Сталин и коллективизация

Источник:Сайт "За науку!"

В статье, посвященной НЭПу, я попытался доказать, что Сталин принимал свои решения в совершенно безвыходной ситуации, что решение начать индустриализацию было связано с необходимостью обеспечить, в соответствии с задачей, сформулированной Д.И. Менделеевым, продолжение независимого развития России. Я хотел продемонстрировать два подхода. Один - теоретизирующий, основанный на примате некоей теории, оторванный от реальности (Троцкий и другие оппозиционеры) и второй - прагматический, эмпирический, основанный на глубоком изучении реальности и управляемой системы (Сталин). Именно эти два подходфа столкнулись и во время принятия решения о коллективизации. О том, что действительно, произошло в то время почти нет достоверных сведений. Есть только мифы - марксистский и либеральный. В данной статье я хочу показать, как непросто и вместе с тем необходимо было принятие решения о коллективизации.

ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ

К середине 20-х гг. восстановительный потенциал дореволюционного капитала промышленности был исчерпан. Дальнейшее ее развитие требовало новых вложений, резкого расширения промышленного строительства, что сделало задачу индустриализации приоритетной в экономическом развитии страны во второй половине 20-х гг.

Поэтому для сохранения суверенитета страны на XIV-ом съезде ВКП(б) (декабрь 1925 г.) был взят курс на индустриализацию. Темпы индустриализации были намечены достаточно высокими.

Сталинская система хозяйственного управления была средством очередной модернизации экономики нашего государства, которая мыслилась как создание мощного военно-промышленного комплекса и современного технологического ядра, состоящего из предприятий тяжёлой промышленности. Интересно, что основные элементы сталинской системы мы находим ещё при царском режиме. Командно-административная система в тяжёлой и особенно военной индустрии, регулирование цен на основные товары, централизованное планирование технологических рывков.

Низкие относительные цены на энергоносители и прочее сырьё (которые Россия могла себе позволить, поскольку у неё были свои легкодоступные ресурсы), были ещё в царские времена способом стимулирования промышленности, компенсирующим неблагоприятный климат. В частности, именно низкие цены на нефть делали более прибыльным быстрый переход от ручного труда и гужевой тяги к машинизации сельского хозяйства.

Однако Россия не располагала необходимой технологией для решения задачи индустриализации, так что своими силами можно было осуществить дальнейшее развитие относительно лишь небольшой группы модернизированных производств, заложенных еще до Первой мировой войны. Поэтому задача модернизации могла решаться только путём импорта современной технологии с Запада. Государственная власть открывала большевикам принципиально новый путь плановой индустриализации. Зная параметры основных западных технологий, можно было переносить их на советскую почву, осуществляя комплексные централизованные закупки технологий за рубежом. Именно догоняющий характер индустриализации, повторяющий, в целом, наиболее удачные из уже опробованных технологические решения Запада, обусловил успех широкомасштабного планирования в натуральных показателях. Грубо говоря, плановые органы знали, сколько и какой продукции потребуется произвести в этом году для производства определённой продукции в следующем году - перед глазами был западный опыт с устоявшимися, близкими к оптимальным, параметрами технологических цепочек.

Вынужденная концентрация на экспорте хлеба и сырья привела к существенному разрушению отраслей потребительского сектора: от сельскохозяйственного производства до промышленности товаров широкого потребления. Но одновременно начался очень быстрый и динамичный процесс модернизации страны. Он был основан на интенсивном труде подавляющей части населения, даже чиновники работали сутками.

Резкое уменьшение доли потребления в совокупном продукте позволило за короткий исторический срок накопить огромный капитал и произвести нечто невиданное - сделать технологический скачок и практически догнать Запад по ключевым параметрам технологического развития. Накопление искусственно повышалось до максимального уровня. Страна была нацелена на созидание, а не на мещанское потребление. Вспомните фильмы и книги о той поре: зачастую создаётся впечатление, что рабочие только работали и спали. Впоследствии именно эта могучая модернизация позволила стране выдержать нашествие Европы и выиграть Великую Отечественную войну.

Важнейшим вопросом, который нужно осветить в связи с импортом технологий, является следующий: почему страны Запада позволили своим компаниям передавать СССР технологии, подрывая свою монополию? Думается, здесь переплелись несколько факторов.

Во-первых, СССР ориентировался на автаркическое развитие. Американцы знали, что у Советского Союза всё равно не будет денег, чтобы закупать американские тракторы, но зато и экспортировать он их после постройки у себя тракторных заводов не будет. Поэтому американцы ничего не теряли, передавая Советскому Союзу свои технологии, зато это был для них хоть какой-то рынок сбыта на фоне Великой Депрессии.

Во-вторых, Советский Союз умело использовал неоднородность Запада, покупая технологии, в первую очередь, у США и Германии - наиболее промышленно развитых стран, у которых в то же время не было огромных колониальных империй и которым был особенно нужен добровольный товарообмен с другими странами.

В-третьих, сейчас видно, что до Второй Мировой войны никто не воспринимал Советскую Россию всерьёз как угрозу благополучию Запада. Пожалуй, это было огромным достижением тогдашней внешней политики, в результате чего, несмотря на фразы Коминтерна, страна смогла исподволь сделать большой рывок, не вызывая ничьего испуга. А пропаганда Коминтерна тоже была нужна, но для того, чтобы завоёвывать симпатии в других странах, увеличивать количество сторонников СССР, вербовать разведчиков и т.д. Опыт импорта технологий в 30-х позволяет сделать вывод на случай очередных модернизаций: не на всех своих технологиях Запад будет «сидеть, как собака на сене».

Не всё шло гладко в годы индустриализации. По безалаберности, преступной небрежности и из-за диверсий часто пропадало уникальное технологической оборудование. Чтобы поднять качество работы, 9 декабря 1933 года была введена уголовная ответственность за производство недоброкачественной продукции. Неготовность страны к моментальному восприятию новых технологий была во многом вызвана как кадровым голодом, так и человеческим фактором. Невозможно сразу освоить новые рутины. Часто оказывалось, что импортируемая технология непригодна в условиях России и требует доработки, на что не хватало квалификации и средств. В статье Шпотова [2] о техническом содействии Запада советской индустриализации описываются многие подобные случаи и бросается в глаза их принципиальная схожесть с проблемами, возникавшими при первой индустриализации России при Алексее Михайловиче, описанными в монографии Л.В.Милова [3]. Видимо, трудности из-за неготовности неизбежны при любом варианте догоняющего развития, а для их минимизации и преодоления нужна исключительная настойчивость руководителей и подчинённых, строгая подотчётность и ответственность исполнителей без заслонов инициативе.

Как верно отметил А.Вишневский [4], во всех рассуждениях ранних поборников индустриализации (а такие существовали с самого момента установления советской власти) преобладали технократические нотки, главное место отводилось материально-техническим инновациям, социальные же нововведения воспринимались как нечто вторичное, автоматически вырастающее из "материально-технических основ". Широкую известность получили, например, слова Ленина о том, что коммунизм - это есть советская власть (она уже была) плюс электрификация всей страны.

Первый пятилетний план ставил грандиозные задачи в сфере народного благосостояния. Обеспечение основными потребительскими товарами, в том числе продуктами питания, предполагалось увеличить за пятилетие не менее чем в два-три раза.

Сталинская экономика в своё время должна была найти способы обеспечить колоссальный приток рабочей силы в приоритетные производства. Но не надо представлять дело так, будто индустриализация обязана какому-то чуду, при котором перестали выполняться законы экономики, будто вся экономическая деятельность направлялась одними командами, деньги совсем перестали быть деньгами, а товары товарами. Нет, как и в любой стране, в СССР был рынок в рамках ограничений, определённых культурными особенностями и решениями руководства страны (включая команды). За исключением ГУЛАГа, люди нанимались на стройки добровольно, за зарплату, размер которой подчинялся законам, верным для «рыночной» экономики. Так, давление вниз на городскую зарплату шло путём увеличения предложения рабочей силы. Тем самым, путём жёсткого давления на село Сталину удалось временно убрать ограничение на темпы индустриализации, существовавшее при Столыпине [5].

ГДЕ ДЕНЬГИ ЗИН?

Очень быстро выяснилось, что средств на индустриализацию просто нет. Причем, как я уже писал в первой статье, денег для модернизации промышленности не хватало с самого начала НЭПа. Индустриализация лишь резко обострила старую болячку. Главная проблема, которая возникла в процессе начавшейся индустриализации, - где найти средства для массового промышленного строительства. Причем деньги для индустриализации нужны были срочно.

Причиной острой и постоянной нехватки денег для технологического перевооружения во времена НЭПа был неблагоприятный внешнеторговый оборот страны, который к осени 1922 года заметно отстал от общих темпов хозяйственного подъема. В первом полугодии 1922 года стоимость экспорта составляла не более 3% от уровня 1913 года, при этом стоимость импорта в десять раз превосходила стоимость экспорта. Это объяснялось тем, что на восстановление промышленности нужно было все больше закупать за рубежом сырья и оборудования. Расширять же импорт можно было только за счет роста экспорта, скажем, излишков сельскохозяйственной продукции. Но закупочный аппарат Наркомвнешторга был неповоротливым и неопытным, да и денег на закупки продуктов у крестьян государство выделяло очень немного. Кроме того, как я уже указывал, сельское хозяйство в годы НЭПа плавно переходило из одного голода в другой.

Наркомфин Сокольников пытался добиться разрешения на временную либерализацию ввоза и вывоза для крестьян и предприятий (трестов) по отдельным категориям товаров. В. И. Ленин выступил резко против ослабления монополии внешней торговли, опасаясь якобы роста контрабанды. На самом же деле правительство опасалось того, что производители, получив право свободного выхода на мировой рынок, почувствуют свою независимость от государства и вновь начнут бороться против этой власти. Исходя из этого, руководство страны всеми силами старалось не допустить демонополизации внешней торговли.

Так где же можно было взять средства на индустриализацию?

Существовали два варианта развития. Импорт технологий мог финансироваться либо за счёт зарубежного кредитования, либо путём ограничения потребления населения и продажи высвободившихся экспортных товаров на внешнем рынке. Возможность зарубежного кредитования была существенно ограничена отказом советского правительства платить царские долги (впрочем, при попытке их выплатить денег было бы ещё меньше). Кроме того, обычно иностранное кредитование существенно суживало поле манёвра инвестиций - это видно хотя бы по условиям, налагаемым сейчас кредитуемым странам международными финансовыми организациями. Поэтому был выбран второй путь, но его реализация была затруднена до Великой Депрессии.

Проведение индустриализации в СССР традиционными путями, т.е. за счет накопления денежных средств внутри страны и внешних займов, было невозможно. У населения необходимые накопления отсутствовали, а займы не могли быть осуществлены ни по экономическим (мировой экономический кризис), ни по политическим причинам.

Одним из путей могло бы быть внеэкономическое давление на крестьян. Однако крестьяне, в полном соответствии с законом А. Чаянова [6] о роли тягостности труда в производстве зерна, не хотели напрягаться для страны. Они хотели жить для себя.

Введение золотого червонца и привязка рубля к золоту резко сузили инвестиционные возможности советского правительства с помощью печатания денег с последующей инфляцией. Ключевым элементом золотой привязки является почти полное исключение эмиссии денег, не обеспеченных золотом. Золота тогда в СССР добывалось меньше, чем при царизме. Золотой же запас был частично утерян в годы Гражданской войны.

Если же рост производительности труда не сопровождается эмиссией необходимого количества кредитных денег, которые должны в условиях золотой привязки были быть обеспечены золотом, то такая ситуация означает снижение цен. Имеющиеся деньги будут расти в цене, а цены на товары и на рабочую силу неповышающегося качества будут постоянно снижаться.

Предположим, что в стране 100 работников производят 100 штук некоего товара и в обращении имеется 100 монет. Если в результате роста производительности труда выпуск товаров возрос в 2 раза, а скорость оборота денег и их количество не увеличились, то на одну монету можно будет купить уже не одну штуку товара, а две. Но одному рабочему приходится платить тоже только одну монету, а он стал работать в два раза эффективнее и требует прибавки. Если же рабочий продолжает изготовлять только одну штуку товара, то ему приходится платить половину монеты. Уровень жизни такого работника не изменяется, но психологически он страдает, поскольку у тех, кто повышает производительность труда зарплата не меняется..

Система может работать только если идёт постоянное снижение зарплат на рабочую силу того же качества и цен - иначе все обленятся и не будут улучшать результаты. Этого, однако, не добиться без полного огосударствления, потому что очень тяжело снизить цены, если участники рынка свободны с своем выборе. При свободном рыночном ценообразовании заставить всех снизить цены не только очень трудно, а и практически невозможно.

Имеющиеся данные свидетельствуют, что в годы НЭПа рост производства шел быстрее роста количества циркулирующих денег. Поскольку частных банков было мало и они жестко контролировались государством, а сам госбанк не мог сам уйти от золотой привязки и подпечатать денег или разрешить увеличение количества кредитных денег, то денег стало не хватать.

Значит требовалось снижать цены, а, значит, и зарплаты, но рабочие этому противились. Поэтому все стали спускать на крестьян - деньги из крестьянства выкачивались с помощью завышения цен на промышленные товары. Как следствие, промышленные товары, если считать их стоимость в пудах пшеницы, оказались в несколько раз дороже, чем до войны. К тому же невысокого качества. Получилось явление, которое с лёгкой руки Троцкого именуется «ножницами цен».

Следствием стало перераспределение средств в пользу индустрии за счет высоких цен на промышленные товары и низкие, по сравнению с ними, на сельхозпродукцию, что сразу же осложнило ситуацию на внутреннем рынке, выразившуюся в кризисе хлебозаготовок 1927/28 и 1928/29 гг.

Количество денег в обращении постоянно росло.

Из таблицы 1 видно, что в 1934 году правительство изъяло часть денег из обращения. [7]

Крестьяне отреагировали просто: перестали продавать зерно, обменивая его тем самым на промышленные товары. Налог сдадут, а остальное не продают. Всегда ведь найдётся, что делать - скот получше кормить, самим лучше питаться, самогон готовить, на неурожайный год запас составлять… Крестьянин мог легко отказаться от потребления промышленных товаров, если для их получения требовались добавочные усилия. Горожанину же отказаться от потребления хлеба было невозможно. Многие товары крестьяне стали производить сами и не хотели покупать промышленные товары по завышенной цене. Круг замкнулся.

Сначала думалось, что можно обойтись займами на Западе. Однако в этот период шло бурное развитие капитализма, особенно в Америке. Поэтому на международном финансовом рынке средств для инвестиций катастрофически не хватало и кредиты были очень дорогими. Чтобы получить льготные кредиты и реструктурировать долги, необходимо было доказать, что СССР является надежным партнером, признающим нормы международного права. Но этому мешала деятельность Коминтерна.

Отказ СССР от уплаты внешнего долга, по обязательствам царского правительства, привел к тому, что СССР не мог вести переговоры о получении иностранных кредитов [8]. Если в 1913 году иностранные накопления составили четвертую часть чистых инвестиций, то после 1917 года их доля равнялась нулю, несмотря на все усилия СССР получить займы за границей [9].

В 1913 году товарный экспорт и импорт России в сумме составляли 21% валового национального продукта (ВНП). К концу НЭПа, в 1928 году они равнялись 6% ВНП, даже несмотря на заметную либерализацию советского режима [10].

Во время голода 1921 года Запад помогал России, поскольку от отказе выплачивать долги еще не было заявлено. Это в полном объеме было сделано только в 1922 году на Генуэзской конференции.

Казалось бы можно начать торговать тем, чем богаты. Когда под шум партийных дискуссий крестьянин на недостаток промышленных товаров и в ответ на скрытую инфляцию отвечал все более упорной стачкой: не вывозил на рынок зерна и не увеличивал посевы, а правые (Рыков, Томский, Бухарин), задававшие в тот период тон, требовали предоставить больше простора капиталистическим тенденциям деревни, повысив цены на хлеб, хотя бы за счет снижения темпов промышленности. Единственный выход при такой политике мог бы состоять в том, чтобы в обмен на вывозимое заграницу фермерское сырье ввозить готовые изделия. Но это означало бы строить смычку не между крестьянским хозяйством и промышленностью СССР, а между кулаком и Западом. Естественно о суверенитете СССР в таком случае необходимо было забыть.

Наркомфин Сокольников настойчиво выступал за организацию совместных торговых обществ с участием иностранного капитала, за расширение прав трестов и предоставление им возможности выхода на мировой рынок под контролем Наркомвнешторга. В то время 50% валютных поступлений давал хлеб, 20% - лес, 20% - нефть. Но оказалось, что и получить деньги за свой хлеб стало нелегким делом. В 1926 году экспорт хлеба упал до 0,6 млн тонн. Страна не смогла возвратить свои традиционные мировые рынки сбыта. Место было уже занято. Пошел дешевый хлеб из Аргентины, Канады, Австралии и Южной Африки. Плохая рыночная конъюнктура на мировом рынке зерна, связанная с резким увеличением поставок зерна из Аргентины и Канады, делала нецелесообразным наращивание объемов экспорта этого товара [11]. Кроме того СССР в годы НЭПа постоянно испытывал недостаток зерна. Приходилось его даже импортировать (см. ниже).

Торговый баланс страны катастрофически ухудшался. С 1928/29 г. по 1932/33 г. выполнение плана по импорту снизилось со 102,4 до 34,2% (по фактическим итогам) [12]. Итак, международная торговля мало чем могла помочь.

Угасли и надежды на концессии. Их удельный вес в общем объеме промышленного производства СССР в 1924 г. составлял лишь 0,2 %, а к концу 1920-х гг. - 0,6 % [13].

Попробовали получить деньги на развитие путем их жесточайшей экономии, Постановление ЦИК и СНК СССР от 11 июня 1926 г. о режиме экономии определило в качестве основного источника накопления режим экономии, предполагавший резкое сокращение нерациональных расходов, замораживание зарплаты, снижение темпов роста социально-культурных расходов в бюджетах различного уровня. Но вскоре стала ясной беспочвенность надежд на режим экономии как на основной источник погашения огромных затрат на индустриализацию [14].

Важнейшим источником внутренних накоплений должны были стать государственные займы индустриализации. Первый заем индустриализации прошел в 1927, второй - в 1928 г. Тем самым правительство попробовало занять деньги у населения, но население было очень бедным.

Одним из источников валюты для покупки технологии стал экспорт произведений искусства. Начиная с 1927 года Наркомторг назначает ежегодный план по экспорту антиквариата, хотя ранее был принят Декрет о запрещении продажи и вывоза произведений искусства без санкций Наркомпроса [15]. 23 января 1928 года Совет народных комиссаров принимает постановление о мерах по усилению экспорта и реализации за границей предметов старины и искусства [16]. Но это все были гроши, а нужно было много денег.

Внутри страны средства можно было взять только у крестьян и у церкви. Но они не хотели их отдавать. Оставалось одно - долю накопления, а точнее уровень инвестирования, надо было резко увеличить, а расхлябанную манеру жизни заменить на мобилизационную. Еще в 1924 году в журнале «Вестник коммунистической академии» Преображенский предложил сделать ставку на ускоренную индустриализацию за счет накопления средств, получаемых преимущественно от крестьянства. Крестьянин среагировал на попытки государства увеличить налоги не как цивилизованный кооператор и, конечно, денег не дал. Конечно, можно заставить крестьян платить по системе Столыпина, но ведь власть-то народная! К тому же, партэлита и так была в страхе перед укреплением нэпманов, значит, существующий аппарат поддержал бы только такие меры модернизации, которые заодно «задвинут» нэпманов и кулаков.

Как я уже указывал, попытки давления на деревню с помощью налогов привели к кризису хлебозаготовок. Кроме того, крестьяне быстро нашли способ, как уйти из-под налогового бремени - крупные зажиточные хозяйства дробились на мелкие, чтобы скрыть доходы и уменьшить налоги. Число кулацких хозяйств уменьшилось на 25%. Отсутствие четких критериев для выделения кулачества открывало местным властям широкий простор для произвола.

Поиск способа, который позволил бы государству в наиболее простой форме перераспределять денежные средства между секторами экономики, продолжался в течение всего периода свертывания НЭПа [17]. Решение было найдено в 5-летнем планировании и печатании денег. Да, индустриализация в стране проводилась за счет эмиссионного финансирования после фактического отказа от золотой привязки.

Однако попытка печатать деньги усугубила кризис хлебозаготовок и привела к огромной инфляции. Если эмиссия в 1928 году была назначительной, то в 1929 - 800 млн рублей, в 1930 и 1931 - по 1,5 млрд, а в 1932 - уже 2,7 млрд рублей. В 1932 году цены свободного рынка превысили уровень 1928 года в 8 раз [18].

Одним из важнейших условий успеха индустриализации стало бы привлечение больших масс населения в промышленность. Но крестьяне не хотели расставаться с землей-матушкой, следовательно необходимо было создать ТАКИЕ условия на селе, чтобы массы людей ВЫНУЖДЕНЫ были его покинуть и заняться трудоустройством в другом месте. Сроки же должны были быть максимально сокращены - болезненные для общества и страны операции следовало проводить как можно быстрее.

Нужно было что-то решать. Сталин, будучи прагматиком, не стал класть яйца в одну корзину. Он начал действовать во всех направлениях. Во первых, деятельность Коминтерна была существенно ограничена. Во-вторых, было произведено второе по счету, изъятие церковных ценностей. В третьих, было дано согласие на продажу полотен великих старых мастеров из Эрмитажа... [19]. Наконец, были предприняты попытки решить проблемы госбюджета путем увеличения производства водки - в 1930 году производство водки было увеличено [20].

Сейчас сторонники тогдашних оппозиционеров пытаются представить дело так, что будто бы оппозиция последовательно боролась против спаивания народа. Они приводят факты о том, что Троцкий на апрельском пленуме 1926 года среди поправок к проекту резолюции Рыкова о хозяйственном положении СССР отдельным пунктом выделил необходимость пересмотра вопроса о водке "на основании уже имеющегося опыта, который свидетельствует, что государственная продажа водки, играя крайне незначительную роль в деле притока средств из деревни к тяжёлой промышленности (такова была цель), врезывается в то же время серьёзной величиной в заработную плату рабочего" [21]. Все это верно. Но ело в том, что деньги нужны были сразу, а не через 10 лет, когда ограночения выпуска водки могли бы проявить себя, да и неизвестно, проявили бы или нет.

Самое интересное, что Сталин обещал отказаться от этого "временного средства необычного свойства", "как только найдутся в нашем народном хозяйстве новые источники для новых доходов на предмет дальнейшего развития нашей промышленности" [22]. В реальности же как всегда пришлось выбирать между плохим и очень плохим решением.

Да и индустриализация шла со скрипом: ничего не делалось в срок, ценнейшее оборудование губилось. Оказалось, что никто ничего не умеет делать, не умеет налаживать новое производство и обращаться с техникой, работать в современной промышленности. Ситуация усугублялась тем, что и полученное оборудование использовалось очень и очень плохо. Причина была в том, что квалификация кадров была очень низкой. Было огромное количество брака и некачественной работы. Оборудование часто просто приходило в негодность еще до того, как его устанавливали. Это особенно четко выявилось в первые годы первой пятилетки, когда долги и дефицит внешней торговли катастрофически росли. Но особенно проявилась некомпетентность работников партаппарата, которые были хорошими профессиональными революционерами, но не имели ни малейших специальных знаний и умений, да и обленились за спокойные годы НЭПа.

Наконец, видя безвыходное положение, Сталин решается на ампутацию гангренозной конечности сельского рынка прямо без анастезии - он решается на жёсткий по отношению к населению вариант одновременной коллективизации и индустриализации, в котором роль предпринимателя-организатора-контролёра должно было играть государство, т.е., в первую очередь партаппарат. Изъятие зерна у крестьян могло бы дать возможность обменять его на технологию за рубежом. По сути, из-за резкого дефицита торгового баланса Сталин вынужден был пойти по тому же пути, что и царская Россия - увеличить экспорт зерна - снова, "не доедим, а вывезем".

По сути, Сталин бросил на приобретение бесценного опыта и оборудования на Западе все до последнего грамма золотого запаса, экспортного килограмма зерна, штуки вывозимого яйца. Сама жестокость этого решения прямо утверждала - Сталин осознавал войну как данность неизбежную и неустранимую.

ОБЪЕКТИВНОСТЬ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ

Коллективизация была объективно необходима и другого пути для страны не было и вот почему. В начале 20-х гг. в нашей деревне преобладала соха да лучина, в то время как США, Великобритания, другие европейские государства практически полностью завершили электрификацию сельского хозяйства. Из этой отсталой, средневековой деревни приходилось черпать силы и средства для индустриализации страны, формирования современной армии, восстановления разрушенной войной экономики - другого пути просто не было. Этот океан отсталых частных хозяйств надо было переводить на рельсы социалистической коллективизации со всеми ее неизбежными издержками и "минусами". И все это под прессом враждебного капиталистического окружения, форсированными темпами, в исторически кратчайшие сроки - других не существовало.

По мнению бывшего министра сельского хозяйства А. Бенедиктова [23], если бы с коллективизацией или индустриализацией опоздали лет на пять-шесть - не сумела бы экономика обеспечить все необходимое для победы над фашизмом, а деревня - накормить армию и население, не говоря уже о возникновении в тылу "пятой колонны" из ненавидевших Советскую власть мелких хозяйчиков-кулаков. В том-то и дело, что "нормальной" возможности история нам не дала, приходилось и действовать "ненормальными", то есть форсированными, темпами.

Сталин понял, что рынок проблем сельского хозяйства России решить не моет, поскольку в рынок не вписывается проблема тягости труда, выявленные Чаяновым. И хотя причиной коллективизации были объективные факторы, специфика исторического развития страны, но поводом стал хронический зерновой кризис в годы НЭПа. Сталин долго ждал результатов от НЭПа и не дождался - засуха и неурожай 1928 года на Украине и хронический недостаток продовольствия вынудили советское правитрельствои начать коллективизацию.

Споры о существовании альтернативы коллективизации продолжаются в наши дни и не утихнут, наверное, долгое время. Представляется, что любую из предлагаемых гипотетических альтернатив следует рассматривать не только в плане чисто экономических показателей, но и в плане политической реализуемости, не говоря уже о возможности руководства додуматься до того или иного решения в тех условиях и при том уровне экономических знаний. Например, нелепо ругать Столыпина, что он не отобрал у помещиков сразу всю землю без компенсации - кто бы ему позволил? [24] Кроме того, предлагаемая альтернатива должна включать поправки на человеческий фактор, на неизбежные серьёзные искажения в исполнении правительственных решений. Очевидно, что мелкие хозяйства надо было вытеснять крупными, а фискальное давление увеличивать, но заранее угадать оптимальный способ реализации этой программы было непросто. Если говорится, что коллективизацию нужно было провести мягче, то нужно ответить и на вопрос, какие конкретные действия правительства должны были быть иными и исходя из какой информации правительство должно было до этого догадаться.

Современный канадский экономист Р.К.Аллен [25] составил математическую модель экономики СССР 20-30-х годов XX века, из которой сделал следующий вывод:

«В то время как есть определённая правда в некоторых аргументах в обоснование важного значения коллективизации, важнейшим моментом остаётся то, что её совокупное воздействие было небольшим. Она замедляла рост в течение первой пятилетки и ускорила его позже, но её совокупным эффектом за 30-е годы была только небольшая поддержка экономической экспансии. Человеческие страдания, которыми сопровождалась коллективизация, были огромны, в то время как экономические результаты были скудными».

Однако, модель Аллена макроэкономическая, а не микроэкономическая, и тем более не технологическая модель сельхозпроизводства. В качестве исходных данных в ней экстраполированы некоторые тенденции конца 20-х на 30-е годы, но не объясняется, почему они должны были остаться такими. Например, Аллен предполагает, что миграционное поведение сельского населения в город оставалось бы тем же, однако предположение это остаётся маловероятным при условии, что фискальное давление на крестьян не увеличивалось бы. Дело в том, что продовольственное снабжение города неизбежно ухудшалось бы, что ухудшило бы жизнь в городах и замедлило миграцию. Не говоря уже о том, что миграция 20-х только восстанавливала городское население царской России и заполнение рабочими руками ранее существовавшей промышленности. Новые рабочие - вчерашние крестьяне, очень медленно приобретали бы промышленные навыки.

В своей альтернативной модели Аллен предполагает существенное государственное инвестирование, то есть (насколько можно судить), предполагает существенное фискальное давление на крестьян, но мы уже видели, что государство было неспособно увеличить давление на крестьянство без принудительной коллективизации. Думается, именно в это главное препятствие упирались все альтернативные проекты и в 1928 году. Никакая математическая модель не покажет того тупика, к которому подошла Советская власть в попытках заставить крестьян отдавать городу больше хлеба, потому что ни поведение крестьян, ни поведение чиновников, ни уровень экономических знаний элиты не вписывались в математические модели. Задним числом несложно увидеть, где руководство должно было проявить большую осторожность, но можно ли это было увидеть тогда?

Между тем, на границах СССР нарастала напряженность. В июле 1929 года Китай захватывает КВЖД. Пришлось ввести войска на территорию Маньчжурии, что заставило китайцев согласиться с положением дел до начала конфликта. Возможная будущая война с Китаем или Японией стала последней каплей, которая вынудила Сталина принять меры к созданию хозяйственной системы, гарантирующей снабжение города и военной промышленности и армии зерном.

МОЖНО ЛИ УВЕЛИЧИТЬ ПРОИЗВОДТВО ЗЕРНА ПУТЕМ ЭКОНОМИЧЕСКОГО СТИМУЛИРОВАНИЯ?

Общим лейтмотивом всех анализов объективности коллетивизаии было указание на то, что власти, мол, допустили ошибку не создав условий для материальной заинтересованности крестьян. Почему то считается, что для роста производства зерна надо было просто материально заинтересовать крестьян. Но для России это не так.

Выдающийся русский экономист А. Чаянов [26] доказал, что это положение не верно. Материальное стимулирование работает только тогда, когда тягостность труда не велика, как случилось, когда в село пришла механизация. Крестьяне очень адекватно реагировали на увеличения тягловой нагрузки на себя, если эта нагрузка была им не по силам они сворачивали производство до минимума необходимого для прокорма себя и скотины. После работ Чаянова стало совершенно ясно, что при ручном сельскохозяйственном труде, повышение оплаты за зерно немедленно бы снизило производство зерна, что и случилось после революции, когда производство товарного зерна резко снизилось.

Российский крестьянин производит продукты. В основном для себя. Столько, сколько считает нужным, и сколько ему позволяют силы и наличные условия. Он производит для других только в том случае, если получает за эти продукты адекватное возмещение. Если возмещение неадекватно - он ничего не производит на сторону. Так есть и так было всегда в истории. Если царь брал непомерную дань с земельной единицы - крестьянин сокращал посев. Если брал непомерную дань с души - подавался в бега или в разбойники. Если большевики во время продразверстки забирали "все лишнее" - он не выращивал ничего, сверх минимально необходимого. Если большевики во время коллективизации предпочитают платить за хлеб пустыми бумажками, да поменьше - тактика та же.

В годы НЭПа внеэкономические воздействия на крестьян с целью увеличения производства зерна резко ослабли. Несмотря на все потуги советской власти заставить крестьян работать на страну, они работали, исходя из закона Чаянова. Это - природа крестьянского хозяйства. По-другому крестьяне себя не ведут. Державное величие, индустриализация, общественные интересы и прочие городские забавы им глубоко безразличны. Крестьяне производили сами для себя столько, сколько считали нужным и не считались с интересами государства.

Налогами Советская власть обременяла, но не слишком (по крайней мере, до 1927 г.). Недаром их потомки до сих пор вспоминают период НЭПа как самый лучший в советской истории. После ликвидации помещиков земли хватало. Сдавать зерно можно было и не сдавать, а притвориться, что неуродилось. Как пишет один из участников форума С.Г. Кара-Мурза [27], "а то, что в городах голодали и росла безработица - так "це нас не обходило". Как "не обходила" и перспектива возвращения помещиков в отдаленном будущем...". Поэтому крестьянство, особенно среднее и зажиточное, сопротивлялось коллективизации и просто так с ограничением своих прав не согласилось.

Крестьяне в СССР не очень хотели напрягаться и годы лихолетья. Даже Великая отечественная война не заставила всех колхозников поднатужиться: только за 5 месяцев 1942 г. тех колхозников, кто не отрабатывал минимум трудодней, отдали под суд. Их оказалось 151 тысяч, из них 117 тысяч были осуждены. Осужденные обязывались работать в своем же колхозе, но с них 6 месяцев удерживалось 25% трудодней в пользу колхоза [28]. Да и после войны колхозники не очень хотели напрягаться. Пришлось принимать меры. За лето 1948 г. только из РСФСР были высланы в отдаленные районы 12 тысяч колхозников за уклонение от работы. Причем высылались они по решению колхозного собрания [29].

Самое главное, конечно, это то, что механизация сельского хозяйства приводит к повышению производительности труда и высвобождает рабочие руки. Однако механизация труда касается не только самого процесса обработки земли и сбора урожая, где мы получаем не только высвобождение рабочих рук, но и улучшается качество обработки (за счет повышения мощности), повышается мобильность (ограниченным числом мощных тракторов мы можем вспахать больше земли перекидывая их с одного участка на другой), механизация самого сбора урожая. Механизация касается и транспортировки, и обработки и хранения полученного сельхозпродукта, за общим «тракторным мифом» об этом забывают.

Много ли крестьянин мог своими силами обмолотить и провеять собранного зерна, используя цеп и лопату в качестве основных инструментов? А комбайн позволяет получить уже на поле обмолоченное зерно, в отличие от жатки. Далее. Механизация вытесняет тягловый скот - и позволяет площади под корма для скота сделать продовольственно-продуктивными.

Одновременно сельскохозяйственное производство растет за счет химизации (удобрения, гербициды и инесектициды), за счет науки (выведение и внедрение высокопродуктивных сортов растений и пород скота, улучшение соответствия культур землям, правильное отслеживание сроков сева и уборки, уход в вегетационный период - та же химическая прополка). Выведение высокопродуктивного сорта растения (или породы скота) требует определенных ресурсов (людей, посевных площадей, тех же удобрений) и затрат на этот процесс (плюс еще и время). Все это нужно иметь в наличие, иначе результата не будет, а было ли в крестьянском хозяйстве до коллективизации такие возможности, нет, до революции этим занимались только крупные землевладельцы. С другой стороны повышение продуктивности растений и скота позволяет еще больше высвобождать ресурсов. Для всего этого нужны серьезные государственные инвестиции.

Далее. Далеко не везде в Российской империи все земли, которые могли бы быть использованы для производства зерна, были засеяны. Например, в Поволжье, плодороднейшие земли были во многих места не возделаны, в большинстве случаев именно из-за отсутствия механизации (что бы вспахать удаленный участок требовалось две лошади, на одной добираетесь до поля, на второй пашете по прибытию, потом меняете лошадей, причем «все свое вожу с собой» вы берете и корм и воду и еду, в степи нет воды, колодцы должны быть по нескольку десятком метров, что бы добраться до питьевой воды, а если пахать надо несколько дней?), другое дело трактора, лошадиных сил то побольше, можно и за один день управится. А еще нельзя забывать что рост посевных площадей позволяет перейди к продуктивному 7 летнему обороту земель, когда земля «отдыхает и набирается сил».

Прибавьте к этому еще и возможность вносить удобрения, кстати говоря как только механизация на селе окончилась в начале 90-х, именно эти разработанные в советские времена участи оказались снова заброшенными, на некоторых уже степной бурьян выше человеческого роста и саранча в нем водится.

В этом плане у коллективизации альтернативы не было, а с учетом условий, ее и нельзя было провести более мягко, чем это сумели сделать. Коллективизация прекрасно справилась с этой задачей, она позволила и увеличить обрабатываемые площади и повысить товарное производство сельхозпродукции.

И нынешняя ситуация в России доказывает правоту Сталина. Так например, будучи в Туле в прошлом году, услышал от местных жителей такие рассказы, что на полях заброшенных 15 лет назад уже выросли березы от 15 до 30 см в диаметре у корней. Как они шутят: «Зайдешь в лес под Тулой, выйдешь под Курском!». Другими словами как только у нас ограничились возможности механизации труда на селе, ситуация скатилась к полному краху. В пору проводить коллективизацию и индустриализацию заново.

СПАСЕНИЕ ЧЕРЕЗ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЮ

Нынешние демократы обвиняют Сталина в том, что он своей коллективизацией сломал нормальный ход восстановления экономики страны. Но так ли обстояло дело на самом деле? Чтобы понять, почему же Сталин пошел на этот необычный шаг, проследим, как кристаллизовалось решение о коллективизации.

В декабре 1927 года решением ХV Съезда ВКП(б) была намечена коллективизация, обеспечившая бы рост производительности труда, создавшая надежный продовольственный фонд, высвободившая рабочие руки для промышленности. Но что имелось в виду? Был одобрен курс на ПОЭТАПНУЮ, в течение 10-15 лет коллективизацию сельского хозяйства. Коллективизация планировалась несплошная, ненасильственная, на новых еще не освоенных землях планировалось создать мощные зерновые совхозы.

Основная идея коллективизации состояла в том, чтобы увеличить посевные площади [30]. На Северном Кавказе площадь посевов в 1931-1932 годах 12,7 млн га уже превысила площадь посевов в 1913 году 11,4 млн га [31].

Как видим, никто с коллективизацией не спешил. Но далее, в 1928 году Украина оказывается пораженной тяжелым голодом. Голод на Украине в 1928-1929 году был третьим голодом, с которым пришлось бороться советскому правительству из-за подверженности сельского хозяйства природным условиями. Председатель Совнаркома Рыков в 1928 году в сентябре заявил, что они в течении 4 лет боролись с засухой на Украине [32].

План хлебозаготовок 1928 года удалось выполнить только ценой повальных обысков в деревнях и судебных процессов. За сокрытие хлеба, например, в Среднем Поволжье было отдано под суд 17 тыс. крепких хозяйств. Осенью 1929 года примерно треть хлеба изымалось с применением силы [33].

Именно зерновой кризис 1928 года заставил Политбюро ускорить поиск путей решения зерновой проблемы путем реформирования сельского хозяйства, как говорят проблемы достали. Вначале было решено построить десятки зерновых совхозов в зонах нетронутых земель восточнее Волги. Требовалось решение не только зерновой проблемы. Нехватка рабочих рук в промышленности диктовала, заставляла решить и эту проблему. Именно поэтому и было решено ускорить коллективизацию [34].

Голод 1928 года и необходимость постоянного импорта продовольствия вынуждали лидеров СССР действовать более решительно. Голод 1928 года стал главной причиной зернового кризиса и решения о форсировании коллективизации. В 1928 году принимается новый земледельческий кодекс, ограничивающий аренду земли и запрещающий аренду для кулаков. В мае того же 1928 года, сразу же после провала посевной, в Москве была проведена конференция, посвященная проблемам выхода из зернового кризиса. На ней было решено создать зерновые совхозы в восточных областях СССР. Грушевский, глава украинской совхозной ассоциации, заявил на этой конференции, что достаточно малейшей засухи на Украине, как ситуация резко осложняется, и возникает в зерновой кризис [35]. В 1929 году повторившихся два года кряду холодных бесснежных зим на Украине, закончившихся "почти полной гибелью озимых посевов". В июне 1929 года было решено начать ПОДГОТОВКУ к форсированной коллективизации. В частности, было принято положение об организации машинно-тракторных станций.

Необходимо сказать, что даже «быструю коллективизацию» можно было трактовать и провести по разному. Во-первых, «быстрая» может означать и «сплошную коллективизацию» за год-два, и объединение большинства хозяйств за пять лет.

Высшее руководство страны вовсе не ставило цель добиться коллективизации всех и вся за пару лет. Оно выдвинуло другую программу: организовать в сёлах колхозы на добровольной основе, помочь им на государственном уровне, показать остальным крестьянам преимущество жизни в колхозах и перетянуть туда, в конце концов, всех. Но попробуем представить, насколько реальна была эта программа. Во-первых, в колхоз потянулись бы первыми самые бедные крестьяне, так что и новое хозяйство оказалось бы менее обеспеченным скотом и инвентарём, чем соседи, да самых бедных крестьян ещё надо было приучать хозяйствовать. Во-вторых, сам замысел организации колхоза включал и упрощённый механизм увеличенного изъятия продовольствия в пользу города - иначе терялся весь эффект для ускорения индустриализации. Иными словами, жизнь крестьян в новых колхозах заведомо не могла быть лучше, чем у не пошедших в колхоз соседей - как по причине первоначальной бедности, так и в связи с увеличением налоговых изъятий. Единственный выход сделать жизнь колхозников лучше, чем у соседей, состоял в том, чтобы усилить налоговое давление на остающихся единоличников ещё больше, чем на колхозы. Но государство не могло уже это сделать - собирать с единоличников ренту, как при царе, большевики не умели, а механизм «ценовых ножниц» оказался неэффективным.

Фактически же, объединения под названиями ТОЗ, артели, коммуны и совхозы уже существовали в СССР долгое время. Более того, за исключением совхозов и коммун, эти объединения не являлись коммунистическим изобретением, а были известны в дореволюционное время. Они возникли как добровольные крестьянские товарищества. Основными стимулами этих организаций стали защищённость от конкуренции, возможность получать государственные кредиты и существенная помощь в обеспечении сельскохозяйственным инвентарём и семенами. На Украине существовало два вида сельскохозяйственных кооперативов (объединений): ТОЗ - Товарищество по Обработке Земли, и артель. Только труд и земля, или её часть, а также тяжёлая сельскохозяйственная техника были коллективными. Домашний скот, жильё и даже часть земель находились в личной собственности крестьян. Это была свободно организованная ассоциация, из которой любой её член мог беспрепятственно выйти.

Артель представляла собой группу людей, занимавшихся одним ремеслом и объединённых в кооператив по производству конкретной продукции. Сельскохозяйственные артели состояли из крестьян, решивших объединить свои земельные участки, инвентарь, лошадей и совместно заниматься выращиванием урожая. Их работа оплачивалась в зависимости от вложенного в общее дело труда. Каждый член артели имел право содержать собственный дом, корову, овец, коз, свиней и домашнюю птицу. Во время полной коллективизации в Советском Союзе артель стала прообразом того, что сегодня известно как коллективное хозяйство.

Сельскохозяйственные общины начали возникать во время периода Военного коммунизма (в годы Гражданской войны 1918-1921гг.). Обычно они организовывались на территории бывшей помещичьей усадьбы. Сельскохозяйственные общины (коммуны) имели в своей основе не только коллективное ведение хозяйства, но и обобществление всех сторон жизни, в том числе общих домов, столовых, детских садов и яслей и т.д. Члены этих коммун были лишены права на частную собственность, за исключением самых необходимых личных вещей. Коммуны получали большую поддержку со стороны Коммунистической партии и правительства, но, тем не менее, они были обречены на неудачу. Они или распускались, или, что имело место в большинстве случаев, преобразовывались в государственные хозяйства - совхозы.

Совхоз представлял собой государственное предприятие с привлечением наемных рабочих, получавших регулярную зарплату. Сельскохозяйственные рабочие, занятые на таком предприятии, не были крестьянами в полном смысле этого слова. Они были лишены права голоса при распределении дохода от продажи произведённой продукции и участия в вопросах управления.

Все эти коллективные хозяйства организовывались на добровольной основе, исключавшей какое-либо давление. Но когда высшее руководство выдвинуло нереалистичную программу постепенного заманивания крестьян в колхозы «пряником», партаппарат на местах сразу осознал её утопичность и осуществил по-своему - путём принудительной коллективизации всех с пополнением колхозного имущества за счёт раскулаченных. При этом, по непонятной причине, за основу был взят способ организации кибуцев, разработанный социалистами-сионистами для еврейских колонистов в Палестине. Проект коллективизации на основе кибуцев был разработан для колонистов-горожан и вполне соответствовал их культурным стереотипам, поскольку они не собирались ни создавать крестьянское подворье, ни заводить скот. Обобществление собственности в кибуцах было доведено до высшей степени, никакой собственности не допускалось, даже обедать дома членам кооператива было запрещено. Кибуцы, создание которых расширилось после Первой Мировой войны, показали себя как очень эффективный производственный уклад (и остаются таковым, например, в Израиле, вплоть до нынешнего времени). Видимо, и руководство Наркомзема и Аграрного института было под большим впечатлением от экономических показателей этого типа кооперативов и без особых сомнений использовало готовую организационную схему. Вопрос о её соответствии культурным особенностям русской деревни и не вставал. Никто не ожидал, что крестьяне съедят скот. Хотя крестьяне 20-х предупреждали тех же комиссаров, пропагандистов коллективизации, что "чужая скотинка" останется неухоженной.

Исследуя особые папки Политбюро, М. Таугер [36] обнаружил, что замысел коллективизации возник из программы, принятой в 1928 году - создание нескольких дяесятков крупных совхозов на целинной земле в восточных и юго-восточных областях, затем используя естественные запасы питательных веществ получать гарантированные урожаи в течение 5-10 лет.

Итак, что же получилось? Вопреки планам высшего руководства, партаппарат на местах осуществил сплошную коллективизацию уже в 1929-м году. Возможно, это был единственно возможный способ «сдвинуть воз». Он неизбежно привёл к эксцессам. Есть много свидетельств того, что сами колхозники отбирали зерно у раскулачиваемых. (И потом сами же эти колхозники технику и скотину гробили и сады вырубали, потому что руководили ими обычно неумёхи, агитаторы или же местные бездельники). Почему раскулачивание коснулось не только кулаков, но и значительной части середняков? Причина в том, что добровольно в колхоз середняки идти не хотели. Если бы не было насилия, то каждый середняк сидел бы спокойно, зная, что его не тронут. Практика же раскулачивания вела к тому, что такого середняка сразу же переписывали в кулаки или в подкулачники, и он знал об этом. То есть крестьяне знали, что никто не спасётся, если не подчинится.

В начале 1929 года появились слухи, что Коммунистическая партия и Советское правительство постановили провести коллективизацию всех крестьянских хозяйств. Скорее всего именно Наркомзем выступил застрельщиком ускоренной коллективизации.

Поэтому в июне 1929 года началась массовая коллективизация (противоречившая даже плану ВСНХ) - естественно, она проводилась с широким применением принудительных мер. Осенью она дополнилась насильственными хлебозаготовками. В результате этих мер объединение в колхозы действительно приобрело массовый характер, что и дало повод Сталину в ноябре того же 1929 года выступить с заявлением о том, что середняк пошёл в колхозы. Статья Сталина так и называлась - «Великий перелом». Сразу после этой статьи очередной пленум ЦК одобрил новые, повышенные и ускоренные, планы коллективизации и индустриализации [37]. Пленум ЦК принял решение не только об ускорении темпов коллективизации, но и о создании Наркомзема, главой которого в декабре 1929 года был назначен Я. Яковлев. Кроме того пленум решил направить в колхозы 25 тысяч рабочих для обеспечения коллективизации.

27 декабря 1929 года Сталин заявил о начале сплошной коллективизации и о ликвидации кулачества как класса. Потом было принято постановление Совнаркома с набором признаков «кулацкого хозяйства» для раскулачивания (фактически, по одному из этих признаков можно было отнести каждый зажиточный крестьянский двор, втянутый в торговый оборот). Попытка руководствоваться этим постановлением привела к сопротивлению крестьян.

Многие местные партийные органы начали раскулачивание по собственной инициативе ёще до речи Сталина в декабре 1929 г. [38]. По мнению С.Г. Кара-Мурзы [39], "во многих местах раскулачивание вели именно кулаки, занявшие важные позиции в местной власти. Коллективизация означала временное создание на селе обстановки революционного хаоса. В эти моменты возникает «молекулярная» гражданская война - сведение всяческих личных и политических счетов. Такой обстановкой наиболее эффективно пользуется самая сильная и организованная часть." Он пишет далее : "Так, например, был «раскулачен» мой дед, бывший казаком-бедняком, все семеро сыновей и дочерей которого были коммунистами. Старшие из них были в 1918 г. организаторами подпольной партийной и комсомольской ячейки в станице. Таким образом, момент коллективизации стал маленьким рецидивом, вспышкой тлевших в станице угольков гражданской войны."

С.Г.Кара-Мурза отмечает. "Поначалу образование колхозов шло успешно, крестьяне воспринимали колхоз как артель, известный вид производственной кооперации, не разрушающий крестьянский двор - основную ячейку всего уклада русской деревни... Коллективизация виделась как возрождение и усиление общины. Вскоре, однако, оказалось, что обобществление заходит так далеко (в колхоз забирался рабочий и молочный скот, инвентарь), что основная структура крестьянского двора рушится. Возникло сопротивление, административный нажим, а потом и репрессии."

Создается впечатление, что руководители СССР не поняли роль неурожая 1928 года и во всем видели происки врагов. Чтобы хоть как-то обосновать свои интуитивные решения (теория марксизма была бессильна), Сталин выдвинул тезис об обострении класовой борьбы по мере продвижения к социализму. На пленуме ВКПб правые Бухарин, Томский и Рыков резко критиковали экономическую политику Сталина.

А ведь сам Рыков сам проводил реализацию экономических решений, принятых на Политбюро.

В начале 1930 году на местах продолжилась форсированная коллективизация. О горячке, охватившей всю страну, свидетельствуют официальные данные, согласно которым к началу января 1930 года в колхозах числилось свыше 20 %, к началу марта - свыше 50 % крестьянских хозяйств.

Итак, неосторожные заявления лидеров привели к раскручиванию маховика раскулачиваний и форсированной коллективизации.

Если мыслить аналогиями, то можно утверждать, что в 1929 году Сталин и его сторонники провели радикальную операцию по удалению рыночной опухоли западного типа, разраставшейся по телу России, из тела советского общества. Операцию пришлось делать срочно, времени на подготовку операции практически не было, да и идеологические анестетики, вроде марксизма, уже не срабатывали.

У ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕРТЫ

Но всё вышло далеко не так, как задумывалось. Операция дала осложнения. Больной, у которого ампутировали гангренозную конечность без наркоза (времени, да и средств не было для наркоза), начал сильно дергаться - начавшаяся коллективизация привела к резкому усилению сопротивления со стороны крестьян.

В январе-марте 1930 года прошло не менее 2200 вооруженных выступлений с участием почти 800 тысяч крестьян [40]. Только массовых выступлений, в которых участвовало 125 тысяч человек, в январе 1930 года зарегистрировано 346, а в феврале уже 736 выступлений и более 220 тысяч участников. За первую половину марта - 595 крупных выступлений и 230 тысяч участников, не считая Украины, да еще 500 выступлений на Украине. Процесс явно шел по нарастающей.

По подсчетам Ивницкого (ссылка), в марте 1930 года в Белоруссии, Центрально-Черноземной области, на Нижней и Средней Волге, Северном Кавказе, в Сибири, на Урале, в Московской, Ленинградской, Западной, Иваново-Вознесенской областях, в Крыму и Средней Азии было зарегистрировано 1642 массовых выступления, в которых приняли участие 750-800 тысяч человек. А всего, по данным ОГПУ, за январь - апрель 1930 года произошло 6117 выступлений, насчитывавших 1 755 300 участников [41].

Кроме восстаний процветал террор. Так, только в марте 1930 года и только на Украине был зарегистрирован 521 теракт (а сколько не зарегистрировано!), в ЦЧО - 192, в том числе 25 убийств. В Западной Сибири за 9 месяцев 1930 года - более 1000 терактов, из них 624 - убийства и покушения. На Урале в январе - марте было 260 случаев, и даже в мирном Новгородском округе Ленинградской области - 50 случаев. И это только зарегистрированная вершина айсберга [42, 43].

Мухин пишет, что события 1930 года вполне тянут на гражданскую войну, сопротивление крестьян было гораздо сильнее, чем в 1921 году, когда, не считая бандсобытий, произошло два крупных восстания: Западносибирский мятеж - около 60 тысяч человек - и прославленный Антонов на Тамбовщине - всего-то около 50 тысяч. Остальные повстанческие лидеры - Вакулин, Серов, Сапожков, Рогов - насчитывали в своих «армиях» не более двух тысяч человек, и то непостоянно. Возьмут они в плен целый полк - у них две тысячи «бойцов». Через неделю те разбегутся - у них опять все те же триста сабель [44].

В 1930 году мы видим совсем иную картину. ...Крупные антиколхозные выступления крестьян происходили на Украине, в Поволжье, Казахстане, Сибири, на Северном Кавказе, в Средней Азии. А в это время многие местные лидеры беззастенчиво врали «наверх». «...Работа в крае протекает без всяких осложнений при большом подъеме батрацко-бедняцких масс», - сообщал Сталину первый секретарь ВКП(б) Б.П.Шеболдаев из Нижне-Волжского края [45].

Итак, в 1930 год СССР находился в состоянии, близком к периоду Гражданской войны. Страна была на голодном пайке, дефицит бюджета латался эмиссией, принудительной подпиской на займы... Хотя в 1930 году был рекордный сбор зерна, но его вывозили за границу, а рабочие часто голодали. Об этом свидетельствует обращение рабочих Ижевского завода к Рыкову. "Спасите нас от голода..." [46]. В 1931 году возник самый большой дефицит внешней торговли в 300 млн. золотых рублей, а долги надо было отдавать.

Есть еще один важный аспект. В результате коллективизации репрессивная деятельность спецслужб резко активизировалась - численность заключенных в лагерях выросла со 180 тыс в 1930 году до 510 тыс в 1934 году. Это объективно вело к усилению роли репрессивных органов. Запомним эту мысль - она поможет нам лучше понять механизмы раскручивания маховика репрессий.

ВРЕМЕННОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Хотя уже в марте-апреле 1930 г. ЦК ВКП(б) принял ряд важных решений, чтобы выправить дело, но инерция запущенной машины была очень велика, а созданный в селе конфликт разгорался. Начатое зимой «раскулачивание» было продолжено.

Напуганный сообщениями с мест о массовых злоупотреблениях и нарастающем сопротивлении крестьян, 2 марта 1930 года Сталин публикует в "Правде" статью «Головокружение от успехов» с критикой «перегибов». В статье главная ответственность за ошибки допущенные в ходе коллективизации возлагалась на местных партийных работников, обвинённых в "головотяпстве". Так кстати и было. Никто не требовал с них обобществления земли и раздражавших крестьян насильственных действий. В статье указывалось также на необходимость осторожности в коллективизации и ее полной добровольности.

Нажим на крестьян был ослаблен, начался отток из колхозов. Степень коллективизации, которая к тому моменту достигла 57% всех дворов, в апреле упала до 38% [47]. В мае 1930 г. в колхозах осталось 23,6% всех крестьянских хозяйств, в том числе: в Нижне-Волынском крае - 37,5%, на Северном Кавказе - 58,1%, на Украине - 38,29% [48]. В июне до в колхозах осталось 25% крестьян [49]. Затем она до января 1931 г. стабилизировалась на уровне 22-24%, а потом стала расти вплоть до 93% к лету 1937 г." [50].

Именно в ответ на мартовскую статью Сталина, видимо, и начался забой скота. Поэтому 1 ноября 1930 года вышло постановление ЦИК и Совнаркома, запрещающее забивать скот до 31 декабря 1930 года. Весной 1932 г. местным властям было запрещено обобществлять скот и даже было предписано помочь колхозникам в обзаведении скотом.

По мнению Ю.И.Мухина [51], публикация мартовской статьи Сталина стала трагической ошибкой. Статья дала индульгенцию на массовый выход крестьян из колхозов со своим скотом. И вот при второй, более «мягкой» волне коллективизации 1930-1931-1932 годов крестьяне уже заблаговременно забивали и съедали свой скот перед вступлением - не терять же своё добро!

Когда весной и летом 1930 года после выхода статьи Сталина крестьяне стали выходить из колхозов и, думая, что теперь-то им придется работать только на себя, успешно вырастили хороший урожай. При этом шло негласное соревнование между теми, кто из колхоза вышел, и теми, кто остался. Кроме того, и особенно в пределах Южной Украины, сыграли свою роль успехи лысенковского метода яровизации (см. ниже).

На XVI съезде ВКПб 1930 г. относительная перенаселенность села была принята во внимание как источник рабочей силы для промышленности. В 1931 году снова началась кампания по коллективизации. Раскулачивание также продолжилось с новой силой. Крестьян снова стали насильно загонять в колхозы, а единоличников обложили непомерными налогами. Те, кто повторно вступал в колхозы, буквально стремились "съесть" все свое личное имущество. Так под нож попали волы. Так же делали и те единоличники, которые уходили в город. Всего за 1930-1931 годы было раскулачено 569 тыс. семей, из них 381 тыс. была выселена в отдалённые районы.

Как всегда, было много идиотизма на местах. Например, в отношении единоличников ЦК ВКПб Украины предписывал применять натуральные штрафы в виде установления дополнительных заданий по мясозаготовкам в размере 15-месячной нормы [52]. Надо ли удивляться, что коров и волов вырезали?

После того, как в 1931 году в колхоз снова вступили ранее вышедшие, они стали портить "стадо" колхозников, проповедуя идею о том, что можно и не работать. Расцвело повальное воровство. В некоторых местах негласный саботаж привел к резкому ухудшению качества проведения полевых работ. Кроме того, нехватка волов привела к плохой вспашке. Развелось много сорняков, что привело к очень плохому урожаю соломы.

Лишь весной 1932 г. местным властям было запрещено обобществлять скот и даже было предписано помочь колхозникам в обзаведении скотом. С 1932 г. уже не проводилось и широких кампаний по раскулачиванию. К осени 1932 г. в колхозах состояло 62,4% крестьянских хозяйств, и было объявлено, что сплошная коллективизация в основном завершена.

Тем не менее, 1932 год стал годом еще одного острого социального кризиса. Во многих районах страны, особенно на Украине и Северном Кавказе, шла маленькая гражданская война, ведение которой требовало посылки войск, включая артиллерию и танки, против крестьянства. По многим областям, на одну я укажу особо - это город Иваново и Ивановская область (большой текстильный и промышленный центр), - прошли волны забастовок, вызванных невыносимыми условиями, с которыми столкнулись рабочие [53].

Не все гладко шло и в промышленности. Из-за нехватки средств в январе 1931 года пятилетний план был сокращен и сведен к 65 ударным стройкам, уже прошедшим нулевой цикл [54]. Кроме того уже в 1932 году обнаружилась нереальность "большого скачка" в промышленности в целом, когда оказалось, что производство электроэнергии составило лишь 13,5 млрд. кВт/ч, (против 22 млрд. по первому пятилетнему плану), добыча угля - 64,4 млн. тонн (против 75 млн. тонн), выплавка чугуна - 6,2 млн. тонн (против 10 млн. тонн). Ещё менее утешительными явились итоги 1933 года, в котором прирост промышленной продукции составил всего 5,5% (против 16,5% по годовому плану и 25,2% по оптимальному варианту первой пятилетки).

Учитывая срыв плановых заданий первой пятилетки, Сталин на январском пленуме ЦК 1933 года провозгласил отказ от политики "наиболее ускоренных темпов", заявив, что теперь нет необходимости "подхлёстывать и подгонять страну". В соответствии с этим он предложил для второй пятилетки 13-14 % ежегодного прироста промышленной продукции "как минимум" [55].

СПАСЕНИЕ

В это время произошло событие, которое, видимо, и стало последней каплей, переломившей ситуацию в пользу СССР. В 1929 году сначала в США, а потом в Европе началась Великая депрессия. Кредитные деньги начали выходить из доверия, особенно в странах Запада. Появились свободные деньги для инвестиций и поэтому любой торговый партнер стал на вес золота. Напомню, что СССР не давали кредитов из-за его отказа в 1922 году от выплаты долгов царской России. К 1932 году СССР показывал себя уже надежным партнером, поэтому им стало выгодно торговать с СССР.

Но вот, наконец, появляются первые результаты индустриализации. Национальный доход вырос за 1929-1933 годы на 59%. В 1933-1934 году СССР наконец нормализует финансы и отдает почти все долги - к концу 1933 года СССР сумел выплатить две трети зарубежных долгов, взятых для осуществления первого пятилетнего плана - около 1 млрд золотых рублей. К 1933 году баланс внешней торговли оказался активным и принес стране доход в 150 млн. золотых рублей [56].

Но страну спас не только государственный нажим и иностранный кредит, но и энтузиазм тысяч людей проводивших коллективизацию и участвовавших в индустриализации, простых крестьян, рабочих и научно-техническую интеллигенцию, которая поняла значимость события и пошла на жертвы. В случае, если бы отвержение коллективизации и индустриализации было тотальным - государство распалось бы и началась новая Гражданская война. Советский режим в эти годы переживал свое первое настоящее «испытание легитимностью». И он выдержал.

РЕШЕНИЕ ВОПРОСОВ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА

Несмотря на издержки, коллективизация позволила организовать изъятие огромной доли продукта села и переместить его в города, в которые за этим продуктом пришла часть сельского населения. Сталин пошёл по пути насильственной и быстрой коллективизации с одновременным непрямым инвестированием в село.

После смены организационной схемы колхоза с кибуцной на артельную, позволявшую личное владение скотом, процесс пошёл успешнее. К тому же, государство нашло, наконец, способ экономического удушения неэффективных мелких хозяйств и освобождения их земли для колхозов. Если крестьянин по имущественному уровню не мог быть отнесённым к кулакам, а в колхоз идти не хотел, его обкладывали индивидуальным налогом [57], многократно превосходившим возможности хозяйства, и затем сажали в тюрьму за неуплату.

Во время коллективизации деревня сделала мощный рывок вперед, к современной организации производства и труда, цивилизованной культуре и быту. Но ожидать каких-то чудодейственных результатов, ликвидации отставания от Запада за эти кратчайшие сроки просто нереально. Только в начале 50-х гг. у государства впервые появилась возможность направить на развитие сельского хозяйства крупные силы и средства. До этого город во многом жил за счет деревни, и другого выхода не было, разве лишь в кабинетных иллюзиях "видных историков" [58].

Да, деревня платила тяжелую для нее дань индустриализации, но и индустриализация стала быстро платить по взятому в долг. Несмотря на все трудности, индустриализация привела к резкому росту технической вооружённости сельского хозяйства. Уже до войны произошли существенные сдвиги в области механизации сельского хозяйства, преимущественно его зерновой отрасли.

Вступили в действие крупные тракторные заводы (но это были также танковые заводы). К 1930 году на колхозные поля вышло около 200 тысяч тракторов (в 1932-1937 гг. их выйдет уже 500 тысяч) [59]. За 1933-1937 годы было произведено свыше 500 тыс. тракторов (в 15-сильном исчислении), 123,5 тыс. комбайнов, свыше 142 тыс. грузовых автомобилей для села. К концу Второй пятилетки в сельском хозяйстве работало 345 тыс. тракторов и 129 тыс. комбайнов, сделанных в основном на отечественных заводах [60]. Трактора и комбайны позволили увеличить зерновой клин.

Для того чтобы обеспечить надлежащее обслуживание сельскохозяйственной техники, были созданы машинно-тракторные станции (МТС) - государственные предприятия, сосредотачивающие сельскохозяйственную технику и заключающие договоры с колхозами на производство тех или иных работ. Сеть МТС быстро расширялась и в 1937 г. обслуживала уже 90% колхозов. Переход к крупному и в существенной мере уже механизированному сельскому хозяйству произошел, производство и производительность труда стали быстро расти. После коллективизации был прекращён импорт зерна, а также импорт хлопка, на который в первой пятилетке была затрачена примерно такая же сумма, что и на закупки металлов.

Советское крестьянство «переварило» чуждую модель и приспособило колхозы к местным культурным типам (приспосабливаясь и само) [61]. Так, был решен вопрос неравномерной нагрузки на крестьян во время полевых работ. В 1925 году загруженность работой крестьян была 92 дня в году. В 1932 году 148 трудодней. В 1940 году 254 трудодня [62]. Новый устав артели гарантировал существование личного подворья колхозника.

Однако многие пороки общинного строя остались. Как оказалось, после завершения коллективизации на селе остались те же самые трудности, что и были в старых общинах - чересполосица, отдаленные поля, перемежающиеся друг с другом поля разных бригад и т.д. Поэтому в конце 1935 года правительство вынуждено было предпринять крупную земельную реформу. [63].

В связи с достигнутыми успехами с 1 января 1935 г. была отменена карточная система на хлеб и хлебные продукты. Крестьяне-единоличники все более убеждались в преимуществах колхозного строя и вступали в колхозы. В 1937 г. в коллективном секторе уже находилось 93% крестьянских хозяйств и 99,1% посевной площади [64].

Средний урожай зерновых в предвоенные годы был равен 7,4 центнера с 1 га, а за 1933-1937 гг. - 9,1 центнера. В 1913 г. общий валовой сбор зерновых был равен 801 миллиону центнеров, а в 1937 г.- 1202,9 миллиона центнеров. С 1955 г. амбарные урожаи зерна в СССР ПОСТОЯННО ПРЕВЫШАЮТ рекордные сборы: 1913 г. (92 млн. тонн; по территории империи без Финляндии); 1937 г. (97 млн. тонн "бункерного" веса; по территории СССР в границах 1926-1938 гг.); 1940 г. (96 млн. тонн "бункерного" веса; по территории СССР в границах 1946-1990 гг.) [65].

В 1938-1941 годах все без исключения зарубежные авторы [66] отмечают резкий рост уровня жизни крестьян. Улучшение жизни крестьян по сравнению со временами НЭПа заключалось не только в улучшении питания, но и в увеличении потребления промышленных товаров, но особенно - в улучшении социальной сферы. С 1927 по 1937 год количество коек в сельских больницах увеличилось в 3 раза, а число сельских врачей - в 2,5 раза [67].

Поэтому надо заметить, что всплывающая время от времени мысль об «ограблении крестьянства» для целей индустриализации есть злостная клевета, т.к. первоочередными стройками в ходе индустриализации были Сталинградский и Харьковский тракторные заводы и Горьковский автозавод, т.е. предприятия, призванные в первую очередь облегчить тяжелый сельский труд на пахоте и перевозках. Ведь именно на этих предприятиях нашли работу бывшие крестьяне. До механизации же сельскохозяйственных работ для того, чтобы вспахать свой надел, мужику надо было, «налегая на чапиги», пройти от 300 до 500 километров, и это за 15-20 дней! Русская былина домонгольского времени о мужике, запрягшем змея и проложившем борозду до Чёрного моря и утопившего в нем змея, не преувеличение. От Киева до моря как раз 400 км. Ну и не следует забывать о суверенитете страны.

Газета "Тан" во Франции писала. "Во Франции, где земельная собственность раздроблена до бесконечности между отдельными собственниками, невозможно механизировать сельское хозяйство; Советы же, индустриализируя сельское хозяйство, сумели разрешить проблему".

Если накануне первого пятилетнего плана сельское хозяйство страны представляло собой 25 миллионов мелких крестьянских хозяйств (дворов), основанных на ручном труде, то уже через несколько лет было создано крупнейшее высокомеханизированное сельскохозяйственное производство. Валовая продукция советского села по сравнению с 1913 г. за 60 лет, например, выросла в 4,4 раза, а производительность труда - в 6 раз. СССР занял одно из первых мест в мире по производству продовольствия: он производил больше любой другой страны мира пшеницы, ржи, ячменя, сахарной свёклы, картофеля, молока. В 1954-1961 гг. в СССР были самые высокие в мире среднегодовые темпы роста сельхозпродукции - 6%. По сравнению с рекордным 1913 годом, когда было произведено 250 кг зерна на душу населения, СССР увеличил эти показатели в 3 раза. Развивалось и животноводство. На 10.01.1966 г., например, в СССР насчитывалось 93,4 млн. голов крупного рогатого скота (в 1916 г. - 58,4 млн.), в том числе 40,1 млн. голов коров (1916 г. - 28,8 млн.), 59,5 млн. свиней (1916 г. - 23 млн.), 135,3 млн. овец и коз (1916 г. - 89,7 млн. голов) [68]. В начале 80-х годов средняя урожайность в СССР была 15 ц с га [69].

Этот краткий обзор событий, связанных с коллективизацией, показывает, что люди, затеявшие и проводившие коллективизацию, обладали как руководители высшего класса уникальным чувством обратной связи. Они быстро реагировали на характер реакции системы от воздействия своих управляющих решений и быстро перестраивались, если видели, что посылки неверны.

УСПЕХИ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

Несмотря на осложнения "операции по ампутации", состояние больного стало выправляться. Ход индустриализации нормализуется и страна восстанавливает утраченную позицию одного из промышленных гигантов Европы. А это значит, что она немедленно сама становится опасной для Запада, который теперь начинает относиться к ней более настороженно.

К концу 30-х годов СССР стал одной из 3-4 стран способных производить практически любой вид современной промышленной продукции. Успехи в развитии промышленности позволили отказаться от экспорта зерна ради покупки машин и промышленного оборудования. Советский Союз прекратил ввоз тракторов и других сельскохозяйственных машин, покупка которых за рубежом в предыдущую пятилетку обошлась в 1150 млн. рублей.

Подводя итоги одного только первого пятилетнего плана (1929-1932), Сталин говорил: "У нас не было чёрной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь. У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь». Далее таким же образом называются химическая, авиационная промышленность, производство сельскохозяйственных машин. Одним словом, советские руководители понимали, откуда берётся богатство, как добиться роста производительности труда, и всегда пытались выхватить среди используемых технологий ключевые звенья.

Тридцатые годы были временем промышленного рывка, который невозможно отрицать. Россия очень быстро вошла в число крупнейших индустриальных держав мира. Согласно официальной статистике, с 1928 по 1955 г. производство электроэнергии увеличилось в 34 раза, с 1928 по 1985 - в 308 раз. Рост производства стали составил соответственно 11 и 36 раз, нефти - 6 и 51 раза, минеральных удобрений - 88 и почти 1300.

Затраты на ввоз чёрных металлов снизились с 1,4 млрд. руб. в первой пятилетке до 88 млн. рублей во второй. Импорт станков для машиностроительной промышленности сократился в общем объёме потребления станков с 66 % в 1928 году до 14 % в 1935 году. В целом импорт машин уменьшился в 1934-1935 годах в десять раз по сравнению с 1931 годом.

Прекращение импорта тракторов и автомобилей и значительное сокращение импорта промышленного оборудования, цветных и чёрных металлов позволили снизить задолженность по иностранным кредитам с 6300 млн. рублей в 1931 году до 400 млн. рублей в 1936 году. Если в 1931-1932 годах наблюдалось существенное превышение экспорта над импортом, то с 1934 года СССР имел активный торговый, а с 1935 - и активный платёжный баланс. Этому способствовал и быстрый подъём добычи золота в стране. В 1936 году эта отрасль заняла первое место в мире. Благодаря накоплению золотых и валютных ресурсов Советский Союз перешёл в основном к покупкам товаров за наличные и отказался от кредитов у зарубежных фирм, вызывавших крупные переплаты по импортным заказам.

Одновременно приняты меры по концентрации средств в руках государства и стимулированию производительности труда. В 1933 году были ликвидированы иностранные концессии и полностью вытесняется частный капитал. К 1934 году было закреплено нормирование величины зарплаты и числа ставок из Москвы. В 1935 году, когда карточная система державшаяся 6 лет подряд, была наконец, отменена - масло появилось в коммерческих магазинах.

В 1938-1940 годах быстро шел рост жизненного уровня населения. Средняя зарплата возросла на 35%, а цены только на 19% [70]. Число студентов вузов возросло с 127 тыс. в 1914/1915 учебном году до 812 тыс. в 1940/1941 году. Это была настоящая индустриальная и образовательная революция.

Стимуляция роста производительности труда шла по разным направлениям. Лица, уволенные за нарушения трудовой дисциплины выселялись из ведомственных домов без предоставления другой жилой площади [71]. Стены многих цехов украшали доски позора, сатирические стенгазеты, бичуюшие "летунов" и дезертиров трудового фронта. Благодаря стахановцам в первом полугодии 1936 года нормы выработки были повышены на 13-47%. А затем в отдельных отраслях они повышаются еще на 13-18% [72]. По сути, шло отлаживание малоэмиссионного социализма, а точнее русского способа производства, который получит полное оформление только в послевоенные годы [73].

УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ И ЕЩЕ РАЗ УЧИТЬСЯ - МЕТОД СТАЛИНА

Но почему именно Сталин стал безусловным лидером СССР? Называя Сталина эмпириком, Троцкий неоднократно подчеркивал, что Сталин никогда не обладал теоретически проработанным стратегическим планом и способностью предвидеть ближайшие и тем более отдалённые последствия своей политики; он никогда не исходил в выработке своей тактики из непроверенной на новом хозяйственном объекте теории, а, наоборот, подчинял стратегию тактическим задачам, диктуемым столкновением с непосредственными и непредвиденными трудностями, к которым приводила его бессистемная и лишённая научного обоснования политика. Только потом уже строилось теория. Сталин всегда полностью обследовал общественную систему, не шарахался из стороны в сторону, а только когда убеждался в неспособности системы работать принимал решение. Напротив, все эти группы оппозиции отличались авантюризмом в своих планах и догматизмом.

Сталин подсознательно чувствовал, что догматический марксизм не является теорией, годной для использования в качестве прогнозируюшяей модели реальности и предпочитал использовать свои эмпирические наблюдения из практики. Сталин строил теорию последовательно без рывков, он изучал систему и пока не отрабатывал все возможные варианты, он не менял решения. Сталин предпочитал ждать до конца, как говорится, до "жареного петуха" и только потом решал на основе анализа неудач и удач, что же надо делать. Сталин вначале не вмешивался в экономические дела, считая, что Рыков и Бухарин пока тянут. Но потом, как говорит Паршев, клюнул "жареный петух" - голод 1928 года.

Сталин понял, что основанный на рынке НЭП не только не позволяет России нормально развиваться и противостоять внешним угрозам, но и не дает нормально кормить страну. Сталин осознал, что НЭП подвержен кризисам и из этих кризисов нет выхода - сельское хозяйство требует быстрого повышения производительности труда и насыщения техникой, а для техники нужна промышленность, а для развитой промышленности нужно развитое сельское хозяйство. Круг замкнулся...

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Взято из книги: Кудрявцев М. и др. 2006. http://www.rus-crisis.ru/modules.php?op=modload&name =Downloads&file=index&req=viewsdownload&sid=8

2. Шпотов Б.М.. 2002. http://www.historia.ru/2002/03/shpotov.htm

3. Милов Л.В. 1998. www.nlr.ru/tus/300505/milov.pdf

4. Вишневский А.Г. 1998. www.ecsocman.edu.ru/db/msg/211085.html

5. Миронин С. 2006е. http://www.contr-tv.ru/common/2050/

6. Чаянов А.В. 1989. Крестьянское хозяйство. М.

7. Nove A. 1992. An economic history of the USSR. 1917-1991. Penguin books. P. 207.

8. Грегори П. 2003. Экономический рост Российской империи (конец XIX - начало XX в). М. РОССПЭН. С. 45.

9. Грегори П. 2003. С. 46.

10. Грегори П. 2003. С. 47.

11. Осокина Е.А. 1993. Иерархия потребления. О жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928-1935 гг. М. Моск. гос. открыт. ун-т.

12. Осокина Е.А. 1993. 13. Кацва Л. http://archive.1september.ru/his/1998/his39.htm

14. Восстановление народного хозяйства. http://gov.cap.ru/hierarhy_cap.asp?page=./86/3743/5330/5341/5342

15-16. Сахаров А.Н. 2005. С. 552.

17. http://www.cbr.ru/today/history/gosbank.asp

18. Кацва Л. http://archive.1september.ru/his/1998/his39.htm

19. Жуков Ю. 2005а. Иной Сталин. М. Вагриус. С. 31.

20. Сахаров А.Н. 2005. С. 578.

21. Коммунистическая оппозиция в СССР. Т. 1. С. 218.

22. Сталин И. В. Соч. Т. 10. С. 232, 233

23. Литов В. 2006. http://stalinism.newmail.ru/benedikt.htm

24. Миронин С. 2006е. http://www.contr-tv.ru/common/2050/

25. Аллен Р.К. 1997. http://antisgkm.by.ru/allen/Allen0.htm

26. Чаянов А В. 1989.

27. http://vif2ne.ru/nvz/forum/archive/147/147384.htm

28-29. Мухин Ю. 2003. http://www.duel.ru/200306/?6_5_1

30. Tauger M. 2001b. P. 36. http://www.ucis.pitt.edu/crees/Paypal.html

31. Tauger M. 2001b. P. 37.

32. Tauger M. 2001a. P. 167. http://www.as.wvu.edu/history/Faculty/Tauger/soviet.htm

33. Сахаров А.Н. 2005. С. 558.

34. Tauger M. 2001a. P. 149.

35. Tauger M. 2001a. P. 170.

36. Tauger M. 2001b. P. 62.

37. НЭП. http://ru.wikipedia.org/wiki/Новая_экономическая_политика

38. Viola L. 1986. The campaign to eliminate the kulak as a class. Winter 1929-1930. Slavic Review. 45:513-524.

39. http://www.kara-murza.ru/books/sc_a/sc_a92.htm#par1990

40. Сахаров А.Н. 2005. С. 564.

41-42. Мухин Ю. 2003.

43. Ивницкий Н.А. 1996. Коллективизация и раскулачивание. М.

44-45. Мухин Ю. 2003.

46. Сахаров А.Н. 2005. С. 593.

47. http://www.kara-murza.ru/books/sc_a/sc_a90.htm#par1959.

48. Ткаченко Г. С. 2006в. http://www.km.ru/magazin/view.asp?id=EE6DAA2AEF9B472F9CCD31C447FBC511

49. http://www.kara-murza.ru/books/sc_a/sc_a90.htm#par1959.

50. http://www.kara-murza.ru/books/sc_a/sc_a90.htm#par1959

51. Мухин Ю. 2003.

52. Ивницкий Н.А. 1995. Голод 1932-1933 годов: кто виноват? В. кн. Голод 1932-1933 годов. 1995. М. Госкомитет РФ по высшему образованию и др. С. 43-66. С. 52.

53. Роговин В. 1996. http://www.wsws.org/ru/2001/jun2001/terr-j02.shtml

54. Жуков Ю. 2005а. С. 30. 55. Сталин И. В. 1951. Соч. Т. 13, М. С. 184-186.

56. Жуков Ю. 2005а. С. 31.

57. Казарезов В.В. 2002. Самые знаменитые реформаторы России. М. Вече. С. 385.

58. Литов В. 2006.

59. Белов Ю. 2005. http://www.sovross.ru/2005/58/58_3_3.htm

60. Казарезов В.В. 2002. С. 387.

61. http://www.kara-murza.ru/books/sc_a/sc_a91.htm#par1982

62. Платонов. 1996. С. 56. Цит. по: Сахаров А.Н. 2005.

63. Tauger M. 2001b. P. 61.

64. Ткаченко Г. С. 2006в.

65. http://www.ug.ru/ug_pril/ol/99/38/eresearch.htm

66. См. Nove A. 1992.

67. Кожинов В.В. 2002. "Книга 1. С. 210. http://www.rus-sky.org/history/library/kozhinov/

68. Кутузов И. А. и др. 1987. Атлас географический справочный. М.

69. Tauger M. 1991. P. 70. http://www.as.wvu.edu/history/Faculty/Tauger/soviet.htm

70. Nove A. 1992. P. 263.

71-72. Сахаров А.Н. 2005. С. 581.

73. Миронин С. 2006а. http://www.zlev.ru/75_83.htm

Контр-ТВ 9.02.07, 10.02.07