Запрещенный Сталин - СТАЛИН И «СУДЫ ЧЕСТИ»

Глава 16
СТАЛИН И «СУДЫ ЧЕСТИ»
Видный исследователь в этой области, историк Николай Сидоров пришел к заключению, что выборы «судов чести» в центральных министерствах и ведомствах в 1947—1948 годах проходили в рамках широкомасштабной кампании за утверждение советского патриотизма, против «тлетворного влияния Запада, раболепия и низкопоклонства перед иностранщиной». По поручению И. В. Сталина постановления и мероприятия партии и правительства разрабатывались и проводились в жизнь секретарями ЦК ВКП(б) А. А. Ждановым, М. А. Сусловым и А. А. Кузнецовым.
Прототипом «судов чести» являлись аналогичные офицерские суды, существовавшие в российской императорской армии. Их целью было охранение корпоративной чести офицерского сословия, для чего суды наделялись правом исключать из своей среды признанных недостойными. Характерными особенностями офицерских судов чести были выборность и полная обособленность от общей военно-судебной организации. Суды избирались в полках и других воинских частях в количестве 5—7 человек на один год. Командир части своей властью определял, подлежал ли поступок офицера ведению этого суда. Используя складывавшиеся десятилетиями моральные и этические понятия офицерской чести, суды были направлены на укрепление дисциплины, повышение надежности и боеспособности армии.
Высшие руководители ВКП(б) приспособили дисциплинарный устав царской армии для ужесточения контроля над аппаратом. В период с апреля по октябрь 1947 года «суды чести» были избраны в 82 министерствах и центральных ведомствах. Кульминационными стали решения об организации судов при Совете Министров СССР и ЦК ВКП(б) и в аппарате ЦК ВКП(б). Таким образом, под юрисдикцию судов попадал весь слой высшего и среднего партийно-государственного чиновничества, включая министров союзного значения и секретарей союзных компартий, также элита советской интеллигенции.
И это было при однопартийной системе, и без того жестко регламентирующей с помощью репрессивных методов все стороны жизни управленческого аппарата. Существовало целое мини-
стерство госконтроля, возглавляемое небезызвестным Мехлисом. Дисциплина была железная. И тем не менее Сталин пошел на создание еще одного инструмента укрепления дисциплины. А сейчас? Парткомов нет, контроль отсутствует, все ветви власти самостоятельны, никто ни перед кем не подотчетен, полнейшая вольница. Не потому ли пышным цветом расцвели коррупция и безнаказанность?
Деятельность «судов чести» строго регламентировалась соответствующими постановлениями Политбюро и Секретариата ЦК ВКП(б). «Суды чести» просуществовали до конца 1949 года. Почему они были распущены, неизвестно.
«Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о Судах чести в министерствах СССР и центральных ведомствах от 28 марта 1947 г.
1.  Утвердить с поправками проект постановления Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) «О Судах чести в министерствах СССР и центральных ведомствах» (прилагается).
2.  В первую очередь в двухнедельный срок организовать суды чести в Министерстве здравоохранения, Министерстве торговли и Министерстве финансов.
Приложение
О Судах чести в министерствах СССР и центральных ведомствах
Постановление Совета Министров СССР и Центрального Комитета ВКП(б)
1.  В целях содействия делу воспитания работников государственных органов в духе советского патриотизма и преданности интересам советского государства и высокого сознания своего государственного и общественного долга, для борьбы с проступками, роняющими честь и достоинство советского работника, в министерствах СССР и центральных ведомствах создаются Суды чести.
2.  На Суды чести возлагается рассмотрение антипатриотических, антигосударственных и антиобщественных поступков и действий, совершенных руководящими, оперативными и научными работниками министерств СССР и центральных ведомств, если эти проступки и действия не подлежат наказанию в уголовном порядке.
3.  Суд чести состоит из 5—7 человек. В члены Суда входят работники министерства или ведомства, избираемые тайным голосованием на собрании руководящих, оперативных и научных
работников министерства или ведомства, а также представители партийной организации министерства или ведомства и представитель ЦК профсоюза.
4.  Право выдвижения кандидатов в члены Суда на собрании работников министерства и ведомства предоставляется как партийной и профсоюзной организации, так и участникам собрания. Вопрос о включении в список кандидатов в члены Суда чести или об отводе из списка решается открытым голосованием.
Избранными считаются кандидаты, получившие абсолютное
большинство голосов.
Министр и руководитель ведомства в состав Суда чести не
входит.
5.  Члены Суда из своего состава избирают открытым голосованием председателя Суда чести.
6.  Суды чести избираются сроком на один год. (Постановлением СМ СССР и ЦК ВКП(б) от 7 июля 1948 года срок полномочий Судов чести был продлен еще на один год. —
B.C.)
7.  Решение вопроса о направлении дела в Суд чести принадлежит либо министру или руководителю ведомства, либо профсоюзной организации, либо парторганизации министерства или соответствующего ведомства.
8.  Рассмотрению дел в Суде чести должна предшествовать проверка фактов, проводимая членами Суда по поручению председателя. Председатель Суда определяет, кто должен быть вызван в качестве свидетеля.
Обвиняемому предъявляются результаты произведенной проверки и предоставляется право просить председателя Суда о вызове новых свидетелей, о затребовании документов и справок.
9.  Рассмотрение дел в Суде чести производится, как правило,
в открытом заседании.
Разбор дела в Суде чести заключается в рассмотрении собранных по делу материалов, выслушивании объяснений привлеченного к Суду чести и свидетелей и проверке представленных доказательств.
При рассмотрении дела в Суде чести могут выступать по существу дела работники министерства или ведомства, присутствующие на заседании суда.
10.   Решение Суда чести принимается простым большинством голосов членов суда. В решении указывается существо проступка и определенная судом мера наказания.
11.  Суд чести может постановить:
а)  объявить общественное порицание обвиняемому;
б)  объявить общественный выговор;
в)  передать дело следственным органам для направления в суд в уголовном порядке.
12.  Привлеченному к Суду чести работнику решение суда объявляется публично. Копия решения Суда чести приобщается к личному делу работника.
13.  Решение Суда чести обжалованию не подлежит. Председатель Совета министров СССР И. Сталин Секретарь Центрального комитета ВКП(б) А. Жданов».
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 3. Д. 1064. Л. 32, 49-51.
Подлинник. Машинопись.
«Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о Суде чести в аппарате ЦК ВКП(б)
от 23 сентября 1947 г.
1.   Считать необходимым иметь в аппарате ЦК ВКП(б) Суд чести.
2.  Установить состав Суда чести в количестве 7 человек».
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 3. Д. 1066. Л. 53. Подлинник. Машинопись.
«Постановление Секретариата ЦК ВКП(б) о выборах Суда чести в аппарате ЦК ВКП(б) от 26 сентября 1947 г.
1.  Выборы Суда чести провести 29 сентября с. г. на собрании работников аппарата ЦК ВКП(б). Поручить тов. Кузнецову А. А. выступить на собрании с докладом о создании Суда чести.
2.  Утвердить контингент участников собрания по выборам Суда чести согласно приложению».
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 116. Д. 320. Л. 86. Подлинник. Машинопись.
Кузнецов Алексей Александрович (1905—1950). С 1938 г. второй, а с 1945 г. первый секретарь Ленинградского обкома и горкома. В 1946-1949 гг. секретарь ЦК ВКП(б), член Оргбюро ЦК с 1946 г. Арестован и расстрелян в связи с так называемым «ленинградским делом» в октябре 1950 г. Реабилитирован 30 апреля 1954 г. Военной коллегией Верховного суда СССР.
Доклад секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецова на собрании работников аппарата ЦК ВКП(б) по выборам Суда чести 29 сентября 1947 г.
(На совещании присутствовали все члены Политбюро ЦК ВКП(б) во главе с И. В. Сталиным.)
«Товарищи, как вам известно, по решению Совета Министров Союза и Центрального Комитета партии, во всех министерствах и центральных ведомствах созданы Суды чести.
Вопрос о необходимости организации Судов чести встал после того, как Центральным Комитетом партии было установлено наличие вреднейших пережитков капитализма в сознании у некоторых слоев нашей интеллигенции, пережитков, состоящих в низкопоклонстве и раболепии перед иностранщиной и буржуазной реакционной культурой. Поэтому на Суды чести возложена задача воспитания работников государственных органов в духе советского патриотизма, в сознании своего государственного и общественного долга.
На Суд возложена задача борьбы с поступками, ронявшими честь и достоинство советского работника.
В закрытом письме Центрального Комитета партии о деле профессоров Клюевой и Роскина значение Суда чести определяется следующим образом:
«Сочетание разбора конкретных поступков людей с политико-воспитательной работой в процессе суда... (читает цитату)».
Суды чести рассматривают антипатриотические, антигосударственные и антиобщественные поступки и действия, совершенные руководящими, оперативными и научными работниками министерств Союза ССР и центральных ведомств, если эти поступки и действия не подлежат наказанию в уголовном порядке.
Итоги выборов Судов чести в министерствах и ведомствах, а также организация проведения Суда чести в Министерстве здравоохранения подтверждает правильность постановления правительства и Центрального Комитета партии. Сейчас можно уже сказать, что в итоге собраний среди работников министерств, ведомств, научно-исследовательских институтов поднялась дисциплина, поднялась бдительность, чувство ответственности за охрану интересов государства.
Центральный Комитет партии в своем письме, как можно уже теперь его назвать, историческом письме, предупредил, что дело профессоров Клюевой и Роскина является не единичным и, стало быть, не случайным и явно свидетельствует о серьезном неблагополучии в морально-политическом состоянии некоторых слоев нашей интеллигенции, особенно работающей в области культуры. Это положение закрытого письма Центрального Комитета совершенно правильно. Теперь можно сказать, что мы имеем немало примеров раболепия со стороны, я бы сказал, большого количества руководящих работников наших министерств и ведомств, как сейчас установлено. Позвольте привести несколько примеров.
Центральный Комитет партии вскрыл пресмыкательство перед заграницей и раболепие со стороны бывшего начальника гидрометеорологической службы Федорова. Достаточно сказать, что все наши материалы, которыми мы располагаем в области гидрометеорологической службы, в том числе совершенно секретные разработки и данные, оказались в руках у англичан и американцев, причем английские и американские разведчики распоряжались в гидрометеорологической службе как в своем собственном доме. Об этом хотя бы говорят следующие факты: по далеко не полным данным, приемную Главного управления в разное время посетили представитель военно-морского атташе — 88 раз, представитель гидрометеорологической службы Америки — 55 раз, сотрудники военной миссии — Беркенс 41 раз, Клойд — 20 раз ... (неразборчиво. — В. С.) — 18 раз и т. д.
Дело дошло до того, что в этом министерстве была организована специальная комната, где эти разведчики распоряжались как у себя дома и изучали все секретные материалы, причем и американцам и англичанам выдавались на руки документы с грифом «Сов. секретно» и «Для служебного пользования». Систематически им посылались информации, письма со сведениями секретного характера, причем на таких же равных основаниях, как рассылались секретарям Центрального Комитета нашей партии.
Решением Совета Министров и Центрального Комитета партии Федоров снят с поста, лишен воинского звания генерал-лейтенанта, и на днях над ним будет организован Суд чести.
В Министерстве сельского хозяйства начальник отдела Всесоюзного института растениеводства Шлыков не так давно отправил одному из иностранцев, находящемуся в Москве, образец многолетней люцерны. В своем письме этому иностранцу Шлыков обещал дополнительно выслать семена однолетней люцерны, но это ему не удалось сделать.
В Министерстве путей сообщения профессор Попов, раболепствуя перед иностранщиной, опубликовал в американском журнале статью «Теория ортогональных фокусов». Эта статья имеет очень серьезное значение при расчете проектирования вагонов. И в этой статье Попов подробнейшим образом изложил результаты своей работы, которые стали достоянием американцев.
Я не буду приводить факты, их вполне достаточно и в Министерстве нефтяной промышленности, и в Министерстве лесной промышленности, в Академии наук, в целом ряде учебных и научно-исследовательских институтов.
Я не буду говорить сегодня на этом собрании об источниках раболепия и низкопоклонства среди некоторой части нашей интеллигенции. Они подробно и всесторонне изложены в закрытом письме ЦК.
В письме Центрального Комитета намечены и пути преодоления этих пережитков и, прежде всего, воспитание интеллигенции в духе советского патриотизма, преданности интересам советского государства, борьба с благодушием, ротозейством и усиление бдительности и, наконец, усиление партийно-политической работы в министерствах, ведомствах, вузах и научно-исследовательских институтах.
Чтобы выполнить эти задачи, осуществить коренной переворот в сознании значительной группы нашей интеллигенции, развить в ней чувство советской национальной гордости, развить независимость духа, понимание огромного превосходства передовой советской культуры над культурой буржуазной, находящейся в состоянии маразма и упадка, нужно начать перестройку в самой партии, с ее партийного аппарата, в первую очередь с аппарата ее верховного органа — с аппарата Центрального Комитета.
Что требуется в этой связи в партийном аппарате в целом и, в первую очередь, в аппарате Центрального Комитета?
Необходимо, прежде всего, ликвидировать в аппарате Центрального Комитета ряд крупных недостатков в практике работы, добиться, чтобы руководящие работники и в целом аппарат Центрального Комитета нашей партии были бы на высоте задач, стоящих перед нами.
Наш партийный аппарат играет большую роль в усилении и улучшении партийно-политической работы, в послевоенном восстановлении и дальнейшем развитии хозяйства и культуры нашей страны.
От работы партийного аппарата, призванного неуклонно осуществлять политику ЦК ВКП(б), нашей партии, во многом зависит укрепление экономической мощи нашего государства, подъем материального и культурного уровня нашего народа, четкость и слаженность работы всех звеньев нашего социалистического общества. Поэтому всемерное улучшение деятельности партийного аппарата является одной из первостепенных задач Центрального Комитета нашей партии.
Большую роль в деле улучшения работы нашего аппарата и воспитания его работников призван сыграть Суд чести в аппарате Центрального Комитета. Я не сомневаюсь, что постановление Политбюро ЦК нашей партии об организации Суда чести в аппарате Центрального Комитета будет единодушно поддержано нашим сегодняшним собранием. (Аплодисменты.)
Аппарат Центрального Комитета партии — здоровый, работоспособный, умеющий проводить линию своего Центрального Комитета и драться за нее. Но моя задача заключается не в том, чтобы говорить об успехах или достижениях, или положительных сторонах деятельности аппарата Центрального Комитета. Наоборот, моя задача состоит в том, чтобы вскрыть с большевистской прямотой его недостатки, тем более что работники аппарата Центрального Комитета являются людьми небезгрешными, а наш аппарат, как вы знаете, обучает кадры на их собственных ошибках. Секретариат Центрального Комитета располагает достаточным количеством фактов, свидетельствующих о том, что ряд работников аппарата Центрального Комитета допускает и антипатриотические, и антигосударственные, и антиобщественные проступки, которые, после того, как они вскрыты, обсуждаются в лучшем случае в узком кругу на партийных собраниях отдела. Разбор таких проступков не используется для воспитания работников аппарата Центрального Комитета партии в целом, а это нужно делать хотя бы потому, что кое у кого из руководящих работников аппарата ЦК сложилось неправильное мнение, что раз человек работает в Центральном Комитете, значит, его функция состоит только в том, чтобы контролировать и поучать других, что он уже совершенство как коммунист и как деятель партии. Такие товарищи забывают о необходимости постоянного политического самосовершенствования и воспитания нашего актива. Нужно считать за большую честь доверие работать в аппарате Центрального Комитета. Руководящие работники аппарата ЦК должны быть истинными патриотами нашей Родины, быть образцом в борьбе за соблюдение государственных интересов, образцом морали, дисциплины, ревностного отношения к своему партийному долгу, т. е. быть по-настоящему высокоидейными партийными людьми. Каждый работник аппарата Центрального Комитета должен являть собой пример для государственных служащих, а аппарат Центрального Комитета партии в целом должен служить примером для всех министерств и ведомств.
Партия всегда проявляла заботу о своем партийном аппарате, ибо партия всегда вела борьбу за чистоту ее рядов и, прежде всего, за чистоту ее партийного аппарата. Между тем некоторые маловоспитанные в партийном отношении считают работу в Центральном Комитете обычной службой, а пребывание на работе в ЦК — как отбытие какой-то повинности: отсидел положенные
часы — и в сторону. Эти люди забывают, что они руководящие работники партии, а не чиновники, что не каждому активисту нашей партии выпадает честь и счастье работать в аппарате Центрального Комитета. Для таких товарищей Центральный Комитет не является святая святых, они не испытывают благородного трепета, когда переступают порог этого здания. Среди руководящих работников аппарата ЦК есть такие товарищи, которых нельзя назвать чиновниками или чинушами, но есть такие, которые недобросовестно относятся к своему партийному долгу. А работу в ЦК нужно рассматривать не как службу, а как партийный долг. Они работают не с полным напряжением сил, слабо или недостаточно контролируют приданные им участки работы, не изучают происходящие в стране явления, не делают соответствующих выводов, если можно так выразиться, допускают в своей работе брак. Нужно всегда помнить, что казалось бы на первый взгляд мелкой оплошностью или ошибкой, допущенной тем или иным работником ЦК ВКП(б), — сразу же отрицательно скажется на соответствующем участке работы партии и государства. В подтверждение этому позвольте привести ряд примеров. Например, выпуск политически вредной брошюры Гиля «Шесть лет с Владимиром Ильичом Лениным» нанес вред делу идейного воспитания трудящихся, потому что брошюра представляет собою измышления, искажающие историческую деятельность и образ Владимира Ильича. Центральный Комитет партии установил, что в этом деле со стороны Госполитиздата и ИМЭЛа, Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) проявлена безответственность в публикации материалов о Ленине, в нарушение постановления ЦК ВКП(б) от 5 августа 1938 года, запрещающего опубликовывать без санкции ЦК книги, брошюры и воспоминания периода деятельности Владимира Ильича.
Вот что говорится в решении ЦК по поводу выпуска брошюры Гиля:
«Госполитиздат допустил грубейшую ошибку, издав эту брошюру о Владимире Ильиче Ленине, зная к тому же, что фактическим ее основателем является Вербицкий — литературный пройдоха, который в течение ряда лет спекулировал на материале из жизни Владимира Ильича Ленина, назойливо предлагая разным издательствам.
Центральный Комитет партии считает, что появление таких книг, как книга Гиля, стало возможным лишь в результате того, что Управление агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) не осуществляет должного контроля за изданием работ, посвященных жизни и деятельности Владимира Ильича Ленина. Зав. отделом издательств Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Морозов,
консультант отдела издательств Зиновьев и зав. отделом пропаганды Ковалев легкомысленно отнеслись к решению вопроса об издании книги Гиля, ограничились некоторыми стилистическими поправками и санкционировали ее издание, не разобравшись во всем деле по существу.
В Институте Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина отсутствует элементарный порядок в таком важном деле, как дача заключения на издание книг и брошюр, посвященных жизни и деятельности Ленина. Визы на издание книг, посвященных жизни Ильича, даются рядовыми сотрудниками института, а не руководителями ИМЭЛа...»
Центральный Комитет партии наказал виновных в этом деле работников. Но я хочу на сегодняшнем собрании задать вопрос, как охарактеризовать такие действия работников аппарата ЦК партии, ИМЭЛа, допустивших непартийное отношение к своему долгу, к своим обязанностям?
Безусловно, такие действия надо характеризовать как антигосударственные и антиобщественные проступки, поэтому те товарищи, которые сомневаются еще в том, а есть ли у нас такие дела, которые можно будет обсуждать в Суде чести, убедятся, что таких дел наберется достаточное количество.
Возьмем другой пример. Недавно Министерством госконтроля был установлен антипатриотический и антигосударственный факт со стороны ряда руководящих работников и ученых Главсев-морпути, когда важнейшие работы по изучению Севера, составляющие государственную тайну, были переданы американцам. Американцам было передано 2000 экземпляров книг, брошюр и закрытых статей, в которых были разглашены конкретные результаты научно-исследовательских работ, произведенных в Арктике за истекшие 25 лет. А вы знаете, как сейчас американцы интересуются Севером. Все то, что мы знаем о Севере, — все передано американцам. Я не буду приводить эти примеры.
Вот если бы работники аппарата Центрального Комитета партии, которым надлежало организовать контроль за этим учреждением, его по-настоящему осуществляли, чувствовали бы ответственность перед партией и страной, проявляли внутреннюю тревогу за судьбу нашей страны, а внутренняя тревога всегда должна сопутствовать в нашей работе, то, конечно, вовремя можно было бы предупредить все это. Но этого сделано не было.
Позвольте привести примеры из практики нашей внутрипартийной жизни, из практики внутрипартийной работы.
Неудовлетворительный контроль, я бы сказал, несвоевременный контроль за деятельностью обкомов по вопросу роста партии,
привел к тому, что сейчас установили наличие погони за ростом в ущерб политической работе среди коммунистов.
Следует также сказать, что среди части руководящих работников аппарата ЦК ВКП(б) имеет место недопустимая для членов партии, а тем более для работников аппарата ЦК ВКП(б) распущенность, недостойное поведение.
Два примера. Лектор Управления пропаганды и агитации ЦК Кулагин не дорожил, видимо, высокой честью работника Центрального Комитета и доверием ЦК и в конце месяца был обнаружен работниками милиции в нетрезвом виде раздетым и ограбленным в одном из московских домов. Спрашивается — какой это работник Центрального Комитета?
Или инспектор Управления кадров Смирнов. Во время пребывания в командировке, в Минске, связался с женщиной легкого поведения и вел себя так недостойно, что минские работники МВД вынуждены были взять его в отделение милиции.
Можно было бы привести еще факты, но я считаю, что достаточно этого.
Имеет место немало фактов, когда работники аппарата небрежно относятся к документам ЦК и даже их теряют. Инспектор Отдела внешней политики Шкуров потерял в бюро пропусков весьма секретный документ. Инспектор отдела кадров Сусляев при переходе из дома № 5/8 в дом № 14 в письменном столе оставил секретный документ, который через месяц был обнаружен комендатурой охраны зданий ЦК ВКП(б).
Или следующий пример. 28 августа была проведена проверка состояния хранения секретных документов. В результате проверки была обнаружена в незакрытом письменном столе тов. Романова общая тетрадь отгрузки с пунктов налива горючего для промышленности и сельского хозяйства в целом по Союзу, по краям и республикам. Этот документ дает возможность знать объем и место производства горючего, пропускную способность железных дорог и потребление горючего областями для сельского хозяйства.
В Центральный Комитет партии, нужно понять, сходятся данные о состоянии хозяйственной, советской деятельности, деятельности нашей партии и государства, о его оборонных мероприятиях, о внешней политике и т. д. Поэтому работа в аппарате ЦК ВКП(б), независимо от должности, вся по своему характеру является секретной работой. Каждый работник аппарата ЦК партии наряду с обладанием серьезными политическими и деловыми качествами должен быть бдительным, неболтливым, умеющим хранить государственную и партийную тайну. Это должно стать неотъемлемым качеством каждого руководящего партийного ра-
ботника. Нужно всегда помнить нам, что большевистская бдительность — наше острое оружие в борьбе с врагом, нерушимый закон жизни советского народа.
Я считаю, что на сегодняшнем собрании нужно напомнить нашим работникам, что обо всем этом было изложено в закрытых письмах ЦК: от 18 января 1935 г. «Уроки событий, связанных с злодейским убийством товарища Кирова», от 29 июля 1936 года — «О террористической деятельности троцкистско-зи-новьевского контрреволюционного блока», от 13 мая 1935 года — «О беспорядках в учете выдачи и хранении партбилетов и мероприятиях по упорядочению этого дела», от 29 июля 1941 года — Директива Совнаркома и ЦК ВКП(б).
Основная мысль этих писем — поднять настоящую большевистскую революционную бдительность. На это со всей силой указывал товарищ Сталин на февральско-мартовском пленуме Центрального Комитета партии в 1937 году. Товарищ Сталин говорил, что буржуазные государства, в каких бы они взаимоотношениях ни находились между собой, постоянно засылают друг другу массу шпионов. Поэтому нет основания полагать, что к нам засылают шпионов меньше. Наоборот, буржуазные государства к нам засылают шпионов в два-три раза больше, чем в любую буржуазную державу.
В настоящее время буржуазная реакция в лице Америки и Англии проводит все более откровенную реакционную политику в отношении нас. Америка рассчитывает приложить все силы к осуществлению своего плана и открыто призывает к новому походу против Советского Союза. Империалистические государства, говорит товарищ Сталин, не заинтересованы в том, чтобы СССР встал на ноги и получил бы возможность догнать и перегнать передовые капиталистические страны, и все силы прилагают к тому, чтобы оказать давление на внешнюю и внутреннюю политику. В СССР ликвидированы эксплуататорские классы. Ни в одной другой стране нет такой общественной силы, народной партии, как в СССР, которые никогда не пойдут на службу иностранным государствам. Поэтому своей главной задачей в подрывной деятельности против нашей страны иностранная разведка ставит прежде всего обработку отдельных наших неустойчивых работников.
Вопрос об усилении революционной бдительности, об усилении ответственности за разглашение государственной тайны приобретает сейчас, в условиях сложившейся международной обстановки, исключительное значение.
Между тем у нас, в аппарате ЦК, имеются работники, у которых захватывает дух от желания поделиться новостями, поделиться знанием вопросов, которые известны небольшому кругу лиц. У нас, к сожалению, не перевелась и семейная болтовня. Работники рассказывают дома обо всем, что делается в нашем аппарате. Расскажут свои новости жене, она соседке, а соседка своей приятельнице — и сведения становятся достоянием широкого круга людей. Так было с решением Совета Министров Союза о повышении цен. Решение совершенно секретное, но через семейную болтовню стало, прежде всего, достоянием населения Москвы.
Я не хочу здесь никого обидеть или оскорбить, но я передаю то, что говорят. Недаром говорят у нас — хочешь узнать новости — поезжай на Можайку (в зале оживление, смех).
У нас в министерствах и центральных ведомствах просто существует определенная группа людей, которая время от времени, периодически, раз в неделю или раз в декаду идут в Центральный Комитет партии проинформироваться. Что значит проинформироваться? Узнать, что нового по международной линии и г. д. Самые настоящие сплетники. А наши работники аппарата ЦК, не замечая этого, болтают, о чем я скажу ниже.
О людях, которые управляются не их разумом, а языком, в свое время очень хорошо сказал товарищ Сталин. Есть люди, говорил товарищ Сталин, которые имеют язык, умеют владеть и управлять им. Это люди обыкновенные. И есть люди, которые сами подчинены своему языку и управляются им. Это люди необыкновенные. (Смех.) Человек, которому дан язык не только управлять, но и подчиняться, не будет в состоянии знать, когда и что взболтнул.
Такие есть люди и в аппарате ЦК, они не помнят, болтали они или не болтали. Я ниже остановлюсь и на этих людях, которые часто забывают о том, что они наболтали. Работники, которые много болтают, не соображают, что их сообщениями могут воспользоваться иностранные разведчики, не хотят утруждать себя тем, что это может случиться, что хотя бы сказанное и близкому для тебя человеку может стать известным и для других. Нельзя забывать, что тайна, известная другому, хотя бы и близкому другу, уже перестает быть тайной.
Товарищи, нам, работникам Центрального Комитета, нужно иметь в виду, что иностранная разведка старается проникнуть к сердцу нашей партии — в аппарат Центрального Комитета. Если разведке не удается поймать в свои сети работника Центрального Комитета партии, она обычно действует через родных или знакомых этого работника.
Приведу несколько примеров. В этих примерах фигурируют фамилии. Я не хочу заподозрить этих товарищей, что они продались шпионажу и т. д., но раз я привожу эти факты, придется привести эти фамилии, они из аппарата ЦК уволены.
В начале этого года слушательница курсов иностранных языков при Политехническом музее некто Харламова, которая была связана с иностранной разведкой, молодая девица по возрасту, она в доме своей матери познакомила с американским разведчиком Токарева, работающего в аппарате ЦК. Что общего может быть между руководящим работником ЦК и разведчиком? Дальше выяснилось, что Токарев, оказывается, пил с этим разведчиком и вел с ним задушевные разговоры, но об этом в ЦК партии никому не сообщал. Почему, спрашивается, заинтересовалась им разведка? Что он, красивый мужчина, чтобы интересно было с ним познакомиться? Нет. Ему надо было через этого работника узнать, что делается в Центральном Комитете.
Второй пример. В аппарате ЦК работал Калинин, который через сестру был знаком с американской подданной, а эта американская подданная работала в шпионаже, и этот Калинин систематически с ней встречался, находился даже в особой связи. Разве можно работнику аппарата допускать такие вещи? Его уволили. Я не знаю, что с ним было дальше.
В аппарате работал Червинцев, имел знакомство и связь не с маленьким, а с большим работником посольства — секретарем английского посольства, с установленным разведчиком, и это знакомство скрыл от Центрального Комитета.
Видите, как действует разведка, если не через самих работников, то через знакомых добивается нужных ей данных.
Недавно арестован и разоблачен как агент американской разведки директор Государственного издательства иностранной литературы, работавший ранее заместителем заведующего Управления пропаганды — Сучков. Сучков на следствии показал, что, будучи враждебно настроенным против Советской власти, завязал связь с американской разведкой и был завербован американским посольством для шпионской работы в Америке. В дальнейшем, как выяснилось, на протяжении ряда лет он снабжал американскую разведку шпионскими сведениями, которые были ему известны по работе в издательстве и в аппарате Центрального Комитета партии.
Мне хотелось бы здесь остановиться и задать вопрос тов. Александрову, если он присутствует на собрании, и тов. Щербакову о том, какими партийными данными обладал Сучков, что его выдвинули в аппарат ЦК? Почему он вдруг попал в партийный комитет?
Позвольте на несколько минут остановиться на его автобиографических данных. Сучков 1917 года рождения. До середины 1941 года учился, жизненного опыта не имеет. В партию вступил в 1941 году, в рядах партии не переварился, на низовой партийной работе не был и ее не знает. Какой вывод можно сделать? Для партийного аппарата такой человек не годится. Правильно?
Голоса с мест. Правильно.
Почему, спрашивается, он был взят в партийный аппарат тов. Александровым? Взят он был в аппарат на руководящую работу, видите ли, как человек, знающий иностранные языки, иностранную литературу. Взят был в аппарат как специалист. Это не случайно брошено слово — специалист. Тов. Александров часто употребляет это слово, когда мы его на Секретариате ЦК критикуем за плохую работу Управления. Он говорит — в Управлении у меня 250 человек, большинство из них специалисты.
Я спрашиваю, с каких пор стали подбирать в аппарат Центрального Комитета проявивших себя не как деятели партии, а как специалисты?
Еще 57 лет тому назад для основоположников марксизма было ясно, что только одно звание ученого не может служить основанием для руководящей работы. В 90-х годах в «Социал-демократе» Маркс писал — уже они поймут, что их академическое образование, требующее к тому же основательной критической самопроверки, вовсе не дает им офицерского чина на соответствующий пост в партии, что в нашей партии каждый должен начать службу с рядового. Чтобы занять ответственный пост в партии, недостаточно только литературного таланта и теоретических знаний, даже тогда, когда то и другое бесспорно налицо, но что для этого требуется хорошее знакомство с условиями партийной борьбы и полное усвоение ее форм, испытание личной верности и силы характера и добровольное включение себя в ряды борцов.
Таким образом, что было ясно для классиков марксизма 60 лет тому назад, неясно в наши дни для некоторых руководящих товарищей, хотя они именуют себя образованными марксистами.
Товарищ Сталин дал нам указание о принципах, которых мы должны придерживаться при подборе работников в аппарат Центрального Комитета нашей партии. Таких принципов товарищ Сталин назвал три.
Первый — нужно, чтобы работник, которого мы принимаем на работу в Центральный Комитет нашей партии, знал хорошо работу партийной организации и, прежде всего, областную партийную работу.
Второй — был бы марксистски образованным человеком.
Третий — знал бы политику нашей партии, а у нас, я уверен, есть в аппарате ЦК работники, которые политику партии не знают, а сидят и воображают, что они большие деятели, и поучают других.
Вот, исходя из указания товарища Сталина и учитывая то, что у нас были нарушения, это можно сказать в порядке самокритики, партийного принципа подбора в аппарат Центрального Комитета, нам нужно посмотреть, нет ли у нас в аппарате просто специалистов, и не помочь ли этим товарищам стать настоящими партийными работниками, если они хотят, послав их на низовую работу, а кое-кого, видимо, надо будет передать по специальности. Я думаю, что вы с этим согласитесь.
Голоса. Правильно.
Как теперь признают товарищи, Сучкова выдвигали потому, что он Александрову помогал доклады писать и находился в приятельских отношениях.
Возвращаясь к делу Сучкова, надо поставить и второй вопрос: была ли возможность его разоблачить, или это был такой ловкий, замаскированный враг, что его трудно было раскрыть. Оказывается, фактов было более чем достаточно для его разоблачения.
Первое. В феврале 1943 года решением Центрального Комитета был закрыт журнал «Интернациональная литература», редактором которого был Сучков. Оказывается, издание этого журнала было прекращено в связи с тем, что этот журнал стал проводником англо-американской буржуазной литературы и наносил политический вред Советскому Союзу, причем закрыт этот журнал был не по инициативе работников Управления пропаганды и агитации ЦК. Нет, закрыт он был по инициативе покойного Александра Сергеевича Щербакова, и те товарищи, которые написали записку, как сейчас при следствии установлено, они изложили в ней мысли, которые им были сказаны. Я читаю записку: «В журнале публикуются главным образом произведения англо-американских писателей, при этом отбор материалов для печати крайне односторонний. Из журнала изгоняются материалы с критикой англо-американских порядков». Дальше, «журнал печатает большое количество рассказов, очерков и статей иностранных и советских авторов... В ряде своих материалов журнал фактически солидаризируется с англо-американской печатью в оценке роли Англии и Америки в нынешней войне против Германии». «Установлены факты, когда редакцией журнала в публикуемых произведениях делаются ошибки в духе англо-американской пропаганды. Идеализируя общественный строй и условия жизни в Англии и Америке, журнал превратился в рупор англоамериканской пропаганды в нашей стране».
Так было установлено Центральным Комитетом. Позвольте привести несколько выдержек из показаний Сучкова по этому вопросу о журнале. Он показывает: «Представители зарубежной литературы, зная о моем раболепии перед иностранщиной, о моей связи с иностранцами, протаскивали с моей помощью в журнале «Интернациональная литература» реакционные произведения и статьи. В результате моей преступной деятельности в советский журнал проникли произведения и другие литературные материалы, дезориентирующие советскую интеллигенцию и вносящие ложные представления о буржуазной демократии и политике англичан и американцев. Я напечатал в журнале «Интернациональная литература» ряд произведений англо-американских писателей, крайне идеализирующих, преувеличивающих военные усилия Англии и Америки в нынешней войне. Советский журнал стал широко использоваться иностранными разведчиками, маскирующимися под корреспондентов и писателей. Примером может служить напечатанная английским журналистом Джоном Р... его корреспонденция в журнале «Интернациональная литература»... (Читает.)
Как вы думаете, достаточный факт или нет, чтобы за это не только снять, а исключить из партии, по крайней мере.
Оказывается, после этого т. Щербакову вносится предложение взять его в аппарат ЦК. Тот сказал, чтобы его на выстрел не допускать к Центральному Комитету. Воспользовавшись смертью т. Щербакова, все-таки в аппарат ЦК его втиснули. Это — Александров, Щербаков, Кузаков.
Что у нас делается в партийных организациях?
После снятия Сучкова с работы в журнале, в 1944 году, в сентябре месяце, секретарь Московского комитета Соколов дает следующую характеристику Сучкову: «Работая редактором журнала «Интернациональная литература» и зав. сектором иностранной литературы, с работой справлялся». Видимо, настала пора у Соколова спросить — на основании чего он писал в ЦК такую характеристику, а наши работники ЦК партии читают такие характеристики, видят, что здесь ложь, и ничего не делают.
У таких людей, как Щербаков (он снят сейчас с работы), на первом плане стояло чувство товарищества к Сучкову.
Шкирятов. И чувство прикрытия.
Кузнецов. Второй факт — открытая связь Сучкова с иностранцами: семейные вечера, на которых присутствовали иностранные корреспонденты, взаимные посещения, главным образом в гостиницах и т. д.
Если бы партийная организация хоть немного бы поинтересовалась бытом Сучкова, то сразу возник бы вопрос, почему он связан с иностранцами. Неправильно стали поступать партийные организации, когда перестали интересоваться бытом коммуниста, его окружением. Я считаю это неправильным.
Третий факт — защита троцкиста Копелева. Сучков ходатайствовал об освобождении его из-под ареста, которого арестовали в ноябре 1946 года. Сучков учился вместе с Копелевым в институте Ленина и вместе вел антисоветские разговоры. Сучков решил друга своего выручить и пишет письмо прокурору т. Афанасьеву. Последний вызвал Сучкова и говорит ему: ты неправильно поступаешь, я пошлю документ в Центральный Комитет т. Маленкову.
Сучков, желая предотвратить события, прибегает к Кузакову и говорит: я как будто допустил ошибку, нужно ли мне писать объяснение? Тот говорит: может быть, тебя вызовут? Оказывается, Щербаков его вызывал, пожурил по-товарищески, и на этом все кончилось. Я после интересовался, знал ли кто об этом письме. Оказывается, не знали — скрыли от секретаря ЦК, что было такое письмо.
Четвертый факт — его антисоветские разговоры. Как после установлено, многие товарищи знали, что Сучков вел антисоветские разговоры, но молчали.
Пятый факт — чрезмерная его пытливость. Оказывается, когда он работал в издательстве, то имел задачу обходить все управления для выяснения новостей, чтобы сразу после этого тепленькие вести нести в американское посольство. Благодаря чрезмерной болтливости ряда руководящих работников ЦК Сучков многое узнавал и передавал американцам. Например, от руководящих работников он узнал о направлении ряда работников на заграничную работу, называл конкретные фамилии. А потом удивлялись — почему проваливаются наши люди. Потому что знали заранее, кто куда едет.
Так, от Кузакова и Щербакова узнавал о важнейших проблемах, которые решаются в нашей стране, и сразу же передавал американцам. Речь идет об атомной продукции. От тов. Еголина и тов. Владыкина узнал о тяжелом продовольственном положении в Молдавии, о случаях смертности от голода среди населения. Они между собой вели переговоры, он в это время пришел и услышал.
Дело Сучкова и ряд приведенных мною примеров говорят о неблагополучии в отдельных звеньях аппарата Центрального Комитета. Из этого мы должны сделать соответствующие выводы и прежде всего поднять бдительность.
Бдительность должна явиться необходимым качеством советских людей. Она должна являться, если вы хотите, нашей национальной чертой, заложенной в характере русского советского человека. И в первую очередь ею должны обладать наши партийные работники. Бдительность должна находить свое выражение
в каждом действии партийного работника в любой обстановке — в какой бы ему ни приходилось работать, в каждом шаге практической деятельности, в повседневной жизни и быту. Бдительность должна заключаться в той тщательной проверке людей, с которыми работает или с которыми общается тот или иной партийный работник. Бдительный человек постоянно думает о том, каковы могут быть последствия тех или иных его собственных действий или действий других людей.
Нужно свято хранить государственную тайну. Тот, кто не умеет ее хранить, может оказаться ценной находкой врагу и стать его пособником. Нужно помнить, что иностранные разведки из всех сил стараются выведать наши государственные секреты и с этой целью используют болтливость, бахвальство, ротозейство некоторых наших работников.
Таковы, товарищи, факты. Из них видно, как нам нужно крепко подтянуть наш аппарат, а работникам аппарата ЦК предъявить к себе более повышенные требования. Нет сомнений, что в этом деле большую помощь Секретариату ЦК окажет Суд чести, в состав которого вы, несомненно, изберете достойных работников.
Нужно, чтобы еще более активизировали свою деятельность наши партийные организации управлений и отделов, нужно всемерно развивать и поддерживать здоровую критику, добиваться, чтобы большевистская критика и самокритика звучала в нашем аппарате смело, громко.
Позвольте, товарищи, выразить уверенность, что вы из сегодняшней критики Секретариата ЦК нашей партии сделаете соответствующие большевистские выводы и приложите все силы к тому, чтобы аппарат ЦК работал так образцово, как этого требует от нас товарищ Сталин. (Бурные аплодисменты.)».
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 121. Д. 616. Л. 6-28. Подлинник. Машинопись.

Имеется в виду закрытое письмо ЦК ВКП(б) о так называемом «деле профессоров Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина», «суд чести» над которыми проходил 5—7 июня 1947 года в Министерстве здравоохранения СССР. Ученым вменялось в вину то, что с их согласия в США были переданы рукопись научной работы «Пути биотерапии рака», описание технологии производства противоракового препарата и 10 ампул самого препарата. Клюева и Роскин не признали предъявленного им обвинения. «Суд чести» объявил им общественный выговор.
Гиль Степан Казимирович (1888—1966) — личный шофер В. И.Ленина, автор воспоминаний о нем.
Наркомат (затем Министерство) госконтроля СССР образован в 1940 году. В его функции входил контроль за исполнением решений правительства, учетом и расходованием государственных средств. Министерство госконтроля упразднено в августе 1957 года.
Отрезок Можайского шоссе от Дорогомиловской заставы. С 1957 года — Кутузовский проспект. Место компактного поселения работников аппарата ЦК КПСС и центральных государственных ведомств в 1940—1960 годах.
Сучков Б. Л. — в 1955—1956 годах был восстановлен в партии и реабилитирован в судебном порядке. Впоследствии работал заместителем главного редактора Гослитиздата.
Александров Георгий Федорович (1908—1961) — член КПСС с 1928 года, философ, академик АН СССР (1946). В 1941-1952 годах — кандидат в члены ЦК КП(б). В 1940—1947 годах — начальник Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).
23—24 октября 1947 года «суд чести» аппарата ЦК ВКП(б) рассмотрел дело об антипартийных поступках бывшего заведующего отделом кадров ЦК ВКП(б) М. И. Щербакова и бывшего заместителя начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) К. С. Кузакова, обвиненных в потере политической бдительности и чувства ответственности за порученную работу в связи с разоблачением Б. Л. Сучкова, которого они рекомендовали на работу в аппарат ЦК ВКП(б). М. И. Щербакову и К. С. Ку-закову решением суда был объявлен общественный выговор. Решением Секретариата ЦК они были исключены из партии. В 1955—1956 годах восстановлены.
Щербаков Александр Сергеевич (1901—1945) — член КПСС с 1918 года. С 1936 года — секретарь ряда обкомов. В 1938—1945 годах — первый секретарь МК и МГК, одновременно с 1941 года — секретарь ЦК ВКП(б), с 1942 года — начальник Главного политического управления Красной Армии, заместитель наркома обороны СССР, начальник Совинформбюро, генерал-полковник (1943). Кандидат в члены Политбюро ЦК с 1941 года.
Шкирятов Матвей Федорович (1883—1954) — член КПСС с 1906 года. В 1923—1934 годах член Президиума, с 1930 года секретарь Партколлегии ЦКК ВКП(б). С 1939 года член ЦК, заместитель председателя, с 1952 года председатель КПК.
Копелев Лев Зиновьевич (р. 1912) — литературовед, писатель.
Маленков Георгий Максимилианович (1902—1988) — в 1939— 1953 годах секретарь ЦК, с 1939 года начальник Управления кадров ЦК ВКП(б). Член Государственного Комитета Обороны СССР. В 1946—1953 годах заместитель председателя, в 1953—1955 годов— председатель СМ СССР. В 1939—1957 годах член ЦК.
В 1939—1952 годах член Оргбюро ЦК. В 1946—1957 годах член Политбюро ЦК ВКП(б).
Еголин Александр Михайлович (1896—1959) — литературовед, член-корреспондент АН СССР (1946). Член КПСС с 1925 года. В 1944 году — зав. отделом художественной литературы, заместитель начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).
«Постановление собрания работников аппарата ЦК ВКП(б) о создании Суда чести
Заслушав и обсудив доклад секретаря Центрального Комитета ВКП(б) тов. Кузнецова А. А. о решении Политбюро ЦК ВКП(б) о создании Суда чести в аппарате ЦК ВКП(б), собрание работников аппарата ЦК ВКП(б) горячо одобряет это постановление.
Суды чести являются острой и действенной формой воспитания нашей интеллигенции в духе советского патриотизма, преданности советской социалистической Родине и решительной борьбы с проявлениями низкопоклонства перед реакционной культурой буржуазного Запада.
Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о создании Суда чести в аппарате ЦК ВКП(б) обязывает осуществить перестройку аппарата ЦК ВКП(б), подняв всю его работу на уровень тех великих задач, которые поставлены в послевоенный период перед партией, перед всем народом Центральным Комитетом ВКП(б) и Советским правительством, повысить уровень идейно-политической подготовки каждого из работников аппарата ЦК ВКП(б), беспощадно вскрывать и бичевать всяческие проявления недисциплинированности и делячества, непартийного отношения к порученному делу.
Суды чести являются мощным рычагом политического воздействия в борьбе против антипатриотических, антигосударственных и антиобщественных поступков, роняющих достоинство советских людей.
Собрание считает необходимым создать Суд чести в аппарате ЦК ВКП(б). Работа в аппарате Центрального Комитета ВКП(б) — высокая честь для коммуниста. Каждый работник аппарата ЦК ВКП(б) должен быть образцом большевистской партийности, высокой идейности и организованности. Долг каждого из нас — показывать работникам всех учреждений и ведомств пример большевистского, непримиримого отношения ко всяческим проявлениям низкопоклонства перед загнивающей культурой буржуазного Запада, пример активной борьбы за неуклонное выполнение важ-
нейшей политической задачи, поставленной партией по воспитанию нашей интеллигенции в духе пламенного советского патриотизма, национальной гордости советских людей, пример твердости и несгибаемости воли, способности противостоять любому коварному приему иностранных разведок, готовности в любых условиях и любой ценой защитить интересы и честь Советского государства.
Задача нашего Суда чести — стоять на страже высокого звания работника аппарата ЦК ВКП(б), держать в чистоте это звание. Суд чести должен явиться серьезным рычагом улучшения всей работы аппарата ЦК ВКП(б).
В состав Суда чести мы изберем лучших, достойных доверия людей.
Мы заверяем нашего великого вождя и учителя родного товарища Сталина, что отдадим все свои силы делу большевистского воспитания нашей интеллигенции, работников государственного и партийного аппарата в духе беззаветной преданности партии Ленина — Сталина, нашему могучему Советскому государству!
Да здравствует наш вождь и учитель Великий Сталин!
Да здравствует героическая партия большевиков!
Да здравствует и крепнет СССР — великая страна социализма!»
РЦХИДНИ, Ф. 17. On. 121. Д. 616. Л. 57-58. Подлинник. Машинопись.

«Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о Суде чести
при Совете Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 5 апреля 1948 г.
Передать на голосование членов ЦК ВКП(б) следующее постановление Политбюро ЦК ВКП(б):
«О Суде чести при Совете Министров СССР и ЦК ВКП(б)
Постановление Совета Министров СССР и Центрального Комитета ВКП(б)
Совет Министров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП(б) постановляют:
1.  В интересах укрепления партийной и государственной дисциплины, борьбы с проявлениями разложения и антигосударственными проступками, роняющими честь и достоинство руководящих советских и партийных работников, организовать при Совете Министров СССР и Центральном Комитете ВКП(б) Суд чести.
2.  На Суд чести при Совете Министров и ЦК ВКП(б) возлагается рассмотрение антигосударственных и антиобщественных проступков, совершенных министрами союзных министерств и их
заместителями, председателями комитетов при Совете Министров СССР и их заместителями, начальниками главных управлений при Совете Министров СССР и их заместителями, секретарями ЦК компартий союзных республик.
3.  Суд чести состоит из 5 человек — председателя и четырех членов Суда, назначаемых Политбюро ЦК ВКП(б).
4.  Вопрос о направлении дела в Суд чести решается Политбюро ЦК ВКП(б).
5.  Рассмотрению дел в Суде чести должна предшествовать проверка фактов, проводимая членами Суда по поручению председателя. Председатель Суда определяет, кто должен быть вызван в качестве свидетелей.
Обвиняемому предъявляются результаты произведенной проверки и представляется право просить председателя Суда о вызове новых свидетелей, о затребовании документов и справок.
Суд чести назначает по каждому рассматриваемому делу общественного обвинителя.
6.  Рассмотрение дел в Суде чести производится, как правило, в открытом заседании.
Разбор дела в Суде чести заключается в рассмотрении собранных по делу материалов, выслушивании объяснений привлеченного к Суду чести и свидетелей и проверке представленных доказательств.
При рассмотрении дела в Суде чести могут присутствовать и выступать по существу дела министры союзных министерств и их заместители, руководители комитетов и управлений при Совете Министров СССР и их заместители, секретари ЦК компартий союзных республик, председатели Советов Министров и министры союзных республик и другие лица по приглашению Суда чести.
7.  Решение Суда чести принимается простым большинством голосов членов Суда. В решении указывается существо проступка и определенная Судом мера наказания.
8.  Суд чести при Совете Министров СССР и ЦК ВКП(б) может постановить:
а)  объявить общественное порицание обвиняемому;
б)  объявить общественный выговор;
в)  просить КПК об исключении из партии или переводе в кандидаты в члены КП(б);
г)  просить Совет Министров Союза ССР и ЦК ВКП(б) о снижении по должности или снятии с работы в связи с несоответствием по занимаемой должности;
д)  передать дело следственным органам для направления в суд в уголовном порядке.
9. Привлеченному к Суду чести работнику решение Суда объявляется публично. Копия решения Суда чести приобщается к личному делу работника.
10. Решение Суда чести обжалованию не подлежит».
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 3. Д. 1070. Л. 9-11. Подлинник. Машинопись.

Проект постановления был подготовлен А. А. Ждановым и М. А. Сусловым по поручению И. В. Сталина. Принятое постановление было утверждено опросом членов ЦК ВКП(б) 6—7 апреля 1948 года й оформлено как постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 7 апреля 1948 года.
Постановлением Политбюро от 5 апреля 1948 г. министр путей сообщения И. В. Ковалев был отстранен от должности и его дело было передано на рассмотрение «суда чести» при СМ СССР и ЦК ВКП(б) (РЦХНИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1070. Л. 11). Впоследствии Политбюро отменило свое решение о передаче дела И. В. Ковалева в «суд чести».