( почему не расстреляли Жукова, или кто приказал считать юго-западное направление самым важным в нападении Гитлера )
Разбираясь в событиях 41-го, в предательстве Д.Г. Павлова, некоторые задают каверзный вопрос: «Почему же вместе с Павловым, Сталин не поставил к стенке и его старшего начальника Г.К.Жукова, если тот так же виновен в разгроме РККА в Белоруссии?» Ведь Сталин был «тиран-деспот»! Одним генералом больше, одним меньше, поставить к стенке. Просыпался Сталин утром не с той ноги, и мочил пару миллионов. Вставал с другой — отправлял другие миллионы в Сибирь. Палач, он и есть палач, советского народа! Что ему стоило устроить «37-й год» летом 41-го? В конце концов, он ведь всё равно снял Г.К. Жукова с поста начальника Генерального штаба и поставил снова на эту должность маршала Б. М. Шапошникова, уволенного ещё год назад, в 1940 году по состоянию здоровья.
Самый простой ответ — воевать некому было. Другой ответ, — а других у Сталина и не было под руками. Так, примерно, сам Сталин и ответил в 1942 году представителю Ставки Л. Мехлису: « …у нас нет в резерве гинденбургов.», на его просьбу заменить командующего фронтом в Крыму. Но если поподробней, то всё несколько сложнее.
И. В. Сталин на самом деле, несёт ответственность перед своим народом и страной за всё, как любой глава государства. Сталин действительно был высокопрофессиональным руководителем. Но в сентябре 1940 года Сталин, профессионал пока ещё только в гражданских областях — в экономике, политике. В военных же вопросах ему приходится «доверять» мнению генералов (не мог же он разорваться, и ещё и за военных думать?). Тем более, основная часть из них проявили себя и в Испании, и в Монголии, и в Финляндии. Получили героев советского союза. Юго-Западным (Киевским) Особым, до января 41-го командовал герой СССР Г.К.Жуков, Западным (Белорусским) Особым, герой СССР Павлов Д.Г. Какие основания были у Сталина (кроме того, что он был «патологически подозрителен») не доверять этим генералам-героям?
С подачи наших прославленных «мемуаристов», трагедия 1941 года произошла ещё и потому, что тиран Сталин якобы «приказал считать» главным направлением удара Вермахта именно Украинское направление. Мол, поэтому и все войска туда запихали по его приказу, «оголив» Белоруссию. А потом вообще договорились до того, что в Белоруссии всё «проспали» по его же приказу. И уже сегодня на этой почве додумываются до того, что Сталин «умышленно подставил» войска западных округов и прежде всего Белорусского округа (ЗапОВО), под разгром, «приказав» разоружить эти части. Ведь без «воли» Сталина в стране ничего не могло произойти в принципе. Как политик и хозяйственник, Сталин, при рассмотрении «плана на отражение агрессии» разработанного ещё маршалом Б. М. Шапошниковым в сентябре 1940 года, действительно мог (и даже должен был) высказать предположение, что Украина однозначно будет интересовать Гитлера, прежде всего, как промышленно-сырьевая территория, особенно марганец Никополя и уголь Донецка. Кстати, Никополь немцы в 44-м обороняли не хуже, чем мы Брест в 41-м. И естественно, Сталин должен был дать распоряжение «профессионалам» учесть это в своих расчётах и планах на отражении агрессии. И только прорыв немцев на Московском направлении, через Белоруссию, вынудил Сталина оставить Киев, а вместе с ним и этот промышленно-сырьевой регион. Но в Белоруссии особо не разбежишься. Можно наступать только на узких направлениях, ограниченных лесами и болотами (в 44-м немцы чувствовали себя вполне комфортно в Белоруссии, и не ждали серьёзного наступления советской армии в лоб). А вот Украина в этом плане уязвимей. Так, что вполне может быть, что усиление группировки на Украине убедило Сталина в том, что с одной стороны, это надежней прикрывает важный регион. А с другой, даже если в Белоруссии и произойдет некоторый прорыв в «глубь» болот войск Германии, то ударом с юга и севера (из Прибалтики), прорвавшиеся немцы будут окружены и разбиты. ( Чего Гитлер и опасался, остановив танки Гудериана, рвущиеся к Москве и повернув их на юг, на Украину, в чём потом Гитлера и обвиняли его генералы).
Вполне убедительная картина для невоенного человека, каким был Сталин тогда, перед Войной? Особенно, если её рисуют генералы, которым нет особых причин не доверять. Войск у Павлова в Белоруссии поменьше, чем на Украине. Но могли ведь убедить Сталина генералы, что этих войск вполне достаточно для успешного отражения нападения? Хватит войск у Павлова, чтоб надежно прикрыть направления возможного наступления в Белоруссии. Убедили, суки! А потом свалили всё на Сталина, мол, он нас заставил так войска разместить вдоль границы!
Вот эти рекомендации по усилению Юго-Западного округа (не в ущерб, конечно же, остальным округам) «мемуаристы» и превратили в якобы «переработку плана отражения от сентября 40-го», которую тот обязал их исполнить «к 15 декабря 1940 года» и прочий бред. В сказки о том, что «Сталин приказал» считать Юго-Западное направление главным, при нападении Германии. Так что, тогдашнее размещение войск вдоль границы, вполне могло происходить с «ведома Сталина».
(Но кстати, если уж была поставлена задача Генштабу «переработать к 15 декабря 1940 года план отражения нападения от сентября-октября 1940-го», то почему не выполнили указание Сталина товарищи генералы и не переработали? Кто «помешал»? Опять Сталин? Это не Генштаб, а дурдом какой-то. Планы меняются каждые пару месяцев, то «план от октября 1940 года», то «к 15 декабря 1940-го», то «от 11 марта 1941 года», то «от 15 мая 1941 года». Кипит как улей родной завод… И всё делается по команде «суетливого Сталина».)
Но Сталин хоть и был «Великий и всемогущий», но не настолько, чтобы каждую роту лично размещать на «ротном опорном пункте» на границе. Так что, в сентябре-октябре 1940-го ему приходилось доверять своим генералам. По крайней мере, «не доверять» причин у него не было. И «согласившись» с мнением Генштаба на это размещение войск вдоль границы, что в основном сохранилось и к июню 41-го, у Сталина не было особых «причин» ставить лично Жукова к стенке. Может Сталин чувствовал личную «вину» за то, что слишком доверял генералам, их «профессионализму»? В конце концов, чтоб не ломать себе голову, он просто взял всё в свои руки к осени 41-го, от греха подальше. Взял на себя ВСЮ ответственность по руководству Войной, стал Верховным главнокомандующим. Знал, что потом, один черт, обвинят во всех смертных (и бессмертных) «грехах».
Но в любом случае, фактов, подтверждающих преступный умысел со стороны начальника ГШ и наркома Обороны, у Сталина наверняка не было летом 41-го. Так чего ж их расстреливать? Воевать надо. А с виновными потом, как-нибудь разберёмся, после Победы. Даже Павлова Д.Г., который три дивизии (больше 40 тысяч человек!), не вывел (как положено по «плану боевой подготовки в летний период обучения») хотя бы в летние лагеря, а оставил в казармах в Бресте, в которых их и расстреливали немцы из пушек и пулеметов утром 22-го июня, обвинили в итоге не в предательстве, а в преступной халатности. Что, впрочем, в его случае, всё равно тянуло на расстрел. Но, кстати. Вопрос о расстреле Д.Г.Павлова решался не в трибунале, а в Политбюро. И там не все голосовали за высшую меру. Предлагали отправить командовать танковой дивизией. Но именно Г.К.Жуков настоял на расстреле своего подчинённого (в армии, всегда есть возможность выскребстись самому, проявив «принципиальность» в наказании подчиненного).
Так же Сталин, при размещении войск вдоль границы, в Западных округах, должен был учитывать опыт военных конфликтов предвоенных лет:
— немцы во Франции и Чехии сначала прихватывали в первую очередь промышленные районы, а уж затем всё остальное;
— поляки в Чехии, под шумок, тоже не болота оттяпали;
— японцы в Китае, в первую очередь, более развитую Манчжурию захватили. И только потом остальной Китай.
Войны ведутся, всё же, в первую очередь из-за ресурсов, а уж потом «идеологии», хотя как раз советская, большевистская идеология очень не нравилась Западу. Но в неизбежном нападении Германии, даже имея данные о «минском направлении» удара, Сталину приходилось учитывать вероятность «интереса» Гитлера к Украине. Так что, дело не в «неудачном расположении» войск. И скорей всего, именно с «ведома» Сталина был усилен Юго-Западный округ большим количеством войск, чем Западный. В конце концов, эти округа и по размеру разные, и по условиям их обороны. Западный особый (белорусский) военный округ, с точки зрения подготовки к отражению нападения должен был быть подготовлен намного лучше других округов. Его географическое положение для обороны вообще выгодно отличается от того же Киевского. Леса и особенно болота Белоруссии в тогдашних условиях 1941 года оборонять было просто намного легче, чем лесостепные области Украины. Даже на простой школьной географической карте видно, что вся территория Белоруссии это сплошное болото и леса.
( Перед Войной проводился анализ войны с Наполеоном, что наступал именно на этом направлении. У Наполеона правда задача была несколько попроще—разгромить в приграничном сражении русскую армию, и двумя направлениями, на Москву и, прежде всего на Санкт-Петербург через Белоруссию, атаковать и захватив эти две столицы принудить Александра-1 к капитуляции. Так вот, именно отсутствие, в силу географических особенностей, проходимых дорог спасло тогда Санкт-Петербург. Единственную дорогу на Питер из Белоруссии смог закрыть один единственный пехотный корпус генерал-майора Петра Христиановича Витгенштейна (из 10.000 солдат) и северная столица была надёжно закрыта от захвата французскими войсками, 30.000-го кавалерийского корпуса маршала Никола Шарля Удино. От Витебска, через Полоцк, Удино должен был пройти по одной единственно проходимой дороге на Псков и Питер. В 50 км от Полоцка, у села Клястицы его встретил корпус Витгенштейна. Во время боя, гродненский гусарский полк генерала Кульнева Я.П. заходя в тыл корпуса Удино, переломил ход сражения, а удар в лоб гренадеров Павловского полка, заставил французов отступить в Полоцк. Об этом сражении есть даже запись в БСЭ и в Советском Энциклопедическом Словаре на слово «Клястицы». Наступление на Санкт-Петербург и его захват, было сорвано. Планы Наполеона на 1812 год сорваны. Дальнейшее наступление на Москву, не являющееся на тот момент столицей и главной целью, имело только одну задачу — отсидеть зиму и попытаться продолжить новое наступление на Петербург в 1813-м году. Шоу с ключами от Москвы могло только лишь потешить самолюбие Наполеона, да изобразить успешность русской компании перед той же Европой. Дальше с французами произошло то, что мы и знаем из учебников истории. )
Группировка войск у Павлова в ЗапОВО в Белоруссии, хоть и меньшей численности, чем в КОВО на Украине, могла вполне достаточно успешно оборонять всего лишь несколько направлений-дорог, по которым и велось наступление сухопутных войск гитлеровской Германии. Авиация и тяжёлая артиллерия округа должны были просто расстрелять немецкие войска на мостах через Неман, да в маршевых колоннах на дорогах. И то, что Павлов «умудрился» в таких стратегически выгодных для обороны географических условиях всё якобы «проспать», и определило его судьбу и приговор. И Киевский и Прибалтийский округа, даже при их несколько «тормознутых» командующих, но в более тяжелых для обороны условиях из-за наличия большего количества дорог, также не развалились бы в дальнейшем. Но если подставить под разгром авиацию в первый же день на аэродромах, да гонять артиллерию и танки тупо по дорогам, не ведя огонь по врагу, да так спрятать штаб округа-фронта от собственных войск, что его просто не могли найти и из-за этого, в том числе, было потеряно всякое управление войсками в ЗапОВО с началом Войны, да оставить три дивизии полного состава (40.000 бойцов) в брестских казармах, то тогда жди немцев в Минске через пять дней. Другое дело, что вряд ли и сам Сталин мог предполагать, что Генштаб и генералы настолько «начудят» в подготовке отражения, а тот же Павлов просто откровенно сдаст свой округ на избиение. На весь(!) белорусский округ у Павлова было заготовлено аж целых 300 т топлива—шесть современных цистерн, для всей техники округа. А в случае начала военных действий, топливо для округа надо было получать чуть не в Майкопе, на Кавказе.
В расследованиях у Ю.И. Мухина по этому вопросу здорово показано, как Павлов потом выкручивался на следствии, то, заявляя о заговоре и предательстве среди генералов в котором он участвовал, то, отказываясь от своих показаний. Видимо надеялся, что сможет легко отделаться, и не рассчитывал, что на расстреле будет настаивать именно его «старый» друг и начальник. Г.К.Жуков. Не зря же Павлов (по к/ф о Жукове «Битва за Москву» Ю.Озерова) пытался «прикрываться» тем, что все распоряжения из ГШ говорят якобы только о том, чтобы «не поддаваться на провокации». Мол, до 22-го июня, в официальных документах ГШ не было ни слова о том, чтобы приводить войска Западных округов в «полную», или хотя бы в «повышенную» (частичную) боевую готовность. Только указания «не поддаваться на провокации»!!! При этом этот «диалог» показан без свидетелей, и мог быть написан только со слов Г.К. Жукова. Кто ж посмеет уличить Г.К. Жукова в том, что этого разговора просто не было, точней не об этом шел у них разговор? Д.Г. Павлов напрашивался на прием к Сталину, но как раз Г.К. Жуков «отговорил» того, уверив, что в этом нет необходимости. Вот только не все документы, в которых говорится о приведение приграничных округов в боевую готовность, после войны смогли уничтожить. Да и офицеры этих округов, свидетели последних предвоенных дней, оставили свои воспоминания. Или красивая и сильная сцена в том же к/ф «Битва за Москву», в которой Г.К.Жуков орёт на К.К.Рокоссовского: «Ни шагу назад! Стоять насмерть!» (тоже без свидетелей) в ответ на предложение последнего отвести войска за Истринское водохранилище, для более успешной обороны данного рубежа под Москвой. Праведный гнев Жукова на смалодушничавшего Рокоссовского вызывает восхищение и уважение. Если не знать, что немцы оборону перед водохранилищем всё равно прорвали, и её пришлось спешно строить на новом месте, там, где и предлагал «трусливый» Рокоссовский, но уже в более тяжелых и не выгодных условиях под огнем противника.
Весной 41-го, именно Сталин, вопреки требованиям начальника ГШ Г.К.Жукова, не разрешил выводить все войска к границе. Георгию Константиновичу очень хотелось устроить на границе одно большое грандиозное «Куликово поле» с «Ледовым побоищем» (как предки учили). Хотелось лихо разгромить врага не допустив его вглубь земли Русской (как предлагал «допустить» своим планом «активной обороны» царский офицер Шапошников), а потом и Европу «освободить от фашизму». Но Сталин, во-первых, лучше генералов знал, что армия, увеличенная в короткий срок до 5,5 млн., без необходимого количества опытных командиров (а их требовалось не сорок, а сотни тысяч), была не очень боеготова. Во-вторых, лучше других понимал, что именно этого от него и ждет Гитлер, практически открыто накапливая войска в Польше, якобы для нападения на Англию. Именно и эти тупые объяснения немцев также должны были вызвать недоверие Сталина, спровоцировать того на выдвижение РККА к границе в как можно большем количестве. Что вполне устраивало авторов «Барбароссы» — разгром основных сил русских в генеральном сражении, как мечтал ещё Наполеон в 1812-м. А иначе затяжная Война, с неизбежным поражением Германии.
А немцы, в захваченных штабных документах РККА, действительно не нашли ничего «агрессивного», что можно было бы предъявить «цивилизованному миру», для оправдания своего нападения, для подтверждения своего заявления от 22-го июня, после нападения на СССР. В этом плане Сталин Гитлера переиграл, не оставив ни одного письменного документа, где бы прямо говорилось о приведении Западных округов в «полную», или хотя бы «повышенную» боевую готовность, перед 22-м июня. Ни в одной телеграмме или директиве, посланных в округа нет чёткого письменного указания — «привести войска западных округов в повышенную (полную) боевую готовность»! «Отсутствие» прямых письменных указаний к подготовке отражения агрессии лишило Гитлера формальных оснований для обвинения Сталина и СССР в агрессивных намерениях и обеспечило историков работой на долгие годы. А всё делалось под видом плановой учебной подготовки войск. Либо распоряжения отдавались устно. Вроде бы в журналах посещений Кремля, где-то 24 мая 41-го, отмечено «совещание» почти всех высших командиров РККА, и особенно командиров западных округов, у Сталина. К сожалению, протоколов этого «совещания» нет. Но историки, типа Соколовых-солониных и прочих резунов, однозначно заявляют, что на том совещании обсуждалось исключительно будущее нападение на Германию «12 июня», «23-го июня» и т.д..
Но самое главное. Никто ещё не написал, что Сталин с детства «любил мучить животных и отрывать лапки тараканам». Т.е., «кровожадным» деспотом он всё же не был. И не просыпался каждое утро с мыслью—кого б замочить! Не было у него точных данных о преступном умысле Жукова, вот и не поставил того к стенке. Ограничился тем, что не дожидаясь окончания суда над Павловым, 20-го июля 41-го, снял генерала армии Г.К.Жукова с должности начальника Генштаба, за «слабый контроль за подчиненными», и отправил готовить «Ельню». А наркома обороны Тимошенко, в звании маршала, вместо этого Павлова, отправил на Западный фронт, устранять «недостатки», сняв того с должности наркома ещё 10 июля 41-го. Потом этот маршал всё норовил слинять с фронта. А Жуков норовил сдать столицу осенью 41-го, перенести штаб своего, к этому времени, Западного фронта, за Москву (на что Сталин посоветовал офицерам этого штаба копать себе могилы). Впрочем, Верховный главнокомандующий В.С. СССР И. В. Сталин снял начальника Генерального Штаба генерала армии Г. К. Жукова ещё в конце июля 1941 года. А перед тем, как назначить Жукова в сентябре 1941 года на Резервный фронт для подготовки обороны Москвы, почти полтора месяца думал, куда того пристроить, и использовал, как мальчика на побегушках для расхлёбывания его собственных «ошибок», совершённых им на посту начальника Генерального штаба, приведших к катастрофе 41-го года. Но формально, действительно Сталин «виноват» в том, что общее размещение войск вдоль границы, которое «привело» к прорыву немцами всей обороны, было осуществлено с его «ведома». Сталин «несёт ответственность» за лето 41-го, как любой официальный руководитель государства. Но черти прячутся в деталях: там не подвезли, там не исполнили, там не туда отправили и т.д. и т.п. Но «виноват», во всём т. Сталин!!! И когда виноватили все эти 50 лет его одного, что-то не каялись конкретные исполнители своих конкретных обязанностей. А вся проблема в размере «ГРЕХА» — чуть не погибшая страна и почти 28 млн. жизней. Но впрочем, вроде бы Г.К.Жуков в конце жизни как-то признал, мол, да, я, как начальник Генерального штаба несу ответственность за 41-й год, но тут, же добавил, «а кто ответит за 42-й?». А в ответ тишина. Желающих покаяться больше не было. Хотя Сталин ещё в 45-м предлагал это сделать — покаяться.
Так что нет ничего странного в том, что Сталин не поставил начальника Генштаба и наркома обороны к стенке за 41-й год летом 41-го, вместе с Павловым Д.Г.. Нас приучили, что тогда расстреливали «просто так». Вот и удивляемся «странной» гуманности» Вождя. В наши дни этих «героев» если и не наградят, то уж точно не отдадут под суд. «Вина» Г.К.Жукова была не в том, что он каким-то образом мог быть замешан во вполне возможном заговоре некоторых военных по «подставе» РККА под разгром о котором говорил в начале следствия генерал Д.Г. Павлов (по крайней мере, обратное пока не доказано). Его вина в том, что, как ещё в 1930 году написал в Аттестации на Георгия Константиновича его старший начальник, К.К. Рокоссовский, Г.К. Жуков «На штабную и преподавательскую работу назначен быть не может — органически её ненавидит». Подобные командирские качества плохо сочетаются с должностью начальника Генерального штаба. В армии, в повседневной жизни, в служебной характеристике для «внутреннего пользования», на своего подчинённого, старший начальник всегда может отделаться общими фразами. Но «Аттестация» пишется на офицера для его возможного дальнейшего роста. И ни один командир или начальник не возьмёт на себя ответственность написать, на своего подчиненного в этом случае стандартную ахинею, в духе «делу партии Ленина-Сталина предан» и «воинские уставы знает, и смело руководствуется ими в повседневной и в личной жизни». Тем более когда пишется Аттестация на старших офицеров. В случае чего, с начальника могут ведь и спросить, мол, вы кого нам тут нарекомендовали? По характеру Георгий Константинович с детства был упрям. А будучи ещё и недалёкого «стратегического» ума, но закончивший военную академию видимо считал себя умнее «недоучившегося семинариста» без диплома. Наверняка также, Г. К. Жуков (наверняка будучи сам по себе абсолютно преданный Родине), как и многие его товарищи- генералы не верил в виновность расстрелянных в 37-м маршалов и генералов. И Тухачевского, с его разработками отражения нападения Германии, считал, если не «гениальным», то вполне умным полководцем. И все репрессированные в 37-м, были если не друзья-приятели, Георгия Константиновича, то, по крайней мере, вчерашние сослуживцы. И сам Жуков, якобы «избежал ареста» только потому, что убыл в Монголию. Так что, скорее всего Г. К. Жуков, как человек волевой и сильный, просто «имел свое особое мнение». И План отражения агрессии от сентября 1940 года, отработанный маршалом Б.М. Шапошниковым (бывшим царским(!) полковником) похоже, Жукову (бывшему унтеру царской армии) не нравился. Наверняка Г.К. Жуков относился и к Б.М. Шапошникову с большим уважением. Но став на должность начальника Генерального Штаба, он этот план постоянно пытался заменить, то «вариантом от 11 марта 1941 года», то «вариантом от 15 мая 1941 года». План Шапошникова предусматривал «активную оборону» частей первого эшелона, изматывающего врага в приграничной полосе своей территории, пока второй и третий оборонительные эшелоны собираются с силами, и только потом, спустя некоторое время контрнаступление на врага. А вот Жуков как раз и собирался сразу же проводить всеобщее контрнаступления на врага всеми силами в первый же день нападения. Почитайте Директивы № 2 и № 3. Там как раз уже 22 июня и предписывается всем частям начать лихо громить зарвавшегося супостата, не отдав ему и «пяди родной земли». «Ослиное упрямство» Жукова проявлялось ещё в детстве когда, по его же словам, даже отцовский ремень не мог изменить «его решение». А недалёкость и тщеславие проявились в нем особенно остро после Войны, когда он всерьёз возомнил себя «великим полководцем», выигравшим эту Войну. Сталин же не переносивший дураков и хвастунов поставил Георгия Константиновича на место, дал ему возможность «подумать о жизни», отправив с понижением в Одесский военный округ. Для 50-ти летнего маршала Победы, у которого вся карьера ещё только впереди, пару лет в провинции, чтобы сбить спесь и глупость, пошли бы только на пользу. Но как говорится, дурак, б…дь и покойник — это навсегда. И «наука» впрок не пошла.
Да, Сталин был фактическим главой государств (хотя формально председателем правительства стал только с 6 мая 1941 г). Но он не был, ни Верховным главнокомандующим, ни наркомом обороны, ни тем более начальником генштаба до 22 июня 1941 года! Он ни по должности, ни «по уму» не должен был заниматься вопросами повышения боевой готовности РККА, разработкой планов на отражение агрессии, сбором разведывательной информации и анализом возможной даты нападения Германии. У него, что других дел больше не было, как только выполнять ещё и работу генералов-маршалов? Это всё входит в прямые обязанности Генштаба и его начальника. Для этого в генштабе существует огромный аппарат. И только после работы проведенной этим аппаратом, после того, как на стол Главы государства ляжет отработанный Генштабом анализ военной обстановки, Глава страны принимает решения! А у нас, с подачи Хрущевых-жуковых, создали сказочку о том, что Сталин если и не руководил работой Генштаба перед Войной, то точно не давал генералам организовать оборону страны как надо! Ведь Сталин тиран-деспот!
Да, только по решению правительства (как и по решению любого «диктатора») какая-нибудь дивизия или полк меняет своё место расположение и перемещается по стране, особенно в те предвоенные месяцы перед Войной. Но вопросы подготовки личного состава к войне, обеспеченность топливом, боеприпасами, новым оружием, связью и прочим довольствием лежат исключительно на командирах и начальниках, на Генштабе и его начальнике. Только Генштаб на основе полученным им разведданным отвечает за планирование отражения нападения противника и размещение своих войск на направлениях возможных ударов. Исходя из этого, Генштаб не только планирует необходимое количество войск на этих направлениях, но и отвечает за готовность этих войск к ведению боевых действий. С сентября 1940 года до января 1941 года генштабом руководил генерал Мерецков (4 месяца) и с февраля 1941 года (5 месяцев) генерал Жуков. И именно эти два «великих» полководца, вместе с наркомом обороны несут полную ответственность (вплоть до уголовной) за подготовку РККА к Войне. А когда встал вопрос о личной ответственности перед страной и Историей за гибель почти всей кадровой армии летом-осенью 41-го, за попавших в плен миллионах красноармейцев, за гибель почти 20 миллионов только мирных жителей в ходе всей Войны, ставшей следствием трагедии лета-осени 41-го, то наши генералы и прочие «члены военных советов», стали всю вину взваливать на Сталина.
Так что дело не в каком-то мифическом «неудачном размещении войск вдоль границы» перед нападением Германии, и не в «неправильном определении направления главного удара Вермахта», как до сих пор продолжают вещать многие историки, особенно от официоза. Сегодня нам известно, что на участке округа Павлова Д.Г. войск у немцев было больше, чем на украинском и прибалтийском направлениях. И больше войск, чем было у Павлова в округе. Но ведь не в разы, как рекомендуется любым наставлением и боевыми уставами. Причины разгрома РККА были прежде всего в том, что, как написал Геббельс в своем дневнике за неделю до нападения, с 13-го по 15-е июня: «Русские… сосредотачивают свои войска именно так, как мы только и можем того пожелать: концентрированно, а это — лёгкая добыча в виде военнопленных… Русские сосредоточили свои войска точно на границе, для нас это — наилучшее из всего, что могло произойти. Если бы они были рассредоточены подальше, внутри страны, то представляли бы гораздо большую опасность … Русские всё ещё массированно концентрируют свои войска на границе…».
То есть, произошло, во-первых, не предусмотренное официально утвержденным планом отражения агрессии от октября 1940 г. выдвижение воинских частей слишком близко к границе. Также, во-вторых, к границе были выдвинуто большое количество складов вооружений и служб тыла, что привело к захвату этих складов немцами при прорыве нашей обороны и оставило РККА без запасов оружие, боеприпасов, топлива и т.д.. В-третьих, авиация приграничных округов не имела неизвестных для немцев запасных площадок (полевых аэродромов) куда она должна была перебазироваться в случае начала боевых действий. Это и привело к тому, что практически вся авиация, особенно в округе у Павлова была уничтожена если не с первого же налета, то в течении последующих суток. Можно дальше перечислять и в-четвертых, и в-пятых, и в-десятых. Но самое главное состояло в элементарном предательстве. Ежели целый округ, из четырех западных, будет фактически приведен в не боеготовое состояние своим собственным командующим, то остальные округа также, в конце концов, посыпятся вслед за ним, как домино.
На сегодняшний день можно смело утверждать, что среди множества причин трагедии лета 1941 года, гибели и попадания в плен практически всей РККА довоенного призыва, самыми главными и основными являются две. Первая, это «ошибки» в планировании Генеральным штабом начального периода Войны, когда со стороны Генерального штаба проявилось как минимум тупое и безграмотное желание победить немцев немедленным встречным контрнаступлением в лоб. Это было как минимум безмозглое самомнение руководства Генштаба во главе с Г.К. Жуковым. Но никак не Сталина. Вторая причина, это то, что на уровне командующих округов произошло примитивное и пошлое предательство, заключавшееся в элементарном и сознательном неисполнении ими своих должностных обязанностей, в «ослаблении мобилизационной готовности войск», которое до сих пор пытаются скромно выставить как «извечную русскую расхлябанность». Наиболее ярко это проявилось в округе, где командующим был генерал армии Павлов Д.Г. За это предательство, за гибель вверенных им частей, гибель личного состава и потерянную технику, за попавших в плен солдат и офицеров эти конкретные генералы и были наказаны. Эти две главные причины совместно дополняя друг друга и привели к погрому 1941 года. При этом вторая причина, предательство высших офицеров РККА в западных округах, всё же является более существенной. Если представить, что на участке Белорусского округа (ЗапОВО) генералом армии Павловым Д.Г. все необходимые мероприятия по подготовке к нападению Германии были бы выполнены, то весь ход военных действий лета 1941 года пошел бы совсем по другому сценарию. Конечно же, дурная и бестолковая концентрация частей в приграничной полосе, скопление наших войск в одних местах и практически полное их отсутствие в других, а также выдвинутые к самой границе склады снабжения и вооружения, создало бы само по себе огромные проблемы через неделю-другую после начала Войны. Однако как показали реальные боевые действия первых месяцев, во всех округах, кроме Белорусского, наши войска достаточно успешно отбивали нападение Германских войск. Благодаря Сталину, всё же не все войска были выдвинуты к границе по «просьбе» Г.К. Жукова. Военно-промышленный потенциал СССР позволял вести хоть и тяжёлую, но достаточно долгую Войну, чего нельзя сказать о Германии. И если бы и в Белоруссии указания из Генштаба были бы выполнены хотя бы в том объёме, что и в соседних округах, то и весь дальнейший ход Отечественной Войны был бы другим. Но если допустить некий вполне возможный заговор среди высших советских военных для организации поражения РККА в самом начале Войны, для последующего военного переворота и смещения Сталина, то самым логичным было бы как раз устроить под видом «халатности» переакцентирование плана отражения нападения Германии разработанного Шапошниковым, и для большей надёжности устроить в одном из округов «прорыв немецких войск», организовав также под видом обычной «русской расхлябанности» «спящие» аэродромы, «спящие» казармы и тому подобное. Без этой сдачи целого округа под разгром, одно только изменение «плана отражения» не дало бы нужного эффекта в возможных планах заговорщиков. Эти две причины очень тесно связаны между собой. Первая, в отдельности, сама по себе, без второй, не могла бы привести к нужному результату. Вторая (сдача целого округа под разгром, с последующим выходом немецких войск в тылы соседних округов) была сама по себе очень действенна в общем разгроме РККА, но и она без первой могла не сработать, если бы в тылу у немцев не оказывались бы стратегические запасы оружия и боеприпасов и личный состав приграничных частей, выдвинутые к границе «согласно Жуковского варианта отражения» нападения Германии, которые потом просто попадали в окружение и плен, как и «планировал» доктор Геббельс.
Но ещё одной важной причиной трагедии 1941 года стал уход по состоянию здоровья с поста начальника Генерального штаба, маршала Шапошникова Б. М.. Уход человека, разработавшего «план отражения от сентября 1940 года», который похерили «великие стратеги» Тимошенко и Жуков. Человека, снова назначенным на эту должность 20 июля 1941 г. и пробывшего на этой должности практически до самой своей смерти в марте 1945-го. Вот ведь как бывает в истории. После финской компании, после которой Ворошилов был снят с должности наркома обороны, наркомом был назначен маршал Тимошенко. Через несколько месяцев, в сентябре 1940 года, «герой финской компании» Тимошенко меняет начальника Генерального штаба (с 1937 года) маршала Б.М. Шапошникова (действительно имевшего кучу болезней), сначала на Мерецкова, а в конце января 1941 года на своего бывшего подчиненного, Героя Советского Союза, бывшего командующего Киевского округа (одного из самых больших в стране) генерала армии Г.К. Жукова. И кто знает, как сложилось бы всё 22 июня 1941 г., если бы весь это год начальником Генштаба оставался маршал Шапошников. Конечно, все те же командиры так и оставались бы на своих постах. И тот же Павлов командовал бы в Белорусском округе. Но кто знает, может они бы выполнили свои должностные обязанности так как надо, и ход Войны пошел бы совсем по другому. В конце концов, с возвращением Бориса Михайловича в Генштаб, 1941 год закончился Битвой под Москвой, а не за Москвой.
Сталин был мудрым руководителем. Расстрелять за предательство, за халатное исполнение своих должностных обязанностей он мог без проблем. Но ставить к стенке, за природную тупость, начальника Генерального штаба, тем более если нет прямых доказательств преступного умысла с его стороны, Сталин не хотел. Все «мемуаристы» отмечают, что Сталин прекрасно разбирался в людях. И также дело тут не в гуманности и излишней сентиментальности Вождя. Сталин наверняка допускал возможность заговора среди военных, ведь сторонников и сочувствующих «жертвам 37-го» года в армии было предостаточно. О том, что он опасался заговора оговорился («по Фрейду») А.И. Микоян в своих «воспоминаниях». Желая опорочить Сталина, А.И. Микоян написал, что, когда Сталин «впал в прострацию» и спрятался от всех на даче, и к нему пришли члены Политбюро «уговаривать» его возглавить ГКО, Сталин «испугался» того, что его пришли арестовывать. Так вот, Сталин как раз и не мог себе позволить устраивать разборки с генералами в ходе Войны. Хотя возможно кто-то и ждал от него подобного и надеялся на этой мутной волне устроить переворот и скинуть самого Сталина. Так что и тут Сталин переиграл своих возможных «оппозиционеров», не дал им повода устроить государственный переворот. А такая возможность в развитии событий была, и на этот государственный переворот («революцию») также надеялся и Гитлер. Об этом вполне убедительно написал во втором томе своего пятитомника «200 мифов о Войне» А. Мартиросян. Дальше произошло то, что тот же Микоян потом и написал — кроме Сталина никто в стране не смог бы руководить и победить в Войне. После же Войны, точнее после смерти Сталина, наши генералы и «отвели душу». Сначала убили и смешали с дерьмом Л.П.Берию, последнего, кто мог знать об их ответственности за 1941 год и кто мог став лидером страны использовать это знание против них. А потом свалили свои преступления за начало Войны на Сталина. Мертвый он им всем был уже не опасен.
Чем больше будет вылезать наружу фактов и документов о начале Войны, чем больше станет известно о роли конкретных командиров и начальников в разгроме и гибели РККА, тем больше появится соблазна у гаденышей типа Резуна в очередной раз облить грязью нашу историю. Тот же Резун уже выдавал свои перлы «про Жукова» ещё несколько лет назад. Сегодня к этому процессу с радостью подключатся прочие сванидзы, в «объективном» порыве бросившись сочинять свои «исторические хроники». Этим гражданам только дай команду «фас», и они тут же вцепятся в глотку любому историческому персонажу тех лет. Уже сегодня того же Жукова кличут и «мясником» и хитрым мерзавцем, заваливавшим немецкие позиции трупами наших солдат. Это оказывается Жуков (почему не Сталин?) погнал Красную Армию в германские города на убой. Мол, надо было просто окружать немцев в этих городах, в эти города не входить, а там они сами бы и сдавались, от грусти наверное. Но как-то не любят вдаваться в подробности в связи с этим, и вспоминать о том, что в той же Праге немецкие войска воевали уже после того, как капитулировала Германия. И ещё меньше стараются называть дату окончательного разгрома Курляндской группировки. А ведь эта «группировка» сражалась в окружении ещё весной 1945 года, в апреле-мае. И происходило это на территории Прибалтики, в Латвии и Литве.
Так что, Георгий Константинович не больший «мясник», чем любой другой военноначальник Красной армии в этой Войне. И уж тем более не больший «губитель солдатских душ», чем какой-нибудь Манштейн. Как бы не изгалялись Соколовы-солонины и прочие резуны, наши армейские потери вполне «равноценны» немецким. И немцы бывало тупо гнали своих солдат в атаки. И сбрасывали бомбы на свои позиции, если нарывались на наши истребители. И могли вести огонь по своим из-за несогласованности. Вот только у них хватает совести, по отношению к своим солдатам, не устраивать пляски на костях своих погибших, поливая грязью своих генералов.
Никто не призывает скидывать Жукова с бронзового коня. Он этого коня вполне заслужил, хотя на Красной площади можно было бы и не ставить. Свою роль в Истории Войны он исполнил. Сам ли, или Сталин его, как и остальных генералов, заставил стать Героем на той Войне — сейчас не так уж и важно. У Сталина была возможность уже тогда, после Войны разобраться относительно Жукова на счет того, в преступных целях «чудил» начальник Генштаба перед Войной, или по общей недоразвитости своей. И ничто не помешало бы Сталину предать суду Георгия Константиновича после Войны. В конце концов, за непомерное раздувание «своих полководческих заслуг», да за пошлое мародерство, Сталин тут же отправил Жукова с понижением в Одессу, проветрить мозги. Хотя и с этой историей не всё до конца известно с мотивацией Сталина. Не было у Сталина железной уверенности в прямой причастности Г.К. Жукова к предательству генерала Павлова Д.Г., вот и не поставил того к стенке. А потом, и сам Жуков вполне справедливо заслужил свое место в Истории Победы. Когда к трибуне Мавзолея, на которой стояло руководство СССР русские солдаты бросали немецкие штандарты и знамёна, там по праву победителя стоял и маршал Г.К. Жуков. На редко показываемой хронике Парада Победы хорошо видно к чьим ногам летят эти знамёна. При этом сам Сталин скромно стоит один, в стороне от остальных, слева для зрителей. Во время всего Парада Победы, Сталин стоит в центре трибуны мавзолея, но в момент бросания германских знамен и штандартов, Сталин стоит в одиночестве, с краю и отдельно от всех. С одной стороны закончил Войну последним ритуалом, с другой дал возможность военным почувствовать себя настоящими Победителями. Но при этом хорошо видно, кто всё же на трибуне главный Победитель в этой Войне.