- Сейчас в российском обществе идет дискуссия об оценке эпохи СССР вообще и времени Сталина в частности. Известны мнения некоторых сотрудников патриархии и священников (о. Геогрий Рябых, о. Всеволод Чаплин, о. Сергий Рыбко). Они считают, что государство должно осудить коммунистический период нашей истории, убрать с улиц символику и названия советского периода, осудить Ленина и Сталина. Как вы оцениваете подобные высказывания?
- Эти младостарцы мыслят весьма примитивно. Они не жили при Сталине, в отличие от меня. Это была прекрасная жизнь в великолепной стране, где все знали, что Сталин заботится о нас и руководит нами. Те люди, которых вы назвали, не могут взглянуть на нашу историю глубинно, мистически. Они рассматривают ее с точки зрения пескаря, мещанина. И мне очень грустно, что они могут так легковесно говорить о чудесной, трагичной и прекрасной русской истории.
Сделаем небольшое отступление. Помните, был такой богоизбранный народ – еврейский. Почему был? Потому что после распятия Христа он потерял свою богоизбранность. Кто сейчас проклинает Навуходоносора, который привел евреев на реки Вавилонские? Никто. Наоборот, мы поем: «На реках Вавилонских седохом и плаках…» Важнейшая стадия становления богоизбранного народа – сидеть на реках Вавилонских. Тем более что богоизбранный народ сам заслужил это сидение.
Переходим к другому богоизбранному народу – русскому. Он стал богоизбранным после крещения Руси, но потом, постепенно церковь и народ стали отходить от канонов. Это началось с Петра Первого. Постепенно церковь перестала быть системообразующим фактором для народа, утратила свою миссию. И вот появился бич божий в руках величайшего руководителя нашей страны – Иосифа Виссарионовича Сталина. Он этим бичом воспользовался так, как ему попустил Господь.
Не надо считать, что большевики – это просто какие-то выскочки. Давайте вспомним: Россией правил слабейший царь, причем слабость его была попущена Богом. Она была необходима для того, чтобы нелегитимная романовская династия исчезла с политического поля. Таким образом, святость Николая Второго состоит в том, что он не сопротивлялся. Он просто ушел. И вот в дни отречения со всех приходов и епископских кафедр шли приветственные телеграммы предательскому и масонскому Временному правительству. Наплевали на присягу, на помазанничество, чего они не имели права делать. Уже за одно это церковь должна была понести наказание!
Большевики были посланы, чтобы установить попускаемый Господом произвол - кого-то посадили, кого-то умертвили (но при этом человек получает мученический венец, он получает святость). Да, я бы не хотел, чтобы меня расстреляли. Но если бы так вышло, следовало бы вести себя так, как вели себя они – митрополит Вениамин, другие подвижники и святые нашей церкви. Именно они своим поведением обеспечили то прощение Божие, которое в ближайшее время, может быть, все-таки состоится. А может быть – и нет. Если в нашей церкви появятся множество таких вот младостарцев, которые не понимают, что это советская власть - необходимая стезя для отошедшего от богоспасаемого учения народа.
Пигмеи всегда придумают что-то, чтобы опорочить колосса. А младостарцы перепевают демократические сказки о репрессиях. Или предлагают, например, вынос тела Ленина из мавзолея. А они не подумали о том, что большое количество людей это воспримут как оскорбление? Как провокацию? Я не люблю Ленина, но народная воля была однозначной – всегда приходить к вождю Ильичу и видеть его в мавзолее. Зачем же оскорблять эти миллионы людей, покойных и живых? Такой неглубокий, мещанский, кухонный взгляд на нашу историю у меня вызывает возмущение, честно говоря.
Сталин велик, история СССР – это драма, это величайшая мистическая глубина, это реки Вавилонские, это новая библия. Здесь должен быть евангельский подход к нашей истории, а не мещанский, как у некоторых весьма недалеких иереев.
- Как вы думаете, эти священники озвучили свою личную позицию, или это мнение высших иерархов церкви?
- Я знаю, что наши высшие иерархи не придерживаются таких крайних взглядов. Они мудрые, осторожные. Мне кажется, это такая проверка, зондирование общественного мнения, которые не санкционированы Святейшим …
- Вот вы говорите: Сталин – бич божий. Но при этом восхищаетесь этим человеком. Как возможно сочетать эти два подхода?
- Давайте будем воспринимать бич божий с точки зрения того, к чему «битье» привело. Оно привело к возрождению страны. Сталин оставил нам страну с атомной бомбой, защищенной, он от лапотной Руси сделал фантастический рывок. Одержал победу в великой войне. Мы до сих пор пользуемся еще не окончательно разворованным наследием Сталина. Так что это был бич со знаком «плюс», и для церкви - тоже.
Кстати, сталинские репрессии – это тоже во многом миф, выдумка людей, которые хотят опорочить вождя. На деле пострадало не так много людей, многие из которых заслужили это своим поведением. Я жил в Иваново в конце 40-х-начале 50-х годов: по нашей улице – проспекту Сталина - свободно ходили священники, они служили в храмах. В начале мы в них кидали камнями, потом они нас угощали конфетами, и мы стали очень хорошо относиться к этим батюшкам.
Мы вообще слышали только о трех людях, которые исчезли в подвалах Лубянки. А знакомых у нашей семьи было очень много: в том числе среди интеллигенции, врачей, представителей власти. Знали мы даже бывшего секретаря Троцкого Познанского. Ничего, жил себе спокойно, потом куда-то эмигрировал…
- А правда ли, что у вас в храме в скором времени появится икона с изображением Сталина?
- Меня обвиняли в том, что я требую канонизировать Сталина. Это неверно. Этого не может требовать отдельный человек. Канонизация - феномен небесного, а не человеческого происхождения.
У нас в храме будет икона святой Матроны Московской. В ее жизни был такой час, может быть, самый высокий, когда она приняла вождя. Сталин, которого все считали атеистом, в октябре 1941 года пришел к ней как к последней инстанции - без охраны, с недоверием: что мне скажет эта старуха, о которой в Москве говорили как о провидице? Она сказала – ты в Москве останешься один. Пусть все уезжают. Москву не сдавай, пусть икона Казанской божьей матери будет в Москве, пусть ею обнесут весь город. Это было сказано на «ты»: никаких «вы», никаких «Иосиф Виссарионович»… Слова слепой одинокой женщины, святой, конечно, его укрепили. Сталин остался в Москве. Вот этот факт из жизни Матроны Московской мы отразили на этой иконе. И там Сталин отнюдь не главный: главная – она, провидица и патриот.
- Еще один сюжет, который мы хотели бы обсудить, - это так называемое «дело епископа Диомида». Как вы смотрите на его деятельность?
- Сегодняшний Диомид – это поп Гапон. Только, к сожалению, не просто поп, а целый епископ. Я удивляюсь, как люди, которые рекомендовали его в епископы, не могли увидеть, что это провокатор в рясе. Надо быть хотя бы минимально прозорливыми. Но он пролез в высшие эшелоны церковной власти и, наверное, сейчас наслаждается тем, что собрал вокруг себя группу полубезумных старух и социально неадаптированных людей. Наверное, есть там еще и просто пациенты психушек. Вся эта разношерстная толпа кричит, восхваляет этого провокатора, а он и рад.
Всякий здравомыслящий человек понимает, что самое худшее – это раскол в церкви. Прежде всего, надо любить церковь. А Диомид с его поступками является человеком не только не любящим, а, может быть, даже ненавидящим церковь, которая вознесла его на высшие должности. К счастью, все это прошло как буря в стакане воды, Я думаю, что епископ Диомид – это шлак, и о нем сейчас даже неинтересно говорить.
- Если абстрагироваться от личности опального епископа, и посмотреть, какие претензии он предъявляет к руководству РПЦ, то его аргументы сводятся к двум основным пунктам – это экуменическая деятельность церкви и соглашательство с властью и ее антинародной политикой. Кроме того, Диомид выступает против принятия ИНН и российских паспортов. Какова ваша позиция по этим вопросам?
- Прежде всего, хочу сказать об ИНН и паспорте. И ИНН, и паспорт у меня есть. Мое имя и фамилия могут быть закодированы какими-то знаками. Но со мной остается моя вера и душа. Мне никто не вставил чип. Я продолжаю исповедовать то, что хочу и обязан исповедовать. ИНН мне не мешает.
Теперь насчет экуменизма. Одно время он был спасительным для РПЦ. Митрополит Никодим, которого так критикуют сегодня, - это человек, который во многом спас церковь. А как? Двумя способами. Во-первых, когда закрывалась Ленинградская духовная академия, он пригласил туда зарубежных студентов. Поэтому наши власти сочли неудобным закрывать академию. И, во-вторых, когда наша церковь при Хрущеве была в ужасном положении, то она получала поддержку от других религий, вступив в этот, может быть, неприятный сговор. Да, это сговор. Но это было спасением для церкви.
Теперь надо постепенно, наверное, отказываться от экуменизма. Потому что экуменизм – это ересь. Но я не знаю, когда это возможно. В конечном счете, роль экуменической ереси в том, что РПЦ сохранила себя, это свидетельство того, что и ересь иногда бывает полезной.
Сейчас стоит вопрос – как и когда от него отказаться. Но спекулировать на этой теме, по-моему, было бы неправильно.
Что касается поддержки власти, я думаю, что церковь поддерживает ее вполне искренне.
Вообще, что нам нужно? Нам нужно, чтобы сохранилась чаша, чтобы мы все причащались, чтобы были таинства. И ради этого можно поддерживать тех, других и третьих. Сохранение церкви – суть всего.
- Давайте все же вернемся к Диомиду и диомидовцам… По сути то, что он высказал – это в сжатой форме манифест правого, фундаменталистского крыла в РПЦ. Огромное число людей в церкви думает именно так, и их представления сильно расходятся с тем, что мы слышим от многих высокопоставленных представителей патриархии. Так не кажется ли вам, что появление Диомида симптоматично? Его лишили сана – появятся новые люди такого же плана…
- Вы у нас в храме видели экуменизм? Вы видели, чтобы у нас читалось Евангелие на русском языке, чтобы сокращались службы?
- Нет. Но это делают многие священники в РПЦ.
- И пусть делают. Наша церковь хороша тем, что она разрешает полицентричность – различие взглядов. В тех случаях, когда это не касается таинств, конечно. Кто хочет быть экуменистом – пожалуйста. Но помните, что это ересь.
Наша церковь больна, конечно. Болезнь связана с ее условиями существования в 60-е-80-е годы. Так давайте врачевать ее терапевтически. Давайте слушаться высшее церковное начальство, потому что оно является для нас высшим авторитетом, и все же будем ему оппонентами там, где это необходимо. Но оппонирование наше должно быть не раскольничьим, а любовным. Как некий бальзам, который уврачует все болезни.
Беседовал Андрей Дмитриев
Источник: http://www.apn-spb.ru/publications/article3984.htm