Из докладной записки начальника 1-го отделения Уголовно-судебного отдела Прокуратуры СССР Володарского прокурору СССР М.И.Панкратьеву

Из докладной записки начальника 1-го отделения Уголовно-судебного отдела Прокуратуры СССР Володарского прокурору СССР М.И.Панкратьеву о судебно-надзорной работе Прокуратуры СССР по делам о контрреволюционных преступлениях

7 апреля 1940 г.

Уголовно-судебным отделом Прокуратуры СССР произведена проверка выполнения органами прокуратуры директивы ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г. в части перестройки судебно-надзорной работы по делам о контрреволюционных преступлениях.

С этой целью проведено обследование четырех областных прокуратур (Киевской, Харьковской, Одесской, Николаевской) и центрального аппарата Прокуратуры Украинской ССР, восьми областных и краевых прокуратур РСФСР (Орджоникидзевской, Вологодской, Куйбышевской, Тульской, Горьковской, Орловской, Марийской, Удмуртской) и Прокуратуры Киргизской ССР. Использованы также материалы ранее произведенной проверки органов Прокуратуры Казахской ССР и материалы по другим союзным республикам.

Кроме того, Уголовно-судебным отделом Прокуратуры Союза ССР заслушаны на оперативном совещании доклады специально вызванных начальников уголовно-судебных отделов Украинской ССР, Ростовской, Сталинской, Орловской и Ленинградской областей, Крымской АССР, Казахской и Киргизской ССР.

По этим материалам видно, что после директивы ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г. органы прокуратуры провели, несомненно, большую работу по проверке следственных дел, полученных из органов НКВД, и по рассмотрению огромного количества жалоб на постановления троек и особых совещаний.

За последнее время значительно улучшилась по сравнению с 1937—1938 гг. и судебно-надзорная работа органов прокуратуры по делам о контрреволюционных преступлениях. Повсеместно увеличилось количество выступлений прокуроров в судах первой и второй инстанций по делам о контрреволюционных преступлениях и несколько улучшилось качество этих выступлений в смысле более критического подхода прокуроров к материалам предварительного следствия и повышения у них чувства ответственности за правильность судебных приговоров.

Однако, перестройка судебно-надзорной работы органов прокуратуры в соответствии с указаниями ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г. проходит чрезвычайно медленно и неорганизованно. До сих пор еще в этой работе имеются крупнейшие недостатки, без устранения которых нельзя говорить о выполнении указанной директивы партии и правительства.

Неосновательное предание суду

I) За последнее время почти повсеместно наблюдается <странное>* и принципиально недопустимое явление, когда органы прокуратуры утверждают обвинительные заключения по контрреволюционным делам (т.е. исходят из признания того, что в материалах дела достаточно данных для предания обвиняемого суду), а суды или прекращают эти дела в подготовительных заседаниях, или выносят по ним оправдательные приговоры.

Так, например, по неполным данным в 11 союзных республиках за 1939 г. в подготовительных заседаниях облсудов (и верховных судов, где нет областного деления) было прекращено дел о контрреволюционных преступлениях в отношении 1805 человек. Из них во втором полугодии 1939 года — в отношении 749 чел. Подавляющее большинство этих дел были переданы органами прокуратуры в суды уже после директивы ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г.

Учитывая, что в подготовительных заседаниях судов никаких «новых обстоятельств» по делу, как правило, не возникает, и суд располагает теми же следственными материалами, которые имелись в деле при направлении его прокуратурой в суд, — следует признать, что эти дела (в подавляющем большинстве) были направлены в суды прокуратурой без достаточной критической оценки следственных материалов, т.е. обвиняемые по этим делам были преданы суду прокуратурой неосновательно.

Такой вывод подкрепляется, в частности, и тем, что эти определения подготовительных заседаний судов о прекращении дел, как правило, не опротестовывались.

О неосновательном предании суду свидетельствуют и результаты рассмотрения дел в подготовительных заседаниях областных судов за 1939 г. по отдельным краям и областям.

Таблица № 1.

Несмотря на огромное количество дел, возвращаемых на доследование из подготовительных заседаний облсудов и на значительное количество прекращенных дел, органы прокуратуры указанных в таблице областей и республик не опротестовали ни одного определения подготовительных заседаний.

По заявлению председателя облсуда Вологодской области т. Бойцова прокуроры, участвовавшие в подготовительных заседаниях облсуда, возражали против возвращения 18 дел на доследование, однако, ни одного определения так и не опротестовали. Это свидетельствует не только о беспринципной линии органов прокуратуры в подготовительных заседаниях облсудов, но и о том, что большое количество дел о контрреволюционных преступлениях даже после директивы ЦК ВКП(6) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г. передавалось в суды органами прокуратуры без достаточной критической проверки следственных материалов, без тщательного изучения их и без производства дополнительных следственных действий непосредственно прокурором (передопрос обвиняемых, свидетелей, экспертов и т.д.). Во многих случаях обвинительные заключения прямо штамповались, а дела, после поверхностного ознакомления с ними, направлялись в суды.

II)    Доказательством неосновательного предания суду являются и массовые оправдательные приговоры за последнее время. Например, во втором полугодии 1939 года количество оправдательных приговоров повсеместно возросло до исключительно высоких размеров.

Так, по СССР за 2 полугодие 1939 г. судами было рассмотрено по существу дел о контрреволюционных преступлениях в отношении 19 626 человек.

Из них дела прекращены                 в отношении  749  чел. (или 3,8%)

Оправдано                         7026 чел. (или 35,8%)

Осуждено                         11851 чел. (или 60,4%)

В отдельных же союзных республиках оправдательные приговоры во второй половине 1939 г. составляют еще более высокий процент. Например:

В Белорусской ССР из 363 чел. оправдано 143 чел., или 39,4%;

В Украинской ССР из 2466 чел. оправдано 983 чел., или 39,9%;

В Узбекской ССР из 1085 чел. оправдано 580 чел., или 53,5%;

В Киргизской ССР из 188 чел. оправдано 106 чел., или 56,4%.

Ленинградским областным судом во второй половине 1939 года из 1715 дел оправдательные приговоры были вынесены по 60% дел.

Основными мотивами оправдательных приговоров по контрреволюционным делам в большинстве случаев являются — отказ обвиняемых на суде от своих показаний на предварительном следствии, мотивированный нарушением со стороны следователя 136 сг. УПК, резкая противоречивость показаний свидетелей на суде их показаниям на предварительном следствии, наличие неприязненных взаимоотношений между свидетелями и обвиняемыми, полное отсутствие документации вредительства и т.д.

Возникает вопрос — правильны ли эти оправдательные приговоры и какую позицию занимал прокурор при рассмотрении указанных дел в судах. При проверке в ряде краев и областей установлено, что в подавляющем большинстве случаев прокуроры сами отказывались от обвинения по этим делам и требовали вынесения оправдательных приговоров.

Количество протестов на оправдательные приговоры совершенно незначительное. Например, за 1939 г.:

В Одесской области из 263 оправдательных приговоров опротестовано прокуратурой только 15 приговоров;

В Харьковской области  из   3 П  —    9 приговоров

В Киевской области из  200  —    2

В Николаевской обл. из  31 —  2

В Краснодарском крае из 68 —  21

(из них 7 было отклонено)

В г. Москве      из 620     — 11

В Казахской ССР  из 315     — 3

В Вологодской обл.     из 271    — 4

В Марийской АССР, Удмуртской АССР и Орджоникидзевском крае не было принесено ни одного протеста на оправдательные приговоры. Совершенно ничтожное количество протестов на оправдательные приговоры было принесено и в других краях, областях и союзных республиках. Отчасти, конечно, это объясняется и тем, что органы прокуратуры не везде еще достигли стопроцентного участия в судах прокуроров при рассмотрении дел о контрреволюционных преступлениях, и в результате отдельные неправильные оправдательные приговоры своевременно не опротестовываются.

Однако в большинстве случаев (как выяснилось при проверке) оправдательные приговоры были вынесены правильно. Это подтверждается и результатами специальной проверки дел с оправдательными приговорами.

Например, в нескольких областях Украинской ССР мною на выборку были проверены 48 дел с оправдательными приговорами, вынесенными во втором полугодии 1939 года. Оснований для опротестования этих приговоров я не нашел.

13 Вологодской области прокурором Уголовно-судебного отдела Прокуратуры РСФСР т. Путилиным были проверены оправдательные приговоры на 53 человек. Из них только в отношении 2 человек оправдательные приговоры оказались сомнительными и были опротестованы, а по остальным делам не было оснований для опротестования.

В Киргизской ССР представителями Прокуратуры СССР проверены 32 дела с оправдательными приговорами и лишь по 4 делам эти приговоры оказались недостаточно обоснованными и опротестованы (о результатах рассмотрения их в Верхсуде неизвестно).

В Красноярском крае были проверены 64 дела с оправдательными приговорами. Из них опротестован только один оправдательный приговор для возвращения дела на дополнительное расследование.

Проверялись дела с оправдательными приговорами в Орджоникидзевском крае, в Удмуртской АССР, в г. Москве и других областях, но за редким исключением оснований для опротестования этих приговоров не было.

Таким образом, следует признать, что подавляющее большинство оправдательных приговоров по делам, рассмотренным судами во второй половине 1939 года, являются правильными, а это дает основание утверждать, что обвиняемые по делам с оправдательными приговорами были преданы суду неосновательно.

Дела, рассмотренные судами во второй половине 1939 года, в преобладающем большинстве, несомненно, были переданы в суды ортнами прокуратуры в 1939 г. и расследование их производилось или, во всяком случае, закончилось уже после директивы ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г. Органы прокуратуры обязаны были предотвратить неосновательное предание людей суду путем отсеивания этих дел в процессе расследования. Однако, дела все же переданы были в суды. Возникает вопрос — почему органами прокуратуры эти дела передавались в суды, имелась ли у них возможность предотвратить неосновательное предание суду обвиняемых по этим делам.

На этот вопрос местные работники обычно отвечают, что эти дела старые, возбужденные в 1937—1938 гг., что предание суду обвиняемых по этим делам якобы было правильным, так как материалами предварительного следствия обвинение в контрреволюционном преступлении было обосновано, что на суде выяснились новые обстоятельства, которые не были известны и якобы не могли быть известны прокуратуре при направлении дел в суды.

Все эти мотивы являются совершенно неосновательными.

Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 года были вскрыты грубейшие извращения и перегибы при расследовании дел, возбужденных в 1937—1938 гг. В этом постановлении прямо указывается, что »враги народа, пробравшиеся в органы НКВД, старались всячески запутать следственные дела».

Это прямое предупреждение партии и правительства обязывало органы Прокуратуры <«распутать дела»>’, т.е. тщательно перепроверить старые дела и коренным образом перестроить свою работу по надзору за расследованием дел о контрреволюционных преступлениях путем непосредственного участия прокуроров в производстве расследования.

Приказом прокурора Союза ССР от 27 ноября 1938 года на прокуроров возлагалась обязанность производить проверку следственных дел путем «допросов и передопросов обвиняемых и свидетелей, участия в производстве очных ставок, проведении экспертизы и т.д.» В этом приказе также были даны прямые указания о том, что «в случае установления прокурором во время следствия недостаточности оснований для предания подследственного суду, — составлять мотивированное постановление о прекращении дела».

Уже в первые месяцы 1939 года областные суды стали выносить массовые оправдательные приговоры по делам о контрреволюционных преступлениях, что явилось дополнительным сигналом об исключительной недоброкачественности следствия по старым делам.

Казалось бы, после всего этого органам прокуратуры нужно было особенно критически подойти к старым следственным делам и решительным образом приступить к самой тщательной перепроверке их путем непосредственного участия прокуроров в производстве расследования этих дел.

Но с этой задачей органы прокуратуры не справлялись.

Получив в начале 1939 гола из органов НКВД огромную массу старых следственных дел с обвинительными заключениями (значительное количество которых расследовалось в упрощенном порядке — предназначалось ранее для рассмотрения во внесудебном порядке), органы прокуратуры стали заниматься «разгрузкой» этих дел в кабинетном порядке, наспех, и поэтому по многим из них механически штамповали обвинительные заключения и дела передавали в суды. Суды же прекращали эти дела в подготовительных заседаниях или выносили по ним оправдательные приговоры, не говоря уже о массовом возвращении дел на доследование. Надзор же прокуроров за расследованием дел в смысле непосредственного участия в производстве расследования (как это требовалось директивой ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г.) продолжал оставаться в 1939 году исключительно слабым. Например:

1. Одесская областная прокуратура из 1583 дел, расследованных органами НКВД в 1939 году (преобладающее большинство старых дел), принимала участие при допросах обвиняемых, свидетелей, в производстве очных ставок, экспертиз и т.д. только по 166 делам (или 10,4%).

2. В Орджоникидзевском крае из 1115 дел, переданных прокуратурой в 1939 г. в суд, прокуроры принимали участие при допросах, очных ставках и т.д. только по 80 делам (или 7,1%), причем это участие из квартала в квартал не только не возрастало, а, наоборот, уменьшалось.

Например:

В I-м квартале 1939 г. —    по 26 делам

В 11-м             - 22

В Ш-м              - 19

В lV-м             - 13

3. Вологодская областная прокуратура в 1939 году из 749 дел, законченных органами НКВД, принимала участие в производстве расследования (участие в допросах, очных ставках, экспертизах и т.д.) только по 83 делам (или 11,0%), причем участие прокуроров в производстве расследования дел из месяца в месяц систематически снижалось.

Например, прокуроры производили допросы:

В апреле месяце 1939 г. — 12 чсл.

В августе            — 3

В октябре            — 2

В ноябре и декабре 1939 г. допросы совершенно не производились, а в течение января и февраля месяца 1940 года прокуроры принимали участие в допросах только 2-х обвиняемых.

4. Куйбышевская областная прокуратура из 379 дел, расследованных органами НКВД в 1939 г., принимала участие в допросах, очных ставках и производстве экспертиз только по 16 делам (или 4,8%).

5. Орловская прокуратура из 864 дел, расследованных органами НКВД в первой половине 1939 года, принимала участие в допросах обвиняемых и свидетелей, в производстве очных ставок — только по 91 делу (или 10,5%).

6. Гурьевская областная прокуратура из 108 дел, расследованных органами НКВД в 1939 г., принимала участие в передопросах обвиняемых и производстве очных ставок только но 16 делам (или 14,7%).

7. Удмуртская прокуратура из 166 дел, расследованных органами НКВД в первом полугодии 1939 года (на 216 чел.), принимала участие в допросах только 39 чел. (или 17,5%), а во втором полугодии из 72 дел — только по 45 делам (или 20,8%).

Из указанных фактов видно, что повсеместно преобладающее большинство так называемых старых дел, возбужденных в 1937—1938 гг., направлялось в суды органами прокуратуры в 1939 году без проверки следственных материалов непосредственно прокурорами путем передопросов обвиняемых, свидетелей и Т.Д.

Таким образом, нет сомнения в том, что оправдательные приговоры в 1939 году, и особенно во втором полугодии 1939 года, являются Фактором неосновательного предания суду людей по делам о контрреволюционных преступлениях уже после директивы ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г.. т.е. Фактором, свидетельствующем о том, что органы прокуратуры не справились полностью с задачами, возложенными на них этой директивой партии и правительства.

Неосновательное осуждение по контрреволюционным делам

Количество отмененных Верховными Судами приговоров по касжалобам осужденных с прекращением дел и количество дел, возвращенных на доследование, характеризуется следующими данными:

Верховный Суд УССР за 1939 г. в кассационном порядке прекратил дела о контрреволюционных преступлениях в отношении 704 человек (13,8%) и переквалифицировал обвинения на должностные и другие преступления в отношении 123 чел. (2,4%).

Таким образом, 827 человек были осуждены облсудами за контрреволюционные преступления неосновательно. Большинство этих дел рассматривались областными судами после директивы от 17 ноября 1938 г., по многим этим делам выступали обвинителями прокуроры и требовали вынесения обвинительного приговора.

Большинство определений по указанным делам были вынесены по заключениям прокуратур республик, и на этом основании некоторые работники Прокуратуры УССР приписывают себе как заслугу то обстоятельство, что не без их участия Верховный Суд выправил серьезные ошибки, допущенные на местах по этим делам.

Между тем значительное количество прекращенных Верховным Судом кассационных дел о контрреволюционных преступлениях свидетельствует о том, что качество выступлений прокуроров в судах первой инстанции все еще очень слабое. Нередко прокуроры выступают исключительно поверхностно, безответственно, иногда дают совершенно неосновательные заключения о вынесении обвинительного приговора, проявляют кое-где перестраховку, нерешительность и формально-бюрократическое отношение к живому человеку.

Однако, некоторые руководящие работники органов прокуратуры (например, прокурор УССР т. Яченин и нач. УСО т. Беляев) совершенно не замечают этого явления, недооценивают факта прекращения дел в Верховном Суде в 1939 г. как тревожного сигнала о грубейших недостатках судебного надзора на местах и не делают из этого необходимых выводов.

Начальник 1-го отделения

Уголовно-судебного отдела          Володарский

ГА РФ. Ф. Р-8131. On. 37. Д. 164. Л. 43-74. Подлинник.

* Слово, заключенное в угловые скобки, вписано от руки.

** Часть текста, заключенная в угловые скобки, подчеркнута синим карандашом.

*** Опущен раздел: Участие прокуроров в 1 -й и 2-й инстанции по делам о контрреволюционных преступлениях.