ. Для иностранного государства — да, если б они знали, что продает Советское государство. А так как они знали, что Лу­рье является частным лицом и Френкель тоже частным, то сек­ретность отпадала.

Вопрос. А что, Френкель знал, что Лурье является сотрудни­ком НКВД?

Ответ. Да, конечно, знал. Я это припоминаю.

Вопрос. Почему вы Лурье разрешали производить операции через заведомых шпионов?

Ответ. Потому что Френкель только подозревался в шпионаже.

Вопрос. Вы знали, через кого Лурье реализует бриллианты? Он же вам докладывал предварительно, через кого он намечает про­изводить свои операции.

Ответ. Да, я вам указал, через Френкеля, Оппенгеймера, Гер-штейна и Берензона.

Вопрос. Почему вы санкционировали Лурье продажу именно этим людям?

Ответ. Это крупные бриллиантщики, и они платили лучше.

Вопрос. Это неверно. Вы имели сигналы от ряда организаций, в частности от Кустэкспорта, о том, что Лурье, войдя в личные сделки с этими скупщиками, продает им бриллианты ниже их стоимости?

Ответ. Мне никогда Кустэкспорт подобные заявления не де­лал. Поправляю, Кустэкспорт мне писал, что Лурье продает брил­лианты дешевле, чем Кустэкспорт, но это, по-моему, было непра­вильно, неверно, так как при сличении качество бриллиантов оказалось разным.

Вопрос. А вы проверяли существование личных сделок между Лурье и Френкелем с другими?

Ответ. Нет, не проверял.

Вопрос. Значит, вы слепо этому доверялись?

Ответ. Нет, давал задания проверять его агентурно, но агенту­ра не сообщала о том, что Лурье получает от скупщиков процен­ты или берет от них взятки. Расчеты за проданное производились за границей.

Вопрос. Вам было известно о случае с анкетой скупщика Гер-штейна, австрийского скупщика?

Ответ. Нет, об этом я не знаю.

Вопрос. А вам разве не докладывалось, что портье при запол­нении анкеты Герштейна в гостинице «Националы» со слов Гер-штейна записал, что он приехал в СССР по делам финансового управления НКВД?

Ответ. Нет, не докладывалось.

Вопрос. Разве не по вашему поручению Буланов потом вызы­вал этого портье больного из курорта и в присутствии Лурье ру­гал его за такое «небрежное» заполнение анкеты?

Ответ. Нет, я таких поручений не давал.

Вопрос. Как же вы все же относились к Лурье?

Ответ. Личность Лурье всегда мне была неприятна, всегда от­носился к нему с подозрением, поэтому всегда давал задания наблюдать за ним за границей. Но исходил я не из личных чувств, а из целесообразности его использования.

Вопрос. И человеку, к которому вы всегда относились с подо­зрением, вы все же продолжали бесконтрольно доверять серьез­ные операции, заранее зная, что он входит в этих целях в сдел­ки с подозрительными по шпионажу лицами?

Ответ. Что он входит в личные сделки с подозрительными по шпионажу лицами, я не знал. Подозревая его, я давал указания о наблюдении за ним.

Вопрос. Ваши заявления о том, что вы всегда подозревали Лурье, но ничего конкретного не сделали для его устранения, по крайней мере, несерьезны и наивны. Вам Лурье был известен как грязный, преступный человек. Вы знали не только о его мошен­нических сделках с ценностями, но и о его шпионских связях. Однако вы не решились его разоблачить. Значит, что-то вас с ним связывало. Отвечайте прямо на вопрос. Что вас связывало с Лу­рье? Чем он вас держал в руках?

Ответ. Фактов, говорящих о преступлении Лурье, у меня не было. Лурье в моих глазах был способным коммерсантом, как я говорил выше. О его мошеннических проделках с ценностями я не знал. О его сделках с лицами, подозрительными по шпионажу (как Френкель и др.), я тоже сказал выше. Кроме указанных фактов никакой другой связи с Лурье у меня не было и ничем он меня в руках не держал.

Вопрос. Почему же вы его не уволили? Не выгнали?

Ответ. Не было на то достаточных фактов.

Вопрос. Вас связывали с ним личные отношения?

Ответ. Нет.

Вопрос. А жена Лурье пользовалась вами в служебных целях?

Ответ. Нет, никогда.

Вопрос. Почему же вы жене Лурье устраивали неоднократные выезды за границу?

Ответ. Специальных поездок жене Лурье я не устраивал. Она ехала, как некоторые другие жены сотрудников.

Вопрос. Откуда жена Лурье брала деньги на поездку за грани­цу? Вы лично ей деньги отпускали?

Ответ. Жене Лурье я деньги никогда не выдавал.

Вопрос. Известно, что при поездках за границу жена Лурье пребывала там по 2—3 месяца. Ездила по самым дорогим курор­там. Вы не интересовались, на какие средства она там жила?

Ответ. Не интересовался и не спрашивал.

Вопрос. А не казалось вам странным, откуда у сотрудника НКВД такие возможности?

Ответ. К сожалению, этими «мелочами» не занимался.

Записано с моих слов, мною прочитано. Ягода

Допросил: нач. отд. 4 отдела ГУГБ капитан ГБ Коган

Верно: оперуполномоч. 4 отдела ГУГБ лейтенант ГБ Уемов

ЦА ФСБ. Ф. Н-13614. Т. 2. Л. 21, 40-56