Из докладной записки председателя Спецколлегии Верховного Суда РСФСР Я. Я. Кронберга о практике работы спецколлегий по делам о контрреволюционной агитации в 1935 г.

Из докладной записки председателя Спецколлегии Верховного Суда РСФСР Я. Я. Кронберга о практике работы спецколлегий по делам о контрреволюционной агитации в 1935 г.

11 марта 1936 г.

1.          Движение преступности по статье 58-10 УК

На основе статистических данных по 36 спенколдегиям за 1935 год (за исключением неполных сведений по Якутии и Кара-Калпакии) движение преступности по статье 58-10 УК по делам спецколлегий характеризуется следующим:

Таким образом, 2-е полугодие 1935 г. дает в целом по спецколлегиям рост числа подсудимых по статье 58-10 УК на 20%, а я абсолютных цифрах — почти в полтора раза.

Насколько высок удельный вес дел по статье 58-10 УК в общем количестве рассмотренных дел по статье 58-10 УК в общем количестве рассмотренных дел по отдельным спецколлегиям, видно из следующих примеров.

Число подсудимых по статье 58-10 УК по полугодиям составляло:

Движение в абсолютных цифрах и в процентном отношении числа подсудимых по статье 58-10 УК мы имеем только по Ленинградской спецколлегии (с 75,1% до 66,1%) и по СК Карельского главсуда (с 80,3% до 51,9%).

Наряду с этим, в отдельных краях и областях удельный вес дел по контрреволюционной агитации сравнительно невысок.

СК Восточно-Сибирского крайсуда 23,5% 41,4%

СК Западно-Сибирского крайсуда 19,9% 47,7%

СК Северо-Кавказского крайсуда 19,2% 33,7%

СК Киргизского главсуда    17,6%   19,7%

СК Дагестанского главсуда  21,2%   24,7%

Остальные края и области имеют соответственно показатели в пределах 40—80%, иногда с значительной разницей между 1-м и 2-м полугодием 1935 г. (в сторону повышения).

Таким образом, бесспорно, что в подавляющем числе краевых и областных спецколлегий дела о контрреволюционных преступлениях составляют основную группу, в соответствии с теми задачами, которые возложены на спецколлегии постановлением правительства от 10 июля 1934 г.

II.         Социальный состав и распределение осужденных по месту совершения преступлений

Разработанные за зри квартала 1935 года статистические данные СК Верхсуда по делам о контрреволюционной агитации, дают такой социальный состав осужденных:

При анализе и оценке показателей по социальному составу осужденных по статье 58-10 УК необходимо учесть, что по ряду дел действительное социальное лицо осужденного выявляется недостаточно и нечетко: иногда соцположение записывается со слов, а поэтому в группу рабочих и служащих попадает элемент, недавно или случайно попавший на работу, действительное социальное лицо которого является совершенно иным; в ряде случаев по этим категориям трудящихся проходят чуждые и классово-враждебные элементы.

Поэтому, показатели сравнительно большого числа и процент осужденных по группам рабочих (25,4%) и служащих (24,3%) должны быть приняты с указанным выше критерием.

По месту совершения преступлений статья 58-10 УК дает основную и подавляющую ipyiinyосужденных за контрреволюционную агитацию вне учреждений, предприятий и организаций (1-е полугодие 1935 г. — 50% и 2-е полугодие 1935 I. — 54%) затем идут группы осужденных за контрреволюционную агитацию в колхозах (18,4% и 19%) и в учреждениях (18% и 18,7%). Небольшой процент составляют осужденные за контрреволюционную агитацию в промышленных] предприятиях (6% и 3%), в совхозах (3,7% и 3,7%) и совершенно незначительна она по единоличному крестьянскому сектору (2% и 1,5%).

III.           Характер контрреволюционной агитации

На основе социальной разработки материалов 473 производств СК Верхсуда но делам, рассмотренным в сентябре месяце 1935 г., можно привести такие обобщенные данные о характере контрреволюционной агитации, с разбивкой их па 9 групп.

1 труппа — 220 дел, или 46,5%.

Контрреволюционная агитация, связанная с убийством т. Кирова и смертью т. Куйбышева. По этим делам установлено одобрение подсудимыми теракта и одновременно с этим высказывания террористического порядка в отношении руководителей партии и правительства.

По ряду этих же дел террористическая агитация сопровождается пораженческой агитацией, т.е. высказываниями относительно возможности интервенции, военного поражения и гибели соввласти.

2 группа, 79 дел, или 16,7%.

Контрреволюционная агитация, направленная против важнейших мероприятий партии и правительства (хлебосдача, отмена карточной системы, госзаймы и т.п.)

3 группа, 48 дел, или 10,1%.

Контрреволюционная агитация, направленная против колхозов и против мероприятий партии и правительства, связанных с колхозным строительством.

4 группа, 33 дела, или 7%.

Исполнение и распространение контрреволюционных рассказов, песен, стихов, частушек, анекдотов и т.п.

5 группа, 22 дела, или 4,6%.

Уничтожение и издевательства над изображениями, портретами, бюстами руководителей партии и правительства (сожжение, рванье, стрельба, выкалывание глаз, уродование изображений и т.п.).

6 группа, 9 дел, или 1,9%.

Обращение за помощью к заграничным фашистским организациям с распространением контрреволюционных заведомо клеветнических сведений о СССР и руководителях партии и правительства и восхвалением фашистского режима.

7 группа, 21 дело, 4,4%.

Контрреволюционная агитация, связанная с восхвалением и одобрением личностей и деятельности вождей троцкистско-зиновьевской оппозиции.

8 группа, 9 дел, или 1,9%.

Контрреволюционная агитация па почве использования религиозности и различных сектантских учений (проповеди, цитаты из религиозных книг, незаконные собрания и т.п.).

9 группа, 32 дела или 6,9%.

Все прочие виды и моменты контрреволюционной агитации (в связи с гибелью стратостата, аварией самолета «Максим Горький», строительством Беломоро-Балтийского капала, продажей КВЖД, с очисткой столиц от чуждых элементов, с изданием учебника истории ВКП(б) и проч.)

IV. Карательная политика СК по статье 58-10 УК

По делам, проходившим СК Верхсуда, карательная политика по делам о контрреволюционной агитации, характеризуется в 1935 году следующим:

Эти показатели бесспорно характеризуют обшее усиление карательной политики СК по делам контрреволюционной агитации во 2-м полугодии 1935 г., которое дает 60% осужденных на 5—10 лет лишения свободы (против 53,2% в 1-м полугодии 1935 г.)

В то же время снизился процент осужденных к 1 — 3 годам лишения свободы и к другим мягким мерам наказания. При этом надо иметь в виду, что в числе осужденных к ИТР и «прочим» мерам наказания, — значительное количество лиц, осужденных не за контрреволюционную агитацию, а только за доносительство (статья 58-12 УК) социальная опасность которых (в отдельных случаях) не требовала обязательного применения к ним изоляции. В 1-м полугодии 1935 г. имели место случаи применения мелких мер наказания и по статье 58-10 и по этим дефектам карательной политики было дано специальное указание Верхсудом и Прокуратурой СССР.

Из приведенного анализа видно, что подавляющее количество преступлений по статье 58-10 УК в 1935 г. связано со злодейским убийством т. Кирова и теми мероприятиями партии и правительства, которые были проведены в жизнь в отношении непосредственных исполнителей и вдохновителей этою теракта, а также в отношении террористическо-диверсионных групп. Сюда же относится и та группа дел, где объектом преступлений была контрреволюционная агитация, связанная с личностью и деятельностью троцкистско-зиновьевской контрреволюционной группы. Обе эти группы дел дают в совокупности 50,9% всех прошедших дел по статье 58-10 УК.

Из остальных групп дел наиболее значительны группы по контрреволюционной агитации против важнейших мероприятий партии и правительства (16,7%), а также против колхозного строительства (10,1%).

По материалам дел, проходящих СК ВС в 1936 году, можно ориентировочно констатировать бесспорное уменьшение количества преступлении, связанных со злодейским актом 1 декабря 1934 г.*, и увеличение случаев контрреволюционных высказываний в бытовой обстановке, связанных с теми или иными текущими событиями. Однако дать точный анализ происшедших изменений можно будет только после соответствующей проработки дел, рассмотренных в 1936 году.

Расценивая общую карательную политику СК по статье 58-10 УК, в основном, как обеспечивающую применение суровой репрессии к контрреволюционным элементам, необходимо одновременно отметить те извращения и ошибки, которые имели место по этой категории дел, особенно в 1-м полугодии 1935 года.

С одной стороны, в практике СК имели место извращения политики оппортунистического порядка, сводившиеся к случаям смазывания политического значения отдельных дел, к недооценке социальной опасности котрреволюциоиных преступлений и к применению в единичных случаях политически неправильных мотивировок при смягчении приговоров.

Такие факты были установлены по ряду СК, особенно в начальный период их работы (Москва, Ленинград, Крым и др.), по которым Президиум Верхсуда принял развернутые решения с жесткими организационными выводами в отношении руководящих работников (например, снят с работы председатель СК Крымского главсуда Недорезов, наложены взыскания на членов СК Ленинградского облсуда Минина, Каталина, Кислина и т.д.). Ряд дел с неправильными оправдательными приговорами по статье 58-10 УК был выявлен при обследованиях СК Сталинградской, Саратовской, Республики немцев Поволжья и др. Такие дела были истребованы в порядке надзора, приговоры опротестованы и отменены.

Такие же случаи отмечены и по ряду дел, проходивших через СК Верхсуда в кассационном порядке. Так, например:

1. По делу № 1229 СК Оренбургского облсуда СК ВС отмечает: «Проходящий по настоящему делу ГОРСТ Рудольф является инициатором и составителем коллективного письма в фашистскую организацию о помощи, в коем сообщалось о нуждаемости, отсутствии хлеба у колхозников и т.п. измышления; лично он однажды получил из-за границы денежную помощь, чего и сам не отрицает. Несмотря па это, суд ГОРСТА Рудольфа оправдал...»

Приговор отменен с передачей дела на новое рассмотрение.

2. По делу № 4809 СК Киргизского главсуда 1СК ВС) указывает, что «суд недооценил политической значимости и серьезности данного рода преступления, совершенного всеми обвиняемыми... Они состояли активными членами контрреволюционных организаций, занимались вербовкой уйгурцев в члены этой организации и имели связь с заграницей, т.е. совершили преступление, предусмотренное статьей 58-4 УК. Несмотря на это, суд в противоречии сданными дела, квалифицировал их преступления (Лбдурахимова и Иминова) через 19 и 17 статьи УК и мягко подошел к определению меры наказания им обоим.

Суд неосновательно и вопреки данным предварительною и судебного следствия вынес оправдательный приговор Качкорову и Курбанову, т.к. установлено, что они «состояли и были активными членами контрреволюционной организации...»

Приговор отменен с передачей дела на новое рассмотрение.

Председателю Главсуда предложено взять эго дело под личное наблюдение и проследить за правильным его разрешением.

3. По делу № 6002 СК Куйбышевского крайсуда, осужденному по статье 58-10 УК Квасову, определила меру наказания а 1 г. лишения свободы по тем мотивам, что Квасов «ударник и дважды премирован».

СК ВС указала, что «этот мотив по антисоветским преступлениям является необоснованным», отменила приговор за мягкостью, а Президиум Верхсуда по этому же делу указал, что «в отношении Квасова, являющегося, по существу, контрреволюционером, речь может идти лишь о лжсударничестве и признание такого человека ударником показывает, что состав суда не понимает политической сущности ударного движения...»

4. По делу № 1474 СК Оренбургского облсуда в отношении осужденного по статье 58-10 УК Дудко, «как смягчающий мотив привела соображения, что он, будучи связан с родственниками и классово-враждебными элементами, находился под их влиянием...»

СК ВС указала, что «осужденный на протяжении продолжительного времени, т.е. с 1932 г. систематически занимался антисоветской агитацией, причем характер особой социальной опасности носила его контрреволюционная агитация, какую он проводил в связи с убийством т. Кирова». Мотив суда является политически неправильным, т.к. эти обстоятельства, наоборот, отягчают степень его виновности и должны повлечь более суровую меру наказания.

Приговор отменен с передачей дела на новое рассмотрение.

При этом надо отметить, что политические ошибки, приводившие к смазыванию отдельных дел по контрреволюционной агитации, допускались не только спецколлегиями периферии, но имели место и в практике СК Верхсуда.

Так, например, грубейшая политическая ошибка была допущена составом СК ВС. (т. Санников, Целлер) по делу бывшей княгини Гагариной, осужденной СК Северо-Кавказского крайсуда по статье 58-10-11 УК к расстрелу (дело № 5519).

Сугубо формально подойдя к квалификации преступления Гагариной и подменив политическое существо дела юридическим догматизмом, СК ВС квалифицировала действия Гагариной по статье 58-11 УК, и оставив ст. 58-10 часть 1 УК, заменила расстрел 10 годами лишения свободы.

Президиум ВС РСФСР оставил это определение в силе, отклонив протест Прокуратуры Республики.

Допущенная ошибка была исправлена судебно-надворной коллегией ВС СССР, после чего приговор 1-й инстанции был оставлен в силе.

На указанный состав СК Верхсуда наложены серьезные взыскания.

С другой стороны, извращения политики по делам о контрреволюционной агитации выражаются в случаях явно неправильного применения и расширителыюго толкования ст. 58-10. В особенности эго наблюдается по делам, проходившим СК ВС в конце 1935 г. и в начале 1936 г., связанным с вопросами:

1) хлебозакупа, 2) подписки на займы, 3) недовольство бытовой обстановкой (преимущественно в колхозах), 4) выступлением против действий представителей местной власти и 5) колхозного строительства.

Допущенные нарушения можно характеризовать следующими примерами:

По хлебозакупу.

По делу № 1054 СК Курского облсуда осужден Мезенцев А.В. по статье 58-10 часть 1 УК к 10 годам лишения свободы. Мезенцев был кандидатом БКП(б) с 1931 г. и исключен из партии в связи с антисоветскими выступлениями.

В 1934 г. он высказывался, что «кооперация на селе торгует плохо».

В 1935 г. выступил на правлении и на обшем собрании колхозников против продажи 500 центнеров зерна, предложив продать 200 центнеров, что и было принято общим собранием колхозников.

После этой продажи колхозники получили на трудодень всего около 3 кг.

СК ВС приговор отменила и дело производством прекратила.

По делу № 8612 СК Западно-Сибирского крайсуда 9 декабря 1935 г. осудила по статье 58-10 УК к 3 годам лишения свободы Веденцева А.И., середняка- колхозника. 14 октября 1935 г. осужденный выступил на собрании о хлебозакупках, критиковал председателя правления, говоря, что он втирает очки колхозникам и что на трудодень не достанется 4 кг. Затем задал представителю района Новикову вопрос, является ли хлебозакуп добровольным или это обязательство. Последний разъяснил, что это обязательство. Веденцев тогда заявил: «Раз это обязательство, зачем нас собирать» и ушел с собрания.

СК ВС дело производством прекратила.

По делу 2241 Казахстанской СК осужден по статье 58-10 УК Савельев к 2 годам лишения свободы за то, что во время проведения общего собрания по хлебозакупу выступил с предложением вместо 15 т. продать кооперации 10 т. хлеба. Окончательный план по данному колхозу был утвержден в 8 тонн.

СК ВС дело производством прекратила.

По делу № 4375 Крымская СК 25 июля 1935 г. осудила Момут Абла по статье 58-10 УК к 5 годам лишения свободы за то, что на колхозном собрании по вопросу продажи яблок Ленинградскому потребсоюзу подсудимый внес предложение продать не 15, а 5 тонн яблок.

С К ВС дело производством прекратила [...]**

По выступлениям против действий представителей местной власти.

По делу № 8139 С К Воронежского облсуда осудила по статье 58-10 УК Афанасьева А., середняка-колхозника к l¹/₂ [годам] лишения свободы.

Подсудимый после работы в ДВК возвратился к себе на родину. Узнав, что его семье не были предоставлены законные льготы по разного рода платежам, он в разговоре с руководителями колхоза, заявил: «Почему вы, члены сельского совета брали с моей семьи всякие обязательства, им должны быть льготы, я работал в ДВК, был здесь, морду побил. Вот вы оставили колхозников без хлеба, вывезли закуп, да разве это соввласть, давно разогнать надо».

Так как последняя фраза относилась исключительно к неправильным действиям местных работников, с которыми у Афанасьева были натянуты отношения - приговор СК ВС отменен и дело производством прекращено.

По делу 7343 СК Крымского главсуда осудила по статье 58-10 УК к 5 годам лишения свободы Журавлева Дмитрия, бухгалтера колхоза, он же редактор стенгазеты и селькор областных и центральных газет.

Подсудимому вменялись контрреволюционные высказывания по поводу речи т. Сталина на выпуске слушателей Военной Академии, кроме того, контрреволюционная фраза по поводу фотоснимка в газете руководителей партии и правительства с академиками, и наконец, контрреволюционные высказывания в связи с подготовкой к уборке урожая.

Свидетелями обвинения выступали только руководители сельского совета колхоза и районных учреждений, о показаниях которых подсудимый на всем протяжении предварительного и судебного следствия заявлял, что с ним сводятся личные счеты, как с селькором, разоблачавшим указанных лиц (за плохое руководство колхозом, злоупотребления, пьянку, разбазаривание продуктов и т.д.). Следствие этих существенных моментов совершенно не проверило, хотя суду известно было, что селькоровские корреспонденции подсудимого публиковались в газетах.

Приговор отменен с возращением дела к доследованию.

По ряду аналогичных дел установлено, что выступления, связанные с критикой действий отдельных должностных лиц (возможно, не всегда обоснованные и правильные), неправильно расценивались как контрреволюционная агитация против мероприятий партии и правительства, к таким случаям расширительно применялась статья 58-10 УК и затем следовало неправильное осуждение.

В связи с вопросами колхозного строительства.

По делу №*** СК Сталинградского крайсуда осужден 15 октября Прокопенко по статье 58-10 УК к 3 годам лишения свободы.

Будучи учетчиком колхоза, Прокопенко, придя в бригаду к пяти колхозницам, на их вопросы о новостях заявил, что получено постановление о «роспуске колхозов». Уходя из бригады, Прокопенко предупредил колхозниц, что все сказанное им — шутка. Это обстоятельство подтвердили и колхозницы на суде. Сам подсудимый характеризуется как активный колхозник из бедняков, красный партизан и организатор колхоза.

Не найдя в действиях обвиняемого состава преступления, СК ВС 5 ноября 1935 г. дело производством прекратила.

На это определение был принесен протест прокуратуры республики в Президиум ВС, который передал дело в тройку для вторичного рассмотрения.

17 ноября 1935 г. СК Верхсуда также прекратила дело, указав в определении, что разговор Прокопенко надо расценивать только как антиобщественный поступок, который следовало обсудить на колхозном собрании для применения общественного воздействия.

По делу № 7376 СК Воронежского облсуда осудила по статье 58-10 УК Долматова, колхозника, к 2 годам лишения свободы.

Долматов в своей бригаде говорил, что «теперь как ни работай, урожай плохой, все равно ничего не получишь». Кроме того, выступив на заседании правления колхоза по вопросу о контрактации телят, заявил, что «дурак вам будет контрактовать за бесценок».

СК ВС дело производство прекращено.

По делу № 8950 СК Воронежского облсуда осудила по статье 58-10 УК Казанина к 3 годам лишения свободы.

Казанин середняк, состоял в колхозе. При обсуждении нового устава сельхозартелей высказался против и отказался расписаться на явочном листе, заявив: «Почему не буду расписываться — дело мое, а себя и детей навечно закабалять не буду», после чего покинул собрание. Колхозники обсудили его поступок, и было принято постановление исключить Казанина из колхоза, за которое голосовало всего 12 человек при 35 воздержавшихся.

СК приговор отменен с передачей дела на новое рассмотрение.

Произведенные примеры, далеко не исчерпывающие, говорят о том, что, выдерживая в основном правильную политическую линию в борьбе с контрреволюционной агитацией, спецколлегии по ряду рассмотренных дел проявляют тенденцию к расширительному, а иногда и совершенно необоснованному применению статьи 58-10 УК, подводя под нее такие действия и высказывания, которые по существу не могут расцениваться как контрреволюционная агитация и в отдельных случаях, либо не содержат состава преступления, либо требуют только мер общественного воздействия, либо должны квалифицироваться по другим статьям УК.

Следует еще отметить недостаточно серьезный и вдумчивый подход СК к делам о контрреволюционных высказываниях в бытовой домашней обстановке.

По ряду дел, рассмотренных по Москве, Ленинграду и другим крупным центрам, установлено, что подоплекой таких обвинений является жилищная склока, желание выселить неугодного жильца или соседа и с этой целью искусственно создаются обвинения в контрреволюционной агитации, приводящие нередко к необоснованному осуждению.

Так, например, Ленинградским Водным судом осужден по статье 58-10 УК к 5 годам лишения свободы грузчик Иванов Василий, которому вменялись в вину контрреволюционные высказывания в связи с убийством т. Кирова.

Фактически оказалось, что единственными свидетелями обвинения Иванова были супруги Ьарановы, живущие в одной комнате с подсудимым и на почве бытовых неудобств у них происходили неоднократные ссоры и завязалась склока. Таким образом, подоплекой всего дела было желание выселить Иванова с квартиры.

Следует отметить, что дело по обвинению Иванова первоначально рассматривалось в кассационном порядке Водной коллегией Верхсуда и приговор был оставлен в силе. По особому мнению одного из членов кастройки дело обсуждалось на президиуме Верхсуда, который передал его в Спецколлегию.

СК ВС дело производством прекращено.

СК Сталинградского крайсуда 27 августа 1935 г. осужден по статье 58-10 Кучерявников Василий к 5 годам лишения свободы.

Приговор суда только указывает, что «Кучерявников в первых числах декабря 1934 г. у себя во дворе вер террористическую агитацию» (далее идет ссылка на листы дела).

По материалам дела видно, что Кучерявников 2 октября 1934 г. вечером у себя во дворе у окна Астаховых (свидетелей по делу), разговаривая е каким-то неизвестным человеком об убийстве т. Кирова, произнес какую-то фразу террористическою характера.

Обвинение Кучерявникова основано на показаниях мужа и жены Астаховых, являющихся квартирантами подсудимого (оба имеют свой дом).

Взаимоотношения у них были крайне обостренные, заявление о контрреволюционной деятельности Кучерявникова Астаховы сделали в УНКВД только через 6 месяцев после указанного выше случая. Этому предшествовало, как заявил на суде подсудимый, решение Нарсуда от 29 марта 1935 г. о взыскании с Астаховых квартплаты.

СК ВС 17 октября 1935 г. дело по обвинению Кучерявникова производством прекратила.

Прокуратура Республики принесла протест на это определение СК в президиум ВС с предложением дело вернуть к доследованию для установления личности «неизвестного человека», разговаривавшего с Кучерявниковым. Президиум передал дело в СК для вторичной проверки.

При новом рассмотрении СК ВС также дело производством прекратила.

СК Мосгорсуда 15 января 1936 г. осудила по статье 58-10 УК Пиранкова Якова и Чернова Павла к 4 годам лишения свободы каждого за контрреволюционные высказывания в декабре 1934 г. в связи с убийством т. Кирова. Возникло это дело по инициативе жены осужденного Пиранковой Валентины, заявившей брату мужа — коммунисту Пиранкову Михаилу о том, что ее муж со своим другом Черновым в разговорах между собой критиковали мероприятия соввласти в контрреволюционном духе и одобрительно отзывались о событии 1 декабря 1934 г. Пиранков Михаил потребовал сообщения об этом следственным властям и совместно с женой подсудимого подали официальное заявление в УНКВД.

В процессе предварительно и судебного следствия подсудимый отрицал обвинение, заявляя, что жена показывает ложно из мстительной ревности, т.к. он мало бывал дома, часто гулял со своим другом Черновым. Ни следствие, ни суд не придали этому заявлению значения.

Через 4 дня после обвинительного приговора (20 января 1935 г.) Пиранкова Валентина подала в Прокуратуру СССР и РСФСР заявление, что она из мотивов ревности оговорила своего мужа и его друга и признала себя ответственной за ложный донос.

СК ВС пригоиор отменен с возвращением дела к доследованию.

СК Мосгорсуда по делу №1384 осудила 27 января 1936 г. Егорочкина Ивана, агента снабжения фабрики «Буревестник», по статье 58-10 УК к 10 годам лишения свободы.

Это дело возникло по заявлению отца обвиняемого, а в качестве свидетелей выступали родной брат подсудимого и близкий знакомый отца. По материалам дела установлено, что между осужденным Егорочкиным, его отцом и братом была давняя вражда из-за жилищной площади и семейно-бытовых споров. Егорочкин еще в 1932 г. принял к себе на жительство мать с сестрой, а затем, избегая репрессий за антиколхозную деятельность, к нему же приехали отец с братом и другой сестрой.

Возникавшие жилищные и бытовые споры этой семьи были неоднократным предметом судебного разбирательства. Настоящее дело возникло по одному из таких заявлений отца, поданного в нарсуд, в котором истец просил о выселении сына. В этом заявлении было указано, кроме того, что в ссоре с отцом подсудимый бросил фразу: «Кирова убили и тебя убьем». Эта фраза варьируется в показаниях свидетелей, меняя свой смысл, — то как контрреволюционное высказывание, то как простая угроза отцу, без всяких контрреволюционных террористических установок. Характерно, что свидетель Братиус — милиционер, очевидец этой семейной ссоры, никаких заявлений о якобы контрреволюционной деятельности подсудимого в течение 10 месяцев не делал; сам он являлся дальним родственником отцу обвиняемого и часто с ним выпивал.

СК Верхсуда, признав обвинение искусственно созданным, дело производством прекратила.

Приведенные выше примеры далеко не исчерпывают тех дел, по которым вследствие серьезных дефектов расследования и отсутствия должной критической оценки материалов дела, отдельные следственные и судебные органы оказывались на поводу у тех антиобщественных элементов, которые путем создания искусственных обвинений в контрреволюционных преступлениях, сводили личные счеты со своими противниками, а порой этим путем добывали себе дефицитную жилплощадь в крупных центрах.

Между тем, как видно из приведенных выше примеров, при должной бдительности, всю подоплеку обвинения можно было вскрыть еще в процессе расследования и жестко пресечь преступную деятельность таких склочных, антиобщественных элементов.

Исследование всех обстоятельств из взаимоотношений заинтересованных лиц по этим делам должно быть особо тщательным, а Спецколлегии должны проявить особо критический подход при оценке материалов дела, особенно при вынесении обвинительных приговоров, к тому же по целому ряду таких дел в качестве обвиняемых проходят рабочие.

Качество работы СК по делам о контрреволюционной агитации, проходившим через СК Верхсуда, в целом характеризуется такими данными;

Из этих данных видно, что 2-е полугодие 1935 г. даст по кассационным делам значительное снижение отмены приговоров, при одновременном росте процента утверждений.

Однако, если учесть оправдываемость в 1-й инстанции, которая, например, по Спецколлегии Мосгорсуда составляет 14,2%, то бесспорным является то, что отсев бездоказательных дел в подготовительных заседаниях производится совершенно недостаточно и что в судебные заседания вносятся дела с весьма существенными дефектами расследования, что влечет отмену приговоров по 5—10 % дел.

V.                  Сроки рассмотрения дел

Специальных статистических данных о сроках прохождения дел по статье 58-10 УК не имеется; однако, учитывая, что дела этой категории составляют основную группу дел подсудности СК, можно исходить из имеющихся данных о темпах прохождения всех рассмотренных СК дел, а именно;

Из этих данных видно, что как общие показатели сроков рассмотрения дел за весь 1935 г., так и в особенности темпы работы СК во 2-м полугодии 1935 г. являются неудовлетворительными. Между тем, эффективность судебной репрессии, а тем более по контрреволюционным преступлениям в значительной мере зависит от быстроты рассмотрения дел.

В особенности неблагополучно положение со сроками рассмотрения дел по СК Западной Сибири (свыше месяца 51,4% дел), Кировской области (свыше месяца 49,1% дел), Саратовского края (42,3%), Оренбургской области (44,5%), Северного Кавказа (42,4%), Дагестана (47,9%) и Мордовской республики (46,3%).

Если в одних случаях имелась бесспорная загруженность СК и некомплект личного состава, что отрицательно влияло на сроки рассмотрения дед, то по ряду других СК — это недопустимое положение с темпами работы можно отнести только за счет неумения правильно организовать работу, т.к. иных объективных причин не было (Северный Кавказ, Воронежская, Калининская области и др.)

После специальных указаний, данных письменно, а также при обследовании работы отдельных СК, имеется некоторый положительный сдвиг только в IV-м квартале 1935 г.

В 1936 году необходимо добиться такого положения, чтобы, неуклонно повышая качество работы, отсеивая в подготовительных заседаниях все бездоказательные и плохо расследованные дела, Спецколлегии обеспечили значительное усиление темпов своей работы, рассматривая дела в пределах 10-дневною срока, что создает еще большую эффективность судебной репрессии в борьбе с контрреволюционными элементами.

Председатель Спецколлегии Верхсуда РСФСР Кронберг

ГА РФ. Ф. А-428. On. 3. Д. 5. Л. 1-10 об. Копия.

* День убийства С.М.Кирова.

** Опущены примеры осуждений за антисоветскую агитацию против подписки на займы и высказывания недовольства бытом в колхозах.

*** Номер отсутствует.