Как известно, центральной темой современной идеологической борьбы в России и далеко за ее пределами стал И.В. Сталин – выдающийся советский лидер, политик, теоретик и идеолог, возглавивший после В.И. Ленина Коммунистическую партию, успешное строительство социализма в СССР, победоносную войну против фашистской Германии 1941-1945 гг.
Современные правдоборцы, провозглашающие себя защитниками исторической истины, якобы научного объяснения советской истории 1917-1991 гг., на самом деле являются участниками «крестового похода» против марксизма и социализма, против советской власти, науки, культуры, образования, созданных в процессе возникновения и развития новой в мире цивилизации – советской. Власть строила ее вместе со всем народом, большая часть которого до сих пор вспоминает достижения советской экономики, культуры, бесплатное образование, медицину, отсутствие безработицы, получение бесплатного жилья, пионерские лагеря, клубы, фестивали, декады народов СССР, победы советских спортсменов, успехи выдающихся писателей и поэтов, художников, артистов, композиторов и многое другое, что было и остается до сих пор гордостью России.
Успехи социализма в СССР признаны во всем мире, хотя сознательно разрушаются, замалчиваются, извращаются желтой прессой, продажными журналистами, идеологами и политиками, предателями – историками, экономистами, философами, присоединившимися к крестовому походу против своего народа и советской Родины. Его корни уходят в начало ХХ века. Тогда великие «вооруженные до зубов державы», объединившись с контрреволюцией, организовали крупномасштабную интервенцию, о которой давно забыли наши доморощенные реформаторы и их заезжие консультанты. Они потерпели сокрушительное поражение в ходе Гражданской войны 1918-20 годов.
Социалистическая революция в России во главе с Коммунистической партией и таким лидером как В.И. Ленин (о неизбежности этой победы писал в эмиграции в 1924 г. бывший лидер партии эсеров В.М. Чернов) показала всему миру, на какие подвиги способен пролетариат в союзе с крестьянством вместе с представителями лучшей части интеллигенции, поддержавшей народ. Ленин вооружил Коммунистическую партию научной теорией, на основе которой была создана партийная идеология, программа борьбы на разных этапах – буржуазно-демократический и социалистический. Осмысление целесообразности применения различных форм и средств борьбы в конкретных ситуациях, систематическая работа с массами обеспечили мобилизацию их сознания и энергии на борьбу за освобождение от экономической эксплуатации, за социальное, духовное освобождение народа, обреченного при капитализме на деградацию, отсутствие элементарных гражданских прав. Во время Первой мировой войны солдат России на фронте пороли как при крепостном праве.
После гражданской войны СССР стал символом успеха народа и Советской власти, победивших контрреволюцию и интервенцию и приступивших к строительству нового общества. Об этом свидетельствуют мнения, оценки жизни советских людей представителями рабочих и профсоюзных делегаций, деятелей культуры, науки, образования, приезжавших в нашу страну 1920-е гг. с целью познакомиться с Новым миром. Успехи, достигнутые в 1920-е годы, вызвали новый рост враждебного, злобного отношения адептов буржуазии, идеологов западных, так называемых, цивилизованных стран. Как советский лидер Сталин превратился в главного противника, против которого в единый блок объединились западные политики, троцкисты, идеологи белой эмиграции, спецслужбы. Их деятельность особенно активизировалась в 1930-е гг.
Успехи советского народа после осуществления индустриализации и реконструкции (т.е. модернизации без инвестиций с Запада), преобразования сельского хозяйства на социалистических принципах, реализация программы культурного строительства: ликвидация неграмотности, строительство школ, вузов, научных и культурно-просветительских центров, создание массовых общественных организаций, объединявших ученых, писателей, композиторов, заставили западных политиков, боявшихся популярности успехов социализма среди трудящихся капиталистических стран, активизировать разрушительную, антисоветскую деятельность, используя различные формы борьбы. Эта важная проблема истории советского периода до сих пор остается неизученной.
Следующим этапом борьбы стали 1940-е гг.
Известный американский историк Ст. Коэн писал в конце 1970-х гг.: «Предложения о развитии исследований Советского Союза обсуждались в правительственных и научных учреждениях, а первые программы были организованы Министерством обороны и военно-морского флота США, а также одним из университетов еще в ту пору, когда Соединенные штаты и Советский Союз были военными союзниками». (Стивен Коэн. Переосмысливая советский опыт. Политика и история с 1917 года. USA. 1986. С. 17, 18, 19). Тогда возникла «тоталитарная школа», а её схема использовалась не столько для изучения, истории, сколько для борьбы против Советского Союза якобы «антидемократического, антинародного режима», «диктаторских методах правления» Сталина. Однако просуществовала эта программа борьбы недолго, уже в начале 1960-х гг., как пишет Коэн, наступило прозрение и разочарование, пришлось перестраиваться. Появилось «ревизионистское направление» с новой тематикой (ленинизм, большевизм, сталинизм). Главная цель и вектор действий остались прежними: целенаправленная организованная, хорошо оплачиваемая борьба против марксизма-ленинизма, исторической науки и образования, которые были основой советской государственной идеологии. Сочинения западных фальсификаторов советской истории преследовали все ту же цель – борьбу с социализмом. Изменялась только упаковка, некоторые аспекты освещения. Однако этого почему-то не заметила советская научная общественность , с восторгом встретившая оракулов, прибывших с Запада.
О типе новаций свидетельствуют два сочинения Ст. Коэна, вышедшие в конце 1980-х гг. (Бухарин и большевистская революция: политическая биография 1888-1938. USA. 1980 и «Переосмысливая советский опыт…» 1986).
Второе сочинение Коэна мне презентовали в посольстве США летом 1988 г., когда группа советских историков была приглашена на обед «русские щи» (плохо сваренные) перед моей поездкой в Оксфорд (Великобритания) на конференцию, посвященную Бухарину, где я выступила с докладом. Когда я выразила удивление по поводу их издания в США на русском языке, советник по культуре сказал, что они опубликованы на средства ЦРУ. Оплачивал ли когда-либо труды по истории США советский Комитет госбезопасности?
Необходимо учитывать, что из всех общественных наук (политэкономия, социология и др.) история обладает рядом особенностей, включая доступность широким массам для понимания фактов прошлого. Обширная научно-популярная и учебная литературы всегда влияла на формирование исторической памяти, отношения к событиям прошлых лет больших групп населения, включая интеллигенцию, стремившихся осмыслить настоящее путем обращения к истокам и корням с целью его объяснения. Эта особенность позволяла использовать литературу как средство влияния на общественное сознание, социальную и культурную память, ее сохранение и изменение, преследуя различные политические и идеологические цели. В XX веке историческую науку превратили в поле идеологических и политических сражений, которые особенно активизировались после 1917 г. Из-за появления на мировой исторической арене антипода господствовавшей социальной системе – капитализму – его идеологи и политики стали разрабатывать программы борьбы, включая военные действия и оккупацию (1918-1920 гг.), дипломатию, шантаж, шпионаж, привлечение антисоветских элементов, разрушавших формирующую социалистическую систему. Бандитизм, который поддерживался спецслужбами Запада, существовал на границах СССР до 1930-х гг., а в Средней Азии и позднее.
Все эти действия подкреплялись идеологическими акциями, начиная с 1918 г., когда кадеты, эсеры, меньшевики стали создавать свои сочинения с четко выраженным антисоветским содержанием (П. Милюков, Н. Суханов, В. Чернов и др.). Позднее их идеи стали использоваться в 1920-1930-е гг. белой эмиграцией, а затем американскими и другими западными советологами которые рассматривали свои задачи не как изучение истории России, а как борьбу с марксизмом, социализмом, сталинизмом. До сих пор многие специалисты на Западе по проблемам России XX века считают себя не историками, а советологами.
Они превратили историю в поле ожесточенных идеологических и политических сражений, используя антинаучные приемы и средства, среди которых первое место заняли извращение фактов, ложь, клевета, грубые приемы фальсификации, которые в 1990-е гг. стали заимствовать историки новой генерации, включившиеся в процесс разрушения советской идеологии, науки, культуры, образования, получая за это ордена, гранты, государственные премии.
Интересны основные этапы этой борьбы, в ходе которой объединялись усилия западных и российских антисоветчиков, разрушавших не только советскую страну, но и многовековую русскую культуру, науку, образование. На начальном её этапе, будучи к ней неподготовленными, доморощенные правдоборцы стали публиковать сочинения оппонентов Сталина, противников Советской власти, идеологов пятой колонны, использовали сочинения Троцкого, Бухарина и др., издававшиеся на Западе, а также советские переиздания книг 1920-х гг. Это были, главным образом, журналисты типа Клямкина, Нуйкина, Шубкина и др., статьи которых Сахаров воспринимал как поиск «исторической, прежде всего антисталинской, антитоталитарной исторической истины». Можно подумать, что научное знание рождается в идейных и политических баталиях, которые оцениваются Сахаровым и другими как путь к истине.
Только в 1988-1989 гг. на страницах советских изданий было опубликовано более десятка статей С. Коэна о противостоянии Сталина и Бухарина. Тогда же с начала 1990-х гг. на страницах советских изданий («Вопросы истории», «Иностранная литература», «Молодой коммунист», «Московский комсомолец» и др.) стали появляться статьи заезжих апостолов типа Р. Конквиста, И. Дойчера, Д. Байрау, Р.У. Девиса и др., обучавших российских несмышленышей как следует освещать историю XX века, т.е. бороться с Советской властью и «сталинизмом». Была использована тактика противопоставления интеллигентного, образованного, умного, талантливого Бухарина якобы грубому, жестокому, невежественному, боровшемуся за личную власть Сталину. Советская, так называемая «общественность», развращённая ельцинизмом, встретила их с восторгом, не видя того, что начался процесс разрушения советской науки и образования, превращения истории в инструмент идеологической борьбы под видом обновления тематики и методов изучения прошлого. Западные пророки, не знающие реальной советской истории, идейного наследия Ленина и Сталина, заменили теорию бессодержательными формулами «ленинизм», «сталинизм», «большевизм», смысла которых не понимали. Их писания заполнили все научное пространство, извращая исторический процесс XX века, историю советской власти, роль лидеров – теоретиков, идеологов социалистического строительства. Идеи заезжих и доморощенных оракулов легко внедрялись в историческое сознание не только обывателя, но и историков, поскольку «запретный плод сладок», даже когда ядовит и опасен для здоровья. К тому же тексты без углубленного научного анализа и обобщений, в журналистской упаковке всегда воспринимаются как легко усваиваемые, не требующие усилий ума и глубоких знаний.
Почему эти новации не встретили решительного отпора у основной массы историков, философов, публицистов, преданных советской науке? Можно назвать несколько причин этого весьма сложного явления. Во-первых, после доклада Хрущева на XX съезде из науки были изъяты сочинения Сталина и литература, связанная с его деятельностью, а после 1991 года то же сделали с сочинениями Ленина. Как справедливо заметил американский историк Гловер Ферр, доклад Хрущева зиждился на неправде и клевете, на отсутствии «правдивых примеров» и фактов, на грубой фальсификации. Поэтому «историкам предстоит изрядно попотеть, прежде чем они смогут докопаться до истины» (Гловер Ферр. «Загадка 1937 года. Антисталинская подлость». М., 2008. С. 12, 13 и др.).
Лживый и мерзкий доклад Хрущева, поддержанный частью такой же интеллигенции, положил начало крупномасштабной фальсификации, в основе которой оказалось глубочайшее невежество, извращение фактов, что в конечном счете привело к утверждению в советской науке отрицательного отношения ко всему идейному наследию Сталина, его деятельности как политика, к истории страны 1921-1953 гг. Именно на этой почве произрастали ложь и клевета, которые стали основой борьбы с советской наукой, с правдивым освещением всей истории СССР и России XX столетия. Незнание, а иногда сознательное игнорирование исторических документов, которые были изъяты из реального процесса познания, стали главной причиной того, что историки оказались неподготовленными к отпору фальсификаторам западного и местного разлива, к защите науки от идеологической агрессии. Напротив, многие антисоветские, антиленинские и антисталинские идеи стали восприниматься и распространяться как новейшие достижения русской и мировой науки.
Сочинения Коэна, а затем Р. Слассера (Сталин в 1917 г. Человек, оставшийся вне революции. М., 1989), не знавшего фактов участия Сталина в разработке форм деятельности Военно-революционных комитетов (ВРК) и плана организации отступления на случай поражения революции, стали причиной появления грубой фальсификации американских профессоров, боровшихся против Советской власти и ее лидеров. Названные труды были первым шагом, а вслед за ними появились переводные издания сочинений Р. Таккера, Р. Пайпса, Р. Пейна, заклятого врага России Бжезинского и др. Они издавались не только в Москве, Ленинграде, но и в провинции (Самара). Когда увидели, что российские историки восприняли уроки западных просветителей (видимо, происходившие процессы тщательно отслеживались), стали создавать фонды (Сороса, Форда); в финансовой поддержке российских историков-предателей участвовали западные университеты (Рурский, Тюбингенский, Принстонский, Кэмбриджский, Бирмингемский, Стэнфордский, Лидский, Токийский и др.). На их средства издавались труды Афанасьева, Волкогонова, Сахарова, Бордюгова, Маслова, Мельтюхова и многих других (Россия XX век. Советская историография. М., 1996; Исторические исследования в России – II. Семь лет спустя. М., 2003) по разработанным на Западе в 1999-2002 гг. проектам. Они были реализованы в 9 сборниках, 15 журнальных и газетных публикациях, в справочнике «Развитие альтернативных структур в исторической науке. АИРО-ХХ: издательским программам и научным проектам 10 лет». (Указ. соч., с.9). Эйфория как повышенное радостное настроение, часто появляющаяся при прогрессирующем параличе, травмах мозга, охватила историков новой генерации, не способных понять, какой ценой придется расплачиваться в будущем. В этих условиях историки России не смогли увидеть и реально оценить глубочайший кризис науки, ее полный развал и что самое опасное – деградацию творческой личности.
В этом грязном потоке лжи и клеветы оценки Сталин как политика стали эксплуатироваться как наиболее важное средство расправы с советской историей. Его превратили в носителя «советского тоталитаризма», автора собственного культа, хотя он постоянно с этим боролся (См.: Г. Ферр. С. 10-12 и др.). Нет смысла приводить все лживые оценки личности Сталина, которые стали распространяться в 1990-е, а в 2000-е достигли высшей ступени лжи, замешенной на патологической злобе и бессилии творцов новой концепции истории России, лишенной элементарных научных основ (Федотов, Л. Алексеева, Сванидзе, Чаплин, Сахаров, Пивоваров, Лавров и др.).
В данном случае появляется несколько вопросов. Во-первых, на каком историческом материале, на каких документах строится освещение российской истории и роли Сталина, и, во-вторых, что мешает нам успешно бороться с антисталинизмом, с клеветой на советскую историю. Если проанализировать тексты Коэна, чего до сих пор не сделали российские историки, то станет очевидным один единственный вывод: американские историки даже самого высокого ранга не умеют работать с историческими источниками, с реальным научным материалом и подходами, способными обеспечить постижение самой примитивной истины. Они в этом и не нуждаются, ибо утвердившиеся в их советологии приемы обслуживают не историческое научное познание, а идеологию борьбы с социализмом, марксизмом и советской наукой.
Анализ западной и российской литературы показывает, что она страдает существенными недостатками и провалами, которые легко обнаруживаются. Во многих сочинениях сложные проблемы науки не исследуются, а освещаются на весьма примитивном и убогом уровне, содержат абсурдные утверждения различного толка. Якобы один человек мог посадить и расстрелять 10, 20, 40 и даже 120 млн. человек. А один правдоборец, видимо, из Мемориала, в состоянии белой горячки по каналу РСН заявил, что была уничтожена тысяча миллионов граждан (1000. 000.000), которых в стране не было. Понимают ли авторы подобных открытий, что кроме смеха и презрения их выступления не могут породить другого отношения к этой своре бешеных собак, рвущих живую ткань российской истории.
Изучающие сочинения западных советологов могли бы заметить, что большинство из них не умеют, а часто и не хотят работать с историческими документами. Они извлекают из них отдельные мысли, утверждения и без анализа их реального содержания и смысла противопоставляют Сталину Бухарина, Ленину – Троцкого. Этот подход к документальному материалу особенно заметен в сочинениях Коэна о Бухарине. Автор никогда не изучал сталинские труды 1920-х гг., не понимает их реального смысла, пользуется отрывочными высказываниями, вырванными из контекста и исторической ситуации, не анализирует условий их появления, их содержания.
Из политической биографии своего главного героя – Бухарина – Коэн исключил анализ и оценку его теоретических воззрений («Теория исторического материализма». М., 1923; «Азбука коммунизма» в соавторстве с Е. Преображенским и др.). Это не позволило историку понять и оценить с научных позиций идейную эволюцию Бухарина – от «левого коммуниста» до лидера «правой оппозиции». В американской историографии постоянно отождествляются понятия «доктрина», «теоретические рассуждения», «методологические приемы», «большевистская идеология» – с теоретическими утверждениями об «организационных принципах» и т.д. и т.п. (Коэн Ст. «Переосмысливая советский опыт». С.59, 61, 183 и др.).
Удивляет обилие фактических ошибок различного типа. Бухарину приписывают авторство теории «социализма в одной стране», появление «смешанной экономики» после 1921 г., кардинальное изменение «официальной идеологии» при Сталине. Первый пятилетний план был бухаринской программой – утверждает Коэн. На самом деле он создавался большой группой экономистов и историков Коммунистической академии, из которой Бухарин был исключен. Коэн не понимает и не знает смысла сталинской формулы «великий перелом» 1929 г. (Там же. С. 61, 70, 71 и др.). Все эти идеи в сочетании с идеализацией Бухарина как идеолога, теоретика и политика, с преувеличением его заслуг стали средством фальсификации истории, порожденной, с одной стороны ее незнанием и непониманием, с другой, тенденциозностью, проявляющейся в стремлении утвердить «альтернативу Сталину и сталинизму» в лице Бухарина. Коэн возмущается тем, что советские люди не разделяют его высказываний «о горьких и черных страницах периода культа личности Сталина». (Там же. С. 81, 103). Именно эти факты вызывают у Коэна бурю негодования, поскольку мешают ему реализовать замысел уничтожения Сталина как выдающегося политического лидера ХХ века, как «великого творца, государственного деятеля и полководца» (С. 102). Тем более лживо и фарисейски звучат такие утверждения американца: «Престиж советского государства в мире и тогда и сейчас был бы гораздо выше, если бы не позор сталинских преступлений» (С. 103). Почему никто из российских историков не заметил этого лицемерного ханжества противника социализма и врага России, реализующего официальную программу правительства США по борьбе с социализмом, используя клевету и ложь в освещении роли Сталина в советской истории?
Приведу последний довод, хотя их значительно больше, разоблачающий замыслы представителя «ревизионистского направления», сменившего лишь товарную упаковку, но сохранившего главное – борьбу с социализмом, успехи которого олицетворял Сталин. Уже отмечалось, что американские историки не умеют работать с достоверными источниками, которые публиковались в СССР (например, сочинения И.В. Сталина в 13 томах, и три последних (14-16) были изданы в США), не хотят знать конкретной истории СССР, изучать ее с объективных позиций, у них другая задача. Для ее решения Коэн, как и другие историки, использует высказывания и оценки таких антисоветчиков как Солженицын, Авторханов, Андрей Сахаров (физик), Р. Медведев, А.Н. Яковлев, Лацис, Зиновьев («Светлое будущее», 1978), Некрич, Копелев, Зимин, Антонов-Овсеенко и других, осуждая «консервативные лозунги их противников» (С. 203). Нет смысла перечислять предателей-журналистов, литераторов, мемуаристов, тексты которых постоянно использует Коэн и другие западные авторы в антисоветских опусах, издающихся на средства ЦРУ.
Перед национальной российской наукой стоят сверхсложные задачи: возрождать объективное изучение советской истории, в которой центральное место должны занять Ленин и Сталин, их соратники, вместе с которыми они боролись за победу революции и строили социализм. Вторая задача – разоблачать лживые измышления российских «новаторов» типа А.Н. Сахарова, Лаврова, Соколова, превративших институт российской истории РАН в рассадник антимарксизма и антисоветизма, а по истории XX века в оплот клеветы, невежества. Необходимо добиваться от власти открытия доступа в архивы, которые помогут нам узнать героев и предателей Родины, ответить на особенно важные вопросы, связанные с восстановлением правдивой истории нашего Отечества.
В современной историографии, западной и российской, отсутствует ряд важных условий, необходимых для объективного изучения и объяснения истории СССР – России ХХ века. Прекратилось исследование конкретного развития советского общества на основании всех доступных документов, без игнорирования тех из них, которые необходимы для правдивой истории. Не изучается идейное наследие В.И. Ленина, И.В. Сталина и других деятелей Советской власти, руководивших построением социализма. Образовавшиеся пустоты заполняются лживыми вымыслами, грубой фальсификацией, извращением реальных фактов и процессов.
Так, в современных передачах искажаются факты о гонении на церковь (РСН 7 апреля 2012 г.). Умалчиваются факты о том, что Патриарх Тихон написал некролог о Ленине в 1924, а перед смертью оставил завещание (апрель 1925), пастве, в котором советовал и просил поддерживать Советскую власть, так как она защищает интересы народа. В 1930 г. Сталин после ликвидации троцкистской оппозиции выступил на Политбюро с требованием прекратить разрушение храмов и травлю священнослужителей. Храм Христа Спасителя хотели разрушать еще до революции, так как он был построен на болоте. По этой же причине (обилие родников) не стали возводить здание Съезда Советов, а создали бассейн. Время покажет, как долго сможет устоять новое сооружение.
Но… существуют другие, еще более сложные вопросы, которые приобрели вселенские масштабы и ждут исследователей. Назову некоторые из них:
1. Почему репрессии имели место в 1937-1938 гг., после принятия советской конституции (1936 г.), когда у Сталина была полнота власти и громадный авторитет среди народа, когда страна успешно преодолела кризис начала 1930-х гг.; строилась промышленность, создавались советские образцы военной техники, укреплялось идейно-политическое единство советского общества на основе социалистической идеологии.
2. Какие политические силы в стране и вне ее участвовали в реализации программы уничтожения лучших советских и партийных кадров, теоретиков, идеологов, включая экономистов и историков.
3. Каким образом и с какой целью была организована смена кадров в органах НКВД в конце 1920-х – 1930-е гг.
4. Почему получили массовое распространение доносы, клевета, дискредитация честных граждан, поддерживавших Советскую власть? Кто инициировал и активизировал эти процессы? На какой идейно-психологической базе они появлялись, порождая психоз шпиономании, борьбы с «врагами народа»? Какие слои общества, интеллигенции особенно активно участвовали в этом процессе? Почему все эти трагические для страны события имели место накануне 1941 года?
5. И главный вопрос: каким образом и с какой целью дипломаты и спецслужбы Германии и Великобритании смогли собирать сведения о советских руководителях, военачальниках, деятелях Коминтерна, иммигрантах, приехавших в СССР в 1930-е гг., так организовать свои акции, что Сталин и советские органы госбезопасности не смогли их разгадать и предотвратить? Из абсолютно достоверных источников ряду российских историков известно, что подобные материалы хранятся в архиве ФСБ. Кто работал в советской разведке в те годы? Какие сведения поступали к Сталину? Кто его дезинформировал? Тогда статью по его обвинению необходимо изменить.
6. Почему наши современные правдоборцы не освещают «подвигов» своих единомышленников из пятой колонны, троцкистов, антисоветского подполья, диссидентов, определенных групп церковников, бывших офицеров царской армии, кулаков и других антисоветских элементов?
Лично мне эти факты нужны как историку и гражданину России. Мои родственники тоже были репрессированы по ложным доносам, а дедушка умер от разрыва сердца, когда узнал, что его любимый внук-сирота (17 лет) отправлен на Колыму. В 1938 г. он был освобожден, а в 1941 г. ушел на фронт, провоевав до 1945 г.
Кто ответит мне на эти вопросы?
Господа-правозащитники, Алексеева, Пономарёв, Федотов, члены Мемориала! Потребуйте от современной власти открыть доступ в архивы! Тогда мы сможем установить реальных виновников трагедии конца 1930-х гг. Или вы в этом не заинтересованы, потому что будет разрушен образ Сталина – якобы главного виновника репрессий, образ которого вы вместе с вашими союзниками с Запада и на их деньги постоянно эксплуатируете в вашей борьбе с социализмом? Может быть, не стоит забывать, что нет ничего тайного, что со временем не стало бы явным! Можно обмануть доверчивых людей, историю – не обманешь!
Г. Д. Алексеева, доктор исторических наук, профессор
Источник: http://izyumov.ru/Alekseeva.htm