[Не позднее 13 июля 1940 г.]
Дорогой Иосиф Виссарионович!
После больших колебаний мы решились написать Вам. Не раз за последние два года ставили перед собой вопрос о возможности этого обращения. То, что под ним стоят наши подписи, а не какие-либо другие, не результат того, что мы как-то особо связаны; мы работаем на разных студиях, у нас разные творческие пути, и единственное у нас общее - сознание ответственности за свое дело.
Мы знаем. как безмерно Вы заняты. И все-таки мы обязаны просить Вас прочесть это письмо. Мы нарочно ни с кем из наших товарищей не обсуждали его, не "собирали подписи". Но в то же время мы убеждены, что каждый киноработник скажет то же, что говорим мы.
Положение дел в киноискусстве кажется нам очень тревожным. В год выходит три-четыре хорошие картины. Все остальное исключительно убого, серо, скучно, подчас безграмотно и пошловато.
Технически все без исключения картины стоят на чрезвычайно низком уровне. Проекция и массовая печать настолько плохи, что народ видит эти картины в еще худшем, окончательно изуродованном виде.
Из самого молодого, боевого, задорного, радостного и веселого искусства кинематограф превращается в серую, доктринерскую жвачку. Самое острое, после печати, орудие в руках партии - кинематограф не выполняет своих задач перед страной.
Моральное состояние творческих работников очень тяжелое.
Каковы причины всего этого?
Первое. Неслыханный зажим самокритики и ничем не объяснимое недоверие руководства кино к собственным кадрам.
Второе. Основное звено киноискусства: сценарное дело находится в катастрофическом состоянии. Огромное, подавляющее большинство поступающих в производство сценариев - очень низкого качества.
Происходит это прежде всего потому, что в кинематографе старательно вытравляется творческая атмосфера, которая последовательно подменяется аппаратно-бюрократическими отношениями. В планировании и в приемке сценариев господствует перестраховка, вкусовщина, вульгарное понимание задач искусства. Сценарии проходят огромное количество инстанций, каждая из которых имеет право вносить свои вкусовые коррективы. Сценарии обезличиваются. Существующая система оплаты писательского труда - в результате отмены авторского права - привела к полной уравниловке, выгодной только для халтурщиков и бракоделов.
Третье. Те же самые причины делают очень тяжелой и творческую работу режиссера на производстве. Люди, создающие картины крупнейшего политического значения, призванные решать большие художественные и политические вопросы в искусстве, поставлены в условия мелочной опеки, высокомерного недоверия и тем самым лишены возможности творчески проявить себя в полную силу.
Четвертсе. Техника кино недопустимо отстала, а, как известно, кинематографическое искусство и его движение вперед целиком зависит от техники. Мы лишены возможности пользоваться тем арсеналом технических средств, благодаря которым заграничные фильмы выглядят столь привлекательными. Убогая техника ставит границы движению творческой мысли и связывает нас по рукам и ногам. У нас нет высококачественных и различных сортов пленки, современной съемочной и осветительной аппаратуры, современных микрофонов и звукозаписывающих аппаратов, приспособлений для ряда специальных съемок, например с движения, трюковых и т.д.
Пятое. Организационная система руководства кинематографией основана на полном смешении вопросов искусства и кинематографической индустрии. Громадная путаница в этих вопросах не дает возможности найти правого и виноватого. Централизация доведена до абсурда. Студии, оперирующие десятками миллионов рублей, фактически создающие произведения киноискусства, лишены возможности решения самых элементарных финансовых, творческих или организационных вопросов, необходимых для оперативной работы. Даже вопросы рифмы в какой-нибудь песенке влюбленного подлежат увязке, согласованию, санкционированию и утверждению всех инстанций вплоть до председателя комитета.
Шестое. Отношения между руководством и художниками советского кино достигли пределов невозможного. Руководство кинематографии не понимает, что за 22 года партия вырастила в советском кино кедры подлинных партийных и непартийных большевиков-художников. Вместо того чтобы во всей своей деятельности опираться на эти кадры, оно, руководство, отбрасывает их от себя, рассматривая художников кино, как шайку мелкобуржуазных бездельников, как рвачей, как богему.
В результате творческие работники перестали уважать свое руководство и доверять ему. Они считают это руководство беспомощным, невежественным и зазнайским. На благополучных, бюрократически организуемых активах и конференциях перестали выступать даже самые активные из нас. Только отдельные вспышки скандального характера стихийно возникают от времени до времени на узких собраниях. Все наболевшее загнано внутрь и прорывается только в кулуарных разговорах. Самое страшное, что все это порождает апатию и неверие в возможность изменения этих условий.
Дорогой Иосиф Виссарионович! Мы знаем, что Вы с любовью следите за работой и успехами советского кино. Мы боимся потерять эту Вашу любовь, которая всегда - любовь народа. Именно потому мы не можем замкнуться каждый в свою работу, не можем не тревожиться за общую судьбу советской кинематографии.
Мы считаем себя не вправе молчать. Каждый из нас. так же как и всямасса творческих работников кино, готов отдать все свои силы. чтобы оправдать доверие народа.
Мы просим о Вашем вмешательстве. Кроме того, если бы Вы, дорогой Иосиф Виссарионович, нашли возможным принять группу художников советской кинематографии, поговорить с ними об их делах, то это было бы огромным счастьем для каждого из них и сыграло бы решающую роль в развитии советского киноискусства .
Трауберг, Мих. Ромм, Ал. Каплер, Сергей Васильев, Ф.Эрмлер, Гр. Александров
АП РФ. Ф. 3. Оп. 35. Д. 64. Л. 81-83. Подлинник. Машинопись.