Содержание материала

 

1. Постановка вопроса

 

Как случилось, что И.В.Джугашвили избрал себе псевдоним "Сталин"? Каждому должно быть понятно, что ответить на этот вопрос одной-двумя фразами невозможно. Но не каждый поймет, что вопрос этот долгие годы представлял собой загадку. И раскрыть ее тайну никому еще не удавалось. Вот почему рассказ о том, как удалось наконец это сделать, когда уже невозможно было спросить об этом самого Сталина, т.е. как было проведено это серьезное, долгое и упорное исследование, может уложиться только в целую книжку.

Итак, для читателя теперь должно быть ясно, что ему предлагают не агитку, не политический памфлет, не досужие и безответственные рассуждения о "тиране", а тщательное, объективное историческое исследование, посвященное ограниченному, локальному, вопросу: о происхождении псевдонима видного политического и государственного деятеля. Псевдонима, ставшего известным всему миру, многим поколениям людей, и сыгравшего, несомненно, выдающуюся роль в самом росте, продвижении и утверждении, в самом стабильном политическом существовании данной исторической личности.

Без сомнения, - это был очень удачный и очень редкий псевдоним. И то, что он был выбран именно этим человеком, - как теперь уже доказано - не случайность. И то, что этот псевдоним не пришел на ум никому другому из современников - тоже закономерно, и симптоматично. И именно поэтому чрезвычайно интересно и важно выяснить, - как же это произошло?

С этой точки зрения - историческая необходимость и ценность данного исследования не вызывает сомнения. Теоретически - оно необходимо для лучшего и правильного понимания психологии данной исторической личности. Иными словами - наше исследование служит чисто теоретическим целям исторической науки, поскольку позволяет выявить объективные критерии для оценки психологии определенной исторической личности, что крайне важно, учитывая, что чаще всего исторических персонажей оценивают только с эмоционально-политических позиций, которые чрезвычайно колеблются в разные периоды от преувеличенно-восторженных до огульно-охулительных. Все зависит от исторической конъюнктуры, политических пристрастий историка и в немалой степени от той аудитории, которой он адресует свое произведение. Ясно, что преодолеть эту почти неизбежную однобокость исторической науки - важная задача теоретической историографии. И эта однобокость, а тем более - всякие вольные и невольные обвинения в ней со стороны оппонентов, - преодолеваются весьма убедительно, поскольку мы стремимся определить психологию и характер исторического лица не через посредство принятых им политических решений, не на основе оценки совершенных им исторических деяний, носящих явно политическую окраску, а потому оцениваемых любым историком пристрастно, в зависимости от его классовой позиции, а через посредство "химически чистых" психологических задач, решаемых данным лицом лишь сугубо "для себя", в глубине своей души и целиком "от себя", - а не в зависимости от воли партии или государства, - исключительно на основе особенностей своего "я".

Ясно, что теоретическое значение и чистота эксперимента от этого только возрастают и выигрывают.

Следовательно, возражений против выбора объекта исследования, в принципе, не может быть выдвинуто. Вот только сама бросающаяся в глаза узость темы - о выборе одного псевдонима - как бы противоречит самой возможности ее теоретического использования. Мы привыкли, что "теоретизировать" можно над очень широкими, глобальными, отвлеченными "историческими" проблемами. И в этом - огромная ошибка и прошлой, и нынешней русской исторической науки. С одной стороны, - русские историки как дореволюционные буржуазные, так и "советские", так называемые "марксистские", - не привыкли делать подлинно серьезных исторических обобщений, либо просто опасаясь их, и потому избегая, уходя от них, либо понимая пол "историческими обобщениями" псевдофилософские, социологические общие рассуждения, не связанные с раскрытием и использованием конкретного исторического материала, а целиком основанные на "общих местах" в духе той идеологии, которая господствует в данное время.

Отсюда, - либо насквозь националистические, пропитанные "православием", "славянофильством", "особностью" русской нации и ее "души" - объяснения исторического процесса, либо псевдомарксистские социологические рассуждения, оторванные от конкретного материала и буквально "приклеенные" к нему в виде неубедительных аппликаций.

Так не только было, но по этому же исхоженному (т.е. хорошо "проторенному") пути идет историческая наука и в наше время. Под видом критики "советской" науки те же самые лица, те же бывшие историки "марксисты", теперь уже как "демократы" и "господа" возвращаются просто-напросто на позиции столетней давности, или хуже того, невзирая на накопленный за прошедшее столетие исторический материал и открывшиеся возможности использования архивов, вместо комплексного анализа исторических событий - просто поворачивают стрелку своих прежних оценок в прямо противоположном направлении. Это не требует никакого труда. И это - политически надежно и экономически прибыльно. Но это - не история, и это, разумеется, не имеет ни малейшего отношения к науке: Вот почему именно при создавшейся ныне обстановке в исторической науке и в общественном отношении к ней, как к насквозь проституированной и псевдо-"политизированной", необходимо выбрать для объекта теоретического исторического исследования - не общий, широкий, политический вопрос, а абсолютно нейтральный и локальный по своему характеру, но в то же время относящийся ко всем знакомому, конкретному, историческому времени и объекту.

Вопрос о псевдониме - явно нейтральный, и даже слишком локальный, кажущийся мелким. Однако это только на первый взгляд, для тех, кто не имеет представления о том, какое место занимали псевдонимы и пользование ими со стороны исторических лиц в России. Именно широкая возможность сопоставления, сравнений в этом узком по теме, но широком по историческому пространству и времени вопросе, делает его удобным объектом для сравнительного теоретического и конкретного исследования. Это - своего рода лабораторная "мышь" или подопытный "кролик" с точки зрения теоретической историографии.

 


 

Joomla templates by a4joomla