6-го марта 1946 г., Москва
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Товарищ Большаков И.Г. информировал меня о Вашем отрицательном мнении по поводу второй серии картины С.М. Эйзенштейна "Иван Грозный", а также о решении ЦК ВКП(б) о запрещении выпуска фильма на экран за его нехудожественность и антиисторичность.
Цель моего письма - не защищать фильм!
Исключительные и чрезвычайные обстоятельства вынуждают меня беспокоить Вас.
В среде творческих работников кинофильм "Иван Грозный", как первая серия, так и вторая, вызвал резкую критику. Особенно вторую серию резко упрекали за то, что эпизод Ефросиньи Старицкой заслонил всю государственную деятельность царя Ивана; за отсутствие в картине народных сцен; за отсутствие русской природы, архитектуры и обстановки. Упрекали также за любование жуткими сторонами жизни, излишний показ религиозных моментов, вместо показа организации Русского государства и подготовки к Ливонским походам, вместо показа борьбы за дорогу к Балтийскому морю.
Четыре месяца тому назад руководство студии Мосфильм решило, что снятый материал не может составить самостоятельной картины и правильно отобразить деятельность царя Ивана. С.М.Эйзенштейну было предложено доработать фильм; доснять к нему сцены государственной деятельности и подготовки к Ливонской войне и соединить предлагаемую Третью серию со Второй серией, сделав единый фильм, который закончить "Победой у моря".
Но режиссер С.М.Эйзенштейн воспринял это болезненно отрицательно и просил руководство студии дать ему возможность закончить вторую серию по ранее утвержденному сценарию и не искажать его основного плана.
Присвоение режиссеру и автору первой серии фильма "Иван Грозный" С.М.Эйзенштейну Сталинской премии 1-й степени еще больше укрепило его уверенность в своей правоте. Мы решили не насиловать его и удовлетворить просьбу С.М. - доделать фильм до конца по его плану и лишь после этого принимать окончательное решение.
2-го февраля Эйзенштейн закончил работу над фильмом и сдал материал в кинолабораторию, но через несколько часов после этого (на празднике по случаю присвоения Сталинских премий работникам кино) у Эйзенштейна неожиданно произошел очень тяжелый приступ грудной жабы, который продолжался 36 часов. Только своевременное вмешательство медицины и применение сильно действующих средств спасло его от смерти.
Внезапно заболев, Эйзенштейн не успел посмотреть картины в готовом виде.
Придя в себя после приступа, Эйзенштейн просил меня показать фильм Художественному Совету Кинокомитета.
Большинство членов Художественного Совета отнеслись к фильму отрицательно и подвергли его жестокой критике - отметив, однако, что работа сделана весьма добросовестно, оригинальна по творческим приемам, нова по средствам выразительности и весьма профессиональна. Отмечены были также большие достижения в области творческого и технического освоения цветных съемок по новому методу. Художественный Совет решил поручить комиссии выработать предложения по исправлению и доработке фильма, но состояние Эйзенштейна было настолько плохо, что ни о каких поправках и доработках не могло быть и речи в ближайшее время.
Эйзенштейн из больницы настойчиво требовал, чтобы фильм был пока- зон Вам, Иосиф Виссарионович. Просмотр фильма Вами сделался как бы целью его жизни. Этот просмотр волновал его больше всего другого.
В этот фильм вложил он более пяти лет своей жизни и труда. Он снимал его в трудных условиях в г. Алма-Ате и ничего у него не было в жизни кроме этого фильма.
Откладывать просмотр Вами - значило затягивать и усиливать волнение С.М., которые ему противопоказаны.
После его ежедневных и настойчивых требований, я просил товарища И.Г.Большакова показать Вам картину.
Результат просмотра для него будет крайне неожиданным. Судя по его словам, он ждал благоприятных результатов и был в них уверен.
Известие о такой отрицательной оценке безусловно послужит причиной сильного волнения, которое для него в данный момент смерти подобно.
Зная Вас, Иосиф Виссарионович, как человека внимательного к людям и их несчастьям, человека отзывчивого и душевного, а с другой стороны, зная в течение 26 лет режиссера Эйзенштейна, как активного деятеля нашей кинематографии, как учителя многих ныне прославленных мастеров, как основоположника советской кинематографии и принимая во внимание чрезвычайные обстоятельства, изложенные выше, я осмеливаюсь просить Вас, Иосиф Виссарионович, не принимать окончательного решения по картине "Иван Грозный" до выздоровления ее автора.
Выздоровев и посмотрев свое произведение, Эйзенштейн, может быть, предложит такой вариант монтажа и поправок, который спасет все средства и силы, затраченные на эту большую работу.
Обращаюсь к Вам как художественный руководитель студии Мосфильм и бывший ученик Эйзенштейна.
С глубоким уважением и любовью к Вам
Гр. Александров